Книга Пережить бы выборы - Наталья Горская

– Зато он был против тиранов!

– А чем так страшны тираны? Когда дети слишком малы, родители могут им диктовать свою волю. Но дети вырастают, и родители начинают разговаривать с ними на равных, на одном языке. Так и общественные отношения переходят от тирании к демократии в зависимости от того, с кем власти приходится иметь дело: с наивными и взбалмошными «детьми» или со зрелыми и ответственными «взрослыми». А революционеры – это всегда «дети». Они сколачивают революционные отряды, которые, получив почти безграничное право громить и карать, быстро перерождаются в настоящие государственные банды, которые грабят и убивают налево и направо «во имя светлых идей революции», распихивая награбленное по карманам. В революционных рядах всегда окапывается масса экстремистов и просто обычных безыдейных уголовников. Их романтизм и «робингудство» очень быстро перерастают в реки крови и хаос бессмысленных убийств, самые лучшие намерения превращаются в грязь и смерть. Свобода превращается в распутный бред, высшими завоеваниями нового строя становятся легальный порнобизнес, эротомания, водка рекой, марихуана на каждом углу с милицейской «крышей», бои без правил, вседозволенность, беззаконие и прочие «излишества всякие нехорошие». У нас в стране, например, свобода всегда только так понимается. И вскоре вожди революции вынуждены заново наводить порядок во ввергнутом ими же в хаос обществе, усмирять самых «горячих и преданных» революционеров. Государство – монополист насилия: оно исключает любое насилие, кроме своего, которое встроено в его системы власти. После революции любому государству приходится арестовывать кучу граждан, то и дело менять зажравшееся начальство, которое с непривычки быстро сходит с ума от полученных полномочий. Поэтому и тридцать седьмой год у нас был, когда репрессии окончательно похоронили образ СССР как оплот свободы и демократии.

– Не было никаких репрессий, – возразил бригадир Смирнов. – Сажали за дело. Это теперь придумали образ народа-мученика, которого ни за что, ни про что сослали на каторгу. В нашей культуре такие сопли любят. Народ у нас хитрый, лживый и вороватый, просто умеет значительность на рожу напускать и дурачка включать. Сейчас тоже полстраны можно пересажать, такое воровство всюду, а через полвека реабилитировать начнут за отсутствием состава преступления. А я так думаю, что состав-то был. Посудите сами: прежний правящий класс был уничтожен, нищета получила доступ к высоким постам, а такие людишки первым делом начинают тащить всё, что плохо лежит. Сегодня то же самое происходит. Как радио ни включишь, какую газету ни развернёшь, то губернатор очередной проворовался, то депутата какого-то за яйца прокуратура взяла, то банкир за границей скрылся с денежками вкладчиков. Нищета дорвалась до управления, вот и лихорадит их, лишь бы чего стянуть. Вы посмотрите, что творится! Казну обносят на миллиарды. И кто? Какие-то девочки, любовницы министра, пусть и бывшего, самозабвенно воруют в сфере обороны. Обороны! Проворные мальчики флот растащили, включая гражданский. Раньше воры высшей гильдии хвалились, что вагонами воровали, а теперь воруют даже не поездами и самолётами, а целыми отраслями! И никого за шкирку не взять, у всех защита такая – у страны такой защиты от внешних врагов нет. Покровители в высших эшелонах власти, опять же. А при Сталине этих схем ещё не было, вот и сажали. Это вынужденная мера была, чтобы окончательно всё не растащили. Сталинским министрам ума хватало своих подстилок не допускать к постам в министерствах и ведомствах, а теперь всюду «свои люди» сидят. Кто-то с кем переспал или в бане вместе с важными персонами попарился и получил высокий пост. И пошёл всё растаскивать да разваливать – мозги по-другому у них не работают в принципе. Но теперь никого не репрессировать – нельзя, гуманизм, даже педофилов и серийных садистов не трогают. Мораторий на смертную казнь опять же.

