Книга Испытания любимого кота фюрера в Сибири - Михаил Башкиров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утомленные высокопоставленные фиолетовые функционеры решили взбодриться.
Не крепким чаем, не свежим кофе, не сладким какао, не холодным соком, не легким вином, не темным пивом, не подогретой минералкой, не энергетическим напитком, не фруктовым коктейлем, не компотом и прочими вкусными жидкостями.
А кровью, горячей кровью, добытой из трехмесячного, заранее припасенного, живого котенка.
15. Невозможность ухода
Аристократ расстался с домом, где провел три великолепных года.
Уютное, милое, родное жилье стало чужим.
Аристократ с крыльца перепрыгнул на дорожку и, не оглядываясь на особняк, решительно двинулся вглубь сада, к бетонному забору.
Нелепое стечение обстоятельств превратило элитного любимца семьи в ненужное, обездоленное, неприкаянное существо. Потомок любимого кота фюрера банально утратил статус обожаемого эксклюзива.
У человека есть возможность заменить утраченные чувства полным и окончательным бесчувствием.
Но котам неведома тяга к суициду.
Даже самый чувствительный и обидчивый кот никогда не полезет в петлю, не вскроет себе вены, не ляжет на рельсы, не наглотается снотворного, не выпьет уксуса, не откроет газ, не выбросится с девятого этажа.
Для кота утрата любви гораздо страшней, чем гибель.
Элитному тевтонцу осталось лишь одно: бежать, бежать и бежать, неизвестно куда и неизвестно зачем.
Если бы Аристократ мог, то наверняка вернулся бы из суровой и обманувшей Сибири в добрую и честную Германию.
Но семь тысяч километров многовато даже для тевтонского гулона.
Да и просто выбраться с участка на таежный простор надо было суметь.
Аристократ давно испытывал интерес к тому, что находится за пределами территории счастья. Несколько раз немецкий кот пробовал из любопытства штурмовать бетонную стену, но не добирался выше середины.
Глупые попытки наглого кота не тревожили бдительных стражей, так как лазерно-сенсорные достижения науки и техники реагировали только на габариты человека.
Начальник охраны, иногда, наблюдая за напрасными потугами самоуверенного тевтонца, убеждался не только в кошачьей тупости, но и в надежности периметра.
Аристократ стремился на верх стены, не учитывая дополнительного препятствия: натянутой стальной двойной спирали.
Колючая проволока, изобретенная задолго до персональных компьютеров и мобильных телефонов, доказала свою незаменимость и эффективность как на фронтах всех мировых войн, так и в образцовых нацистских концлагерях и коммунистических исправительных учреждениях строгого режима.
Даже суперловкому коту, возжелавшему по дурости променять комфорт и благополучие на сомнительную и опасную свободу, не удалось бы преодолеть усиленное током примитивное средство.
Так что самый дорогой кот мира гарантированно не мог сбежать на волю ни при каких условиях.
Аристократ, помня безуспешные атаки на бетонную ограду, все-таки хотел отыскать верный путь.
Цветущий сад закончился дальним от ворот сектором периметра.
Аристократ не стал с разбегу бросаться на шершавую вертикаль.
После вчерашнего ливня на заборе остались темные потеки. Но влажность грубой поверхности нисколько не облегчала взятие рубежа.
Аристократу грозило пожизненное заключение в ненавистной компании.
Магнат-предатель и дама с хамскими замашками.
Тевтонец неторопливо двинулся параллельно бетонному заграждению.
Под лапами шуршала сухая прошлогодняя трава.
Через непреодолимое препятствие доносился шум хвойных могучих крон.
Колючая проволока дребезжала в тех местах, где ослабло крепление.
Запертые на день в вольерах, скулили ротвейлеры.
Немецкий кот напрягал уши, нос и зрение, стараясь уловить хотя бы намек на возможность прорыва.
Аристократ не страшился потери отлаженного быта и физически был полностью готов к длительному пешему таежному переходу.
Предусмотрительный тевтонец, несмотря на пребывание в условиях повышенной избалованности, находился в постоянном тонусе и круглый год поддерживал оптимальную атлетическую форму.
Аристократ всегда охотно выполнял все упражнения, заданные тренером по бегу и прыжкам.
Теперь накопленные силы и кондиции должны были пригодиться.
Аристократ выискивал, куда бы ловко просунуться и осторожно протиснуться, чтобы оказаться по ту сторону забора.
Но пока ни щель, ни брешь, ни дыра никак не хотели выручать тевтонского гулона, вставшего на тернистый путь бездомного и ничейного кота.
Тевтонец приблизился к месту, где прошлой осенью начальник охраны застрелил рыжего лемминга, умудрившегося пробраться на частный участок, минуя ворота. Но таежный незваный гость незначительного телосложения был размером всего лишь с золотой самородок, переплавленный на обручальные кольца.
Вдруг Аристократ заметил надвигающееся из сада мельтешение и замер.
Грызуны, как и коты, летать не обучены.
Мимо черно-белого тевтонца промелькнула коричневая, с оранжевым узором на бархатистых крыльях, бабочка.
Аристократ, встав на дыбы, попытался сбить красавицу передними лапами, но промахнулся.
Юркая озорница взвилась на уровень колючей проволоки.
1. Тевтонский прорыв
Прекрасная бабочка, напрочь забывшая недавнее серое гусеничное прошлое, миновала охранный периметр непринужденно и легко.
Аристократ продолжал искать брешь в ограде.
Вглядывался, принюхивался, вслушивался.
Интуиция подсказала, что лучше сосредоточить внимание на стыке почвы с бетоном.
Тевтонец занялся тщательным исследованием прилегающего к забору дерна, густо пробитого новой зеленью.
И тут погибший сибирский лемминг оказал услугу живому немецкому коту.
Не зря трудился грызун, проложив запасной ход прямо в сад.
Меткая пуля оборвала экскурсию рыжего носителя инфекции, но подземная коммуникация осталась.
Осень выдалась на редкость дождливая, зима не скупилась на снег, а весна была необычайно бурной.
Сентябрьские затяжные дожди, апрельские талые воды и вчерашний ливень безвозмездно поработали в пользу кота.
Тевтонец обнаружил между основанием бетонной плиты и дерниной заманчивое углубление.
В точке, недоступной обзору наблюдательных камер, образовалась свежая промоина, вполне подходящая по размерам для элитного беглеца.
Аристократ, не медля, просунул голову в отверстие, пахнущее гнилью и плесенью.
