Книга Любовь не на шутку, или Райд Эллэ за! - Любовь Черникова

— Как это?! Что еще за нерушимые узы? — Я впервые слышала о подобном.

— Что-то вроде синдрома истинной пары, только связь будет принуждением. Император призовет тени, чтобы они засвидетельствовали союз, и тогда двое уже не смогут друг без друга жить. Между ними возникнет особая связь, появятся новые магические способности, чувства и ощущения многократно усилятся. Вот только если изначально не было любви, их существование превратится в пытку.

— Жуть! — Я передернулась.

— Ничего хорошего, это уж точно, — согласилась природница. — Я не могу позволить им сделать это с дочерью, но и помешать в одиночку не в силах. — Она сморщилась точно от боли, изящная рука, украшенная лаконичным перстнем, потерла место в области солнечного сплетения.

— Леди Литиция, я с вами. Пусть даже ваш муж меня на клочки разорвет. Что нужно делать?

— Меня никто не желает слушать. Только Райд на стороне сестры, да и то смотрит на все глазами мужчины. Остальные считают: отец в своем праве. Наш протест расценивается как дамский каприз со стороны Кассандры и потакание — с моей. С обрядом тоже не все так просто. Мужчина может отказаться сам, а вот девушке нужны заступники. Я даже жалею, что Кэс еще девственница, иначе достаточно было бы только ее собственного отказа и нашего слова. А сейчас, чтобы остановить обряд, два разнополых родных человека и два не связанных родственными узами должны высказаться против этого союза. Но есть условие — все должны по-настоящему ее любить или испытывать другие глубоко положительные чувства вроде искренней бескорыстной дружбы. Ты считаешь мою дочь подругой и хорошо к ней относишься, но пока ты не жена моему сыну, а значит, еще не родственница. Тени прислушаются к тебе, я уверена. Я и Райд вступимся со стороны кровных родственников. Только вот где искать еще одного мужчину, который хорошо относился бы к Кассандре и не побоялся пойти против Мая Эллэ? Как показала жизнь, это намного сложнее, чем я думала. Никто не желает пойти против воли моего мужа, да и мне сложно о подобном просить. — Она замолчала, задумавшись.

А я пыталась переварить услышанное, раз за разом возвращаясь к одной мысли. «Что-то вроде синдрома истинной пары». Что имела в виду природница? Просто привела как пример или… Не может же она воспринимать эту антинаучную ерунду всерьез?

— Вдобавок Май ограничил количество гостей. Планируется скорее семейный ужин, чем официальное торжество. Я уже жалею, что рассердилась и отказалась заниматься помолвкой, тогда бы не было большой проблемой пригласить нужных мне людей. Потому Май так легко и смирился! — осенила ее догадка. — Нерушимые узы — совершенно не то, что принято демонстрировать широкой публике.

— А как же я? Я не являюсь частью семьи.

— С тобой как раз никаких проблем. Как пара нашего сына, ты обязана присутствовать. Среди мужчин моя последняя надежда — Вердерион Норанг. Думаю, принц не откажет другу и не испугается гнева лорда Эллэ. Только есть у меня опасение: его слова может быть недостаточно, чтобы разрушить ритуал. Ведь он не был частым гостем в нашем поместье, хоть и дружит с Райдом много лет. Да и с Кассандрой общался мало и вряд ли испытывает к ней привязанность.

— Леди Эллэ, я люблю вашу дочь и сделаю все, что прикажете, ради ее счастья. Даже отдам жизнь, если потребуется, — на тропинке появился осунувшийся, но исполненный решимости Сандр.

— О! — Литиция вскочила с бортика и сделал несколько шагов ему навстречу, прежде чем обернуться в мою сторону.

Простого обмена взглядами оказалось достаточно, чтобы она все правильно поняла.

— Подойдите, юноша. Представьтесь как полагается.