– Мораторий ввели потому, что всё не тех казнили, – высказался Садовский. – Аудитора Магнитского в тюряге сгноили ни за что, и мораторий не помог. Не оказалось у мужика «своей лапы» в эшелонах власти.

– Тебя послушать, так Сталин белый и пушистый! – возмутился Окунев на точку зрения Смирнова. – По-твоему, люди всё придумали. Миллионы людей, не договариваясь, придумали о пытках на Лубянке и выбивании показаний…

– Их и сейчас выбивают. Вместе с зубами. На Руси в околотке людей всегда калечили и опускали. Об этом есть свидетельства, как только у славян письменность появилась. Мы вот тут сидим, а в соседнем РУВэДэ кого-то, вполне возможно, на дыбу вешают, показатели по раскрываемости повышают или с похмелья душу отводят. И современные фантазии про Берию и Сталина мне не интересны. При них из безграмотной деревни была создана промышленная держава, выиграна тяжелейшая война, страна полностью и в сжатые сроки восстановлена из руин. А послушаешь нынешних «историков», так Берия ничего не делал, кроме как себе в койку актрисулек таскал. Подобные дегенераты с тестостероном вместо мозгового вещества не смогли бы управлять такой громадой, как Советский Союз! Эти бредни – стопроцентно современные сексуальные фантазии перевозбуждённых прыщавых подростков, которым уж пора, а не даёт никто. Прыщи мешают. Вот они порнухи по Интернету объелись и брызжут. Это сейчас находятся полудурки, которые на весь мир заявляют о своей принадлежности к спецслужбам, лишь бы дал кто. Девочкам – денежку, мальчикам – натурой. Могут по пьянке любую государственную тайну разболтать, да ещё бабла за это срубить. А в те времена подобные организации держались на железной дисциплине и строжайшей засекреченности. У нас сосед по коммуналке работал на Литейном – мы даже не знали никто! Конспирация на высшем уровне. Это была закрытая организация, они работали по таким правилам, какие в наш век выпендрёжа и раздолбайства мало кому по силам. И если бы Берии приспичило кого трахнуть, он сделал бы это так, что никто даже ничего не заметил бы.

– Ага, даже сама баба! – хохотнул Садовский.

– Бабы всегда любили сильных мира сего. Уж как сейчас-то охотно ложатся под сявок всяких, только потому что у тех коттедж есть и своя автомойка. И не поймёшь, кто кого изнасиловал. А тут глава такого влиятельного ведомства – и нет желающих отобедать, силой брать приходится? Сказки для гимназисток.

– Нужна революция! – настаивал Окунев. – Чтоб всех бл…ей разом накрыть.

– Знаешь, есть такая категория граждан, – опять вступил Усольцев, – как революционеры перманентные. Они всё время против – это их обычная форма существования. Для них считаться сторонниками установившегося, пусть даже завоёванного ими же порядка является просто неприличным занятием. Они добьются улучшения условий труда, но их это не обрадует, потому что тогда надо будет слезать с баррикад и идти работать, жить повседневной жизнью, а они-то как раз этого больше всего боятся. Им-то как раз нужна та великая слава, ради которой не жалко миллион-другой соотечественников в лагеря смерти или на тот свет отправить.

– Неправда! Революционеры всегда за справедливость!..

– Да за какую они там справедливость! Чужих жён потрахать – вот для них высшая справедливость. Водки попить от души и нигде не работать – вот их мечта. Один зовёт в революцию с идеями о прекрасном будущем в башке, а другой откликается на этот зов из чисто практического интереса, так как его не идеи соблазняют, а богатство дворцов и желание безнаказанно завладеть собственностью нынешнего правящего класса или получить законное право врываться в чужие дома, насиловать и убивать его обитателей. В России все революции по сути – рейдерский захват, когда к власти приходят новые воры и начинают жрать с большей силой, потому как голодные пока. А когда зажиреют, поглупеют, расслабятся, то кто-то другой их скидывает с трона: дескать, отожрался сам – уступи место новым желающим оторваться по полной. Да-да, самый обычный рейдерский захват, который нисколько не улучшает жизнь простых работяг, потому что не это входит в его задачи.