Книга Укрощение цифровой обезьяны - Алекс Сучжон-Ким Пан

Может быть, эта идея вам чужда. Что ж, в этом вы не одиноки: последователи «бесцифровых суббот» весьма неоднозначно относятся к религиозным корням движения. Диленшнайдер и Бауэр в 2001 году проводили свои занятия в лютеранской церкви. «Субботний манифест», список из десяти принципов, предназначенных для «замедления жизни в бешено развивающемся мире», был опубликован в 2009 году группой Reboot, основанной приверженцами реформистского иудаизма. Предложения, содержащиеся в документе - отключить все электронные устройства и укрепить отношения с родными и близкими, зажечь свечи, пить вино и вкушать хлеб, - находятся в тесной связи с традициями иудаизма, однако «Манифест» уклоняется от излишней религиозности в пользу всеобъемлемости.

Большинство приверженцев «бесцифровой субботы» нерелигиозны или называют себя «склонными к духовности», «малорелигиозными» (что слегка напоминает часто слышимое от них заявление «я не луддит»), предпочитая четко очерчивать границы своего поведения. Меня это заинтересовало, и я решил узнать, что именно означает подобное определение. В поисках ответа я обратился к Морли Фейнштейну, главному раввину университетской синагоги в Лос-Анджелесе. Фейнштейн был духовным наставником нескольких иудейских общин на Среднем Западе США и в Калифорнии. Его внешность настолько характерна, что он даже сыграл небольшую роль в популярном телесериале «Умерь свой энтузиазм».

Фейнштейн объясняет, что многие «обращаются к традициям, но не желают называть себя религиозными». Как считает Дэрил Бем, это связано как с нашими представлениями о себе самих, так и с нашим мнением о восприятии нас окружающими. «Религиозными» можно назвать наших родителей, а сами мы предпочитаем «склонность к духовности», так как предполагаем, что определение «религиозный» больше подходит обитателям хасидского квартала в Бруклине.

Такое отношение вызывает у Фейнштейна легкое раздражение, но он с пониманием относится к тем, кто желает избавиться от цифровой зависимости, но не в состоянии подыскать слова для объяснения этого. Он поясняет, что когда люди говорят: «Я выключаю айфон на Шаббат», они не имеют в виду, что им надо восстановить нервные клетки, а получают духовную, эмоциональную и физическую пользу от такого перерыва. Однако же соблюдение традиционных ритуалов в глазах многих равнозначно отказу от современного образа жизни. Таким образом, «бесцифровая суббота» становится частью исторического переосмысливания Шаббата. Многие события религиозного календаря можно отринуть как артефакты эпохи аграрной культуры, требующие бессмысленного приложения усилий в условиях современности, но Шаббат - это единственный праздник, упомянутый в Пятикнижии, который не утратил ни своего значения, ни своей силы. Он неизбежен, а потому каждые пятнадцать лет предпринимаются попытки сделать его еще более значимым и более доступным. «Бесцифровая суббота» - самое недавнее явление в ряду таких попыток.

Меня радует мысль о том, что «бесцифровая суббота» - феномен всеобъемлющий, не связанный с доктринами и традиционными ритуалами. По-моему, важнейшей частью «созерцательного компьютинга» является осознание того, что именно приемлемо для нас.

Древние представления о традициях Шаббата весьма ценны, независимо от нашего вероисповедания и конфессиональной принадлежности. Впрочем, на первый взгляд не очень понятно, каким образом религиозные тексты помогут разобраться в проблемах, связанных с технологией. Вдобавок несколько тревожит сама мысль о необходимости изучения иудейских законов Шаббата.

Сам я совершенно не религиозен, а большинство моих друзей либо скептики-космополиты, либо слишком заняты работой, семьей, детьми и всевозможными хобби, так что времени на посещение церкви не остается. К религии я отношусь аналитически и рассматриваю ее с точки зрения антрополога: наблюдаю за поведением верующих, пытаюсь понять, как религия обогащает их жизнь, но сам к этому непричастен. Представьте мое удивление, когда я начал читать книгу раввина Авраама Хешеля «Шаббат и его значение для современного человека», написанную в 1951 году, и обнаружил, что глубоко проникся ее содержанием.

Книга не является руководством по соблюдению Шаббата, а подробно анализирует его скрытый смысл. Она до сих пор сохраняет блеск и многогранность изложения, а ее автор по праву считается одним из самых известных иудейских теологов XX века. Дэниел Невинс, декан Иудейской теологической семинарии в Нью-Йорке, говорит, что Хешель славится своим поэтическим стилем повествования, а Морли Фейнштейн называет его «сокровищем» и «Эйнштейном современной теологии».

Это сравнение срабатывает на двух уровнях: во-первых, труды Хешеля поистине гениальны, а во-вторых, так же, как и эйнштейновская теория относительности, «Шаббат и его значение для современного человека» - это книга о природе времени и пространства и нашего отношения к ним.

Хешель утверждает, что, несмотря на его обыденную привычность, в основу Шаббата заложены радикальные идеи. Шаббат базируется на принципе равенства - все, включая бедняков и слуг, имеют право наслаждаться днем отдыха (от работы освобождаются даже вьючные животные). Необычно и то, что святость приписывается определенному времени, а не конкретному пространству. Древние поклонялись местным богам, обитавшим в священных рощах, лесах или горах. В книге Бытие мир назван «хорошим», но день седьмой - «святым». По заключению Хешеля, иудаизм - религия времени, имеющая целью освящение времени, а Библия напоминает читателю, что всякий час исключителен и безмерно драгоценен.

Шаббат является вершиной ритуалов и ознаменований в иудаистской «архитектуре времени». «Смысл Шаббата заключается в праздновании времени», - отмечает Хешель. Празднование седьмого дня сосредоточивает в себе стремление предоставить верующим возможность прикоснуться к святому и вечному. Почти все важные даты иудейского календаря основаны на сельскохозяйственном календаре или реальных исторических событиях, но ритм Шаббата не связан ни со сменой времен года, ни с фазами луны - он имитирует цикл самого Творения, заставляет верующих взглянуть на время и пространство глазами Творца. По словам Хешеля, «суть Шаббата полностью отделена от пространственного, физического мира». Шаббат предлагает возможность настроиться на святость времени посредством «возведения дворца из души, радости и красноречивого молчания, которое напоминает о близости к вечности».

Хешель, продолжатель рода известных восточноевропейских раввинов, учился философии в Берлине и перед Второй мировой войной чудом спасся из нацистской Германии. Для него очевидна сила и мощь религии, рассматривающей мир через призму времени и не зависящей от места. Идеи Хешеля о времени, возобновлении и отношении Шаббата к повседневной жизни помогают нам уяснить, как добиться большего от «бесцифровой субботы».

Время Шаббат с его близостью к вечности и неприятием лихорадочных темпов политики и коммерции разительно отличается от времени, в котором новости и информация текут сплошным потоком, а финансовые транзакции и прочая онлайновая деятельность происходят мгновенно - в реальном времени. В конце 1950-х годов термин «реальное время» придумали компьютерные инженеры, конструировавшие сверхбыстрые системы анализа и обработки информации. Все началось с попыток создания компьютера, способного подражать действительности. Современные компьютеры изменяют существующую реальность. В реальном времени зарабатываются целые состояния -возможность совершить финансовую транзакцию, опережая конкурентов на несколько микросекунд, или быстрее других вывести товар на рынок создает у пользователей социальных медиа обольстительное ощущение того, что им известно, чем занимаются или о чем думают окружающие в каждый конкретный момент времени. Если мы не присутствуем онлайн, то теряем преимущества и деньги.