Мягкие грудные интонации, неспешные, исполненные грации жесты. Леди Эллэ можно было любоваться бесконечно, особенно если ты мужчина. На Сандра, похоже, тоже подействовало, как и поразительное сходство дочери с матерью.

— Прошу прощения, леди Эллэ. — Он преклонил одно колено, точно вассал перед сюзереном на официальном представлении. — Меня зовут Кассандра Раш Хортес.

— О! Вы сын того самого Раша Хортеса? Ваш отец многое сделал для рода Эллэ во время последней войны с Файбардом. Встаньте, Кассандра, мы ценим преданность рода Хортес.

Оборотник послушно поднялся во весь немалый рост.

— Пожалуйста, зовите меня Сандр или Кэсси.

— Конечно, как угодно. — Литиция понимающе улыбнулась. — Так это вы тот самый молодой человек, в которого влюблена моя дочь?

Совершенно неожиданно Сандр залился краской, особенно ярко просвечивали на солнце его оттопыренные уши. Поиграв желваками, он неловко помялся и согласно кивнул.

— Можно? — попросила Литиция.

— Конечно, леди. — Сандр пригнулся, чтобы ей было удобнее дотянуться до его висков.

Она что, желает прочитать его мысли? Необычная способность для природницы. Я думала, к такому склонны в основном оборотники, да еще те лла’эно, кому повезло обрести подобное умение.

— Бедный мальчик! — Литиция выпустила голову Сандра и прижала руки к груди, глядя на него с сочувствием. — Ты был изначально обречен… — Она зажмурилась, зажав пальцами переносицу.

Повисло молчание. Мы с Кэсси переглянулись, и он двинул бровями, как бы спрашивая, что именно природница имела в виду. Я пожала плечами, продемонстрировав, что знаю не больше его самого.

— Миледи Эллэ, о чем вы? — Он осторожно тронул Литицию за локоть.

Вместо ответа природница медленно повернулась к фонтану и, опершись ладонями на бортик, долго смотрела на водную гладь, которую волновали тонкие струи. Мы не смели нарушить ее размышления и молча ждали. Наконец мама Райда выпрямилась и кивнула, точно приняв какое-то решение.

— Думаю, ты имеешь право знать. У тебя синдром истинной пары.

— Что?! — воскликнули мы одновременно с оборотником.

— Это же ересь! — недоуменно скривился Сандр. — Простите за грубость, миледи, — тут же виновато зажмурился он.

— Миледи Литиция, но ведь доказано же, что синдром — антинаучная теория, не имеющая к современной науке о магии никакого отношения!

Природница горько расхохоталась.

— Все верно, дети. Все верно. Пусть весь мир продолжает так считать ради вашей же безопасности.

Мы снова переглянулись, а она продолжила:

— Кассандра Раш Хортес, ты не сможешь жить без моей дочери. Соль в том, что это не просто выражение — это факт. — Она повернулась ко мне: — Так же, как и мой сын не сможет жить без тебя, Халли.

Я с размаху опустилась на бортик фонтана, ладонь неудачно промазала мимо края, и последнее, что я увидела, прежде чем над головой сомкнулась вода, — удивленные лица собеседников и мои собственные ноги в туфлях на фоне голубого неба. Мелькнула мысль — только бы затылком о мраморное дно не удариться! Я крепко зажмурилась и зачем-то открыла рот…

— Халли!

Меня тут же поймали за руку и дернули обратно — Сандр поспешил на помощь. Ура! О дно все же не треснулась, зато успела как следует глотнуть не слишком свежей воды с легким привкусом тины. Фыркая и отплевываясь, принялась одергивать прилипшую к ногам юбку, обула слетевшую во время падения туфельку и только тогда подняла глаза на притихших Сандра и леди Эллэ. И тут меня осенило! Почему бы и нет, раз уж напилась «чудодейственной» водички? Прикрыв веки, попыталась сообразить, что же для меня самое важное: бессмертие, личное счастье, богатство?