Книга Между любовью и любовью - Галина Лавецкая

– Говорят, он мечтал Гамлета сыграть. Может, поэтому? – предположила Вика.

– Да было такое. Но роль дали Высоцкому. И тот сыграл гениально. Лучший Гамлет, которого я видел.

– А мне больше нравится Смоктуновский из старого фильма. Он как-то ближе…

– Да, тоже хорошо сыграл.

Алик прижал Вику к себе. Они медленно двигались под музыку, и ей было так хорошо в кольце этих рук.

– Спасибо тебе за все, за все, что ты делаешь для меня, – прошептала она.

– Эх, Викуська, да я бы сделал гораздо больше, но, увы, тебе это не нужно.

– Мне нужен ты. Всегда, – Вика посмотрела на него. – Ну что ты молчишь? Скажи, что-нибудь.

Алик улыбнулся:

Слова любви всегда бессвязны,Они дрожат, они алмазны,Как в час предутренний – звезда,Они журчат, как ключ в пустыне,С начала мира и доныне,И будут первыми всегда.

– Красиво. Но мне хочется прозы. Хочется услышать, что я тоже нужна тебе…

Музыка кончилась. Он поцеловал ей руку и ничего не ответил.

Вика была уверена, что после ресторана они поедут к Алику, но он привез ее домой, проводил до подъезда и, поцеловав, уехал. «Что бы это значило?» – подумала она. Вика знала, что после очередного отъезда Стаса Алик дает ей понять, что он обижен, и разыгрывает некое отчуждение. Так что это было? Игра? Или всерьез задумался о расставании? Судя по подарку, не похоже. Но может, это прощальный подарок? Вполне в духе Алика. Жемчуг – к слезам. Что-то ей все это не нравится. А может, взять сейчас да и поехать к нему? Романтический сюрприз. Алик любит такое. И все будет по-прежнему. Но подумала, что выходить ночью на улицу не очень хочется. Может, подождать до утра и разбудить его, как он любит? Ключи от квартиры у нее были с первых дней. Ему хотелось, чтобы это был их общий дом. Когда Вика отвозила детей в школу, почти всегда на обратном пути останавливалась на Бронной. Это называлось «досыпать». Полусонный Алик обнимал ее, бормоча: «Бедный мой лягушонок замерз. Давай погрею», – и прятал ее руки у себя на груди. Когда они проводили вечер у нее и, уложив, наконец, девчонок, он прощался с Викой в прихожей, то всегда просил:

– Разбуди меня утром! Пожалуйста, Викусь, разбуди, а то я просплю.

Вика смеялась и шептала ему в ухо:

– По телефону разбужу.

– Нет, не надо по телефону! Я так не люблю. Не вредничай.

– А как ты любишь? Знаю я тебя – приставать начнешь, а у меня завтра дел полно.

– Не буду приставать, клянусь честью! Я тебе кофе в постель принесу.

– Кто про что, а ты все про постель, – смеялась Вика.

Вспомнив счастливую улыбку, с которой он встречал ее по утрам, Вика решила, что так и сделает. Но какое-то сомнение все же оставалось, и она позвонила Томке.

– Том, привет. Не спишь?

– Да нет. Только приехали. Мой господин пошел спать, устал от избытка впечатлений. У них, ты знаешь, как гуляют – стук ножей, жующие челюсти и сверкание бриллиантов. Если я не расскажу какого-нибудь шокирующего анекдота, так и будут свои деловые темы мусолить. А ты чего звонишь? Вам с Аликом нечем заняться? Не поверю.

– Да я дома одна.

– Чего вдруг? Поругались?

– Не знаю, вроде нет. Все было чудесно, ты видела. Но он привез меня домой, мило попрощался и уехал. К чему бы это, как думаешь?

– Ой, не знаю даже. Может, перепил?

– Том, ты вообще часто видела Алика пьяным?

