Книга Поражения, которых могло не быть. Эпоха мировых войн - Григорий Попов

Расширение выпуска субмарин, на котором настаивал К. Дениц еще до войны, натолкнулось на проблему хозяйственного свойства: технология производства этого оружия не изменилась с 1918 г. И это вполне понятно, немцам было запрещено Версальским договором производить подводные лодки, и их верфи к 1939 г. оказались просто не готовыми к освоению производства в короткие сроки тех самых 300 субмарин, о которых мечтал К. Дениц. За первые 16 месяцев войны немецкие корабелы ввели в строй только 62 подводные лодки, постройка субмарины класса VIIC составляла в среднем 10 месяцев[216], чуть меньше, чем в годы Первой мировой войны.

Свою роль в низких объемах выпуска подводных лодок сыграло и финансирование: флот Германии получал на свои нужды в среднем 15 % от военного бюджета, как общепринято полагать (как мы покажем ниже, такое соотношение в финансировании было характерно, скорее всего, для 1934–1938 гг., но не для большей части военного периода). Связано это было как со стратегией тотальной «воздушной войны», которую активно «проталкивал» Г. Геринг, так и с политической конъюнктурой, как считают некоторые западные исследователи, Гитлер надеялся, не без оснований, на компромисс со стороны Британии. В 1937 г. Германией была введена в строй только одна новая подводная лодка; в 1938 г. — всего лишь 9; в 1939 г., зимой этого года уже шел процесс частичной мобилизации экономики нацистской Германии, на воду были спущены 18 субмарин. Но зато в 1940 г. мы видим лихорадочное наращивание выпуска подводных лодок нацистской Германией — 50 штук за этот год[217].

Тем не менее наращивание выпуска субмарин в Германии дало не столь внушительные результаты, если опять-таки проводить сравнения с Первой мировой войной. Как мы сказали выше, апрель 1940 г. был крайне неудачным для германских субмарин из-за отвлечения значительных военно-морских сил рейха на операцию по захвату Норвегии. Однако в мае 1940 г. немецким подводникам удалось пустить на дно только 62 624 т, почти в три раза меньше, чем в октябре 1918 г. В июне 1940 г. тоннаж потопленных судов составил 381 088 т, но и это меньше, чем даже зимой 1917 г. В июле результаты «охоты» на конвои союзников оказались менее эффективными — 205 216 т, англичане стали приходить в себя после катастроф в Норвегии и Дюнкерка. Только в октябре 1940 г. «Кригсмарине» приблизилась к поставленному в июне годовому рекорду— 369 096 т потопленных кораблей (в 1941 г. рекорд июня 1940 г. так и не был побит). Однако эти потери компенсировались переведенным в метрополию норвежским торговым флотом, который по тоннажу до оккупации Норвегии нацистами был четвертым в мире. К этому надо добавить голландский, бельгийский и часть французского торгового флотов и суда нейтралов, работавших на Британию.

Рост эффективности атак немецких подводных лодок в июне 1940 г. объясним применением специальных морских бомбардировщиков «Кондор» для наведения «волчьих стай» на конвои и обладанием французскими базами на Атлантическом побережье. Увеличение потерь тоннажа союзниками было также связано с передислокацией в Бордо в августе 1940 г. 27 итальянских субмарин, которые потопили 593 864 т торговых судов. Однако к зиме 1941 г. большая часть итальянских подводных лодок была переведена в Средиземное море, 10 итальянских субмарин были переоборудованы под транспорты для доставки грузов на обустраивавшиеся для «Кригсмарине» базы на территории Японской империи.

Несмотря на не столь значительные потери в тоннаже торгового флота, Британская метрополия стала испытывать проблемы со снабжением продуктами питания, на что перед войной и надеялись в Берлине. Ежегодный импорт всех товаров потребления упал до 30 481 407 т с 55 000 000 т в 1939 г. Но была ли это заслуга «волков» Деница? Конечно, нет. Часть мужского населения метрополии была мобилизована. Потребление средним классом сокращено в административном порядке через введение карточной системы. Но был еще один важный фактор.

До войны основным поставщиком продуктов питания и древесины в Англию были страны Балтийского региона, в первую очередь Польша, Швеция и Дания, откуда метрополия получала 60 % импортного бекона (около 40 % от потребности в этом продукте в метрополии), оттуда же — 34 % импорта масла, 45 % импорта яиц, а также около 40 % всей потребляемой на Британских островах древесины. Если учесть, что 91 % всего потребляемого в метрополии масла Британия импортировала[218], можно представить, что перекрытие минными заграждениями входа в Балтику нанесло империи гораздо более ощутимый ущерб, чем атаки немецких подводных лодок. Лес из Балтийского региона потреблялся в Англии в основном угольными компаниями, крепления в шахтах, как и сто лет до этого, были из дерева.

Балтийский регион как сырьевая база был важен для Британии по той причине, что доставка грузов из колоний была слишком дорогой и требовала большего тоннажа торгового флота. Однако, как мы сказали выше, перегон торговых флотов жертв нацистской агрессии в 1940 г. ослабил воздействие этой проблемы на метрополию.

Предположим, что торпеды не были дефектными, в таком случае немецкие подводники смогли бы потопить транспортов на треть больше, чем это удалось в реальности. Потери тоннажа были бы ощутимыми, но все-таки еще не такими, чтобы заставить Лондон пойти на мирные переговоры. Во втором квартале 1917 г. ежемесячные средние потери тоннажа Британским торговым флотом были на 50 % выше, чем весной 1940 г., тем не менее Англия не была разбита. Если бы, конечно, немецким подводникам удавалось удерживать норму второго квартала 1917 г. — 500 тыс. т тоннажа торговых судов в месяц, в течение первого года войны, то, возможно, это стало бы ощутимым ударом по Британской империи, но только при условии отсутствия поступлений судов из Норвегии и других оккупированных европейских стран.

В Норвегии на 1 сентября 1939 г. числилось 1982 судна общим тоннажем 4,75 млн т. Тоннаж норвежских танкеров составлял почти 1,9 млн т, что на миллион тонн меньше, чем у Британской империи, которая импортировала в метрополию 92 % всего топлива по морю. Еще до января 1940 г., согласно англо-норвежским договорам, Британия зафрахтовала почти 2 млн т норвежских судов, из них 1,5 млн т танкеров (6). Именно этого К. Дениц и другие эксперты не приняли во внимание.

Гибель Черчилля, только она могла повернуть ход истории, хотя мирные переговоры даже после гибели премьер-министра едва ли могли состояться.

Другой немаловажный фактор Версальской системы — участие США в европейских делах— сыграл свою роль в пользу Англии. Значительная часть грузов была отправлена в Англию на американских судах.

Американцы зимой 1942 г. проявили удивительную беспечность, не приняв мер по защите своего побережья от немецких субмарин. На первый взгляд, действия американских моряков выглядят совершенно нелогично, они проигнорировали все правила войны на море, однако данная беспечность привела к тому, что «Кригсмарине» сконцентрировала свои действия на дальних западных подступах, оставив в покое Британскую метрополию. С февраля 1942 г. главный удар был направлен против торгового флота США, потери тоннажа которого быстро восполнялись американскими корабелами, у них было больше мощностей, чем у их британских коллег. Тоннаж кораблей торгового флота, построенных в США в 1941–1945 гг., был почти в 5 раз больше, чем в Британии за все годы войны (1939–1945).