– Да, он не по этому делу. Странно. Месяц практически не виделись. Да он по идее до утра должен был тебя бесчестить, как врага народа. Тем более все твои на дачу уехали, домой не надо торопиться. Слушай, Велехова, а может, пока ты со Стасом амуры крутила, он каку-никаку дурну болезнь подцепил? Тоже ведь живой человек, не монах! Теперь вот курс лечения проходит, отсюда и такое платоническое отношение к тебе.

– Том, ты в своем уме? Это называется, утешила? Я к тебе за поддержкой, за советом…

– Ой, ну ладно, ладно! Пошутила я. Скажите какие мы нежные! Ты, значит, за советом? Тогда слушай. Этот бунт на корабле пресечь немедля! Утром чеши к нему. Булочек теплых купи по дороге, с понтом кофейку попить. Ныряй в постель и не давай ему проснуться. Обняла и заворковала этакой голубицей, ути-пути-кути-мути, ну не мне тебя учить. Потом, естественно, впиваешься знойным поцелуем и берешь его тепленьким. Он, голубчик, и опомниться не успеет, а страсть его уже с постели сбросит. Чтоб на тебя, Велехова, мужик не завелся? Да быть такого не может! Ну, ты, конечно, можешь помучить его немного, когда он, сгорая от страсти, будет ползать у твоих ног. Это даже полезно в воспитательных целях. Мол, что вы, что вы! Я не такая! Я случайно мимо проходила и вообще я девушка порядочная. Ой, да я на поезд опаздываю, а вы тут склоняете меня черт знает к чему! Ах, оставьте! Какой вы шалун, однако. Ну, так и быть, один разок не считается…

– Кончай, Томка, свой цирк. Я же серьезно.

– Ну, если серьезно, то все то же самое, но без цирка. Ложись спать, утром должна быть свежа, как огурец. У тебя ответственное мероприятие. Действуй. Об исполнении доложишь!

– Значит, ты думаешь приехать как ни в чем не бывало?

– Викусик, не нуди! Все уже обсудили. Спок ночи, целую и желаю счастья в личной жизни.

Вика завела будильник на девять и в десять часов была на Бронной. Булочек покупать не стала. Что она, как дура с булочками притащится… Неизвестно еще, как все обернется. Но все обернулось примерно так, как она и надеялась. И они провели целый день вдвоем. Даже еду из ресторана заказали домой. Вика осталась ночевать, а утром поехали на дачу забирать девочек и родителей. Алик объявил воскресник, и они сгребали прошлогодние листья и потом жгли их в саду. Иришка, хоть и ворчала, но тоже включилась в игру. Алик устроил соревнование с призом, и Вика с детьми азартно таскали листья в большую кучу. Лев Иванович жарил куриный шашлык, помидоры и перец. По дороге заехали на рынок и купили уйму вкусных вещей. Нина Сергеевна с тетей Натой накрывали стол на террасе. Солнце припекало совсем по-летнему.

– Не замерзнем? Солнце уйдет, будет холодно.

– Так мы согреемся, Нинуля, – и Лев Иванович показал на бутылку виски, привезенную Аликом.

– Ну тебя, Лева! Я про девочек говорю. Может, все же в доме сядем?

Но все дружно запротестовали. Когда собрали листья, Алик объявил результат – победила дружба, все работали отлично! Поэтому в следующую субботу – дневной балет «Сильфида» в Большом, потом обед в ресторане и кафе-мороженое до посинения. Приглашены все, включая тетю Нату. Она замахала руками, куда ей, деревенской жительнице, по ресторанам ходить! Но Алик заявил, что отказов не принимает и отрываться от коллектива грешно. Оттого, что тетя Ната один раз переночует в городе, ничего с ее домом не случится. И ей пришлось согласиться. Алик вообще был весел. Бегал с девочками, катался с ними на качелях, кто выше. Нина Сергеевна ахала и требовала немедленно прекратить, а девочки визжали от удовольствия. После обеда играли в «отгадай слово», и Алик так изображал задуманное слово, что они не могли удержаться от смеха. А водящий в недоумении смотрел на него, не понимая, что же это такое. У Вики на душе было легко и спокойно. Она хотела позвонить Томке, но потом передумала. Опошлит все своими шуточками. Завтра позвонит.