Книга Жизненная сила - Роберт Рид

Для Миоцен все символы значили не более чем костыли для хромого. Это мнение сформировалось у нее уже давно, и последние три тысячи лет оно только укреплялось.

А символов был полон не только Храм, но и эта новая квазирелигия. Солнце класса Г приравнивалось к семенам дерева добродетели. Какая чушь! Сколько их было в универсуме! Миоцен сама видела много, очень много таких солнцеподобных звезд. Она могла растолковать прихожанам, что путать солнце и семена нельзя, нельзя ни в чем, ни в цвете, ни в яркости. Золото - это просто металл, а солнечный свет…

И все-таки.

Идея этого Храма и его разномастных религий принадлежала и ей тоже. Она отдала приказ о его строительстве отнюдь не из циничных побуждений, нет. Храм должен был стать основанием грядущего моста. И нравственным, и материальным. Было крайне важно, чтобы Преданные как следует поняли, что же именно должно произойти. Если они не поймут и не оценят этой цели и, не дай бог, предадутся опасному и нелепому верованию Бродяг, то выбраться с Медуллы будет невозможно. Храм и десятки других маленьких храмов по всей стране должны были стать очагами и средоточиями просвещения. Если людям для достижения слаженного понимания необходимы символы и глупые метафоры - пожалуйста. Миоцен просто хотела, чтобы поколение внуков перестало быть настолько изобретательным и не лезло в дела, в которых практически мало что смыслит.

Охранник впереди замедлил шаг и обратился к кому-то за дверью. Там оказалась целая рота, вооруженная крупнокалиберным оружием. Все со школьным любопытством рассматривали одетого в обыкновенную одежду молодого мужчину с волосами, собранными в хвост на затылке, который листал книгу с описанием технических данных Корабля.

Как и полагалось находящемуся под следствием, у него была кличка.

И кличка была - Доблестный.

Миоцен негромко произнесла его имя, но человек, казалось, не слышал ее; он был погружен в диаграмму атомного реактора на антивеществе. Однако вместо того, чтобы обратиться к перебежчику еще раз, Миоцен встала на другом конце огромного стола и стала ждать, наблюдая, как его серые глаза впитывают все основные понятия и принципиальные схемы, начерченные ее коллегами по памяти.

Перебежчик обратил внимание на то, что он не один, далеко не сразу.

Он оторвал глаза от диаграммы, словно вынырнул из тумана, проморгался и сказал:

- Да. - И затем: - Это неверно.

- Извините?

- Это не будет работать, уверяю вас. - Он приподнял страницу за черный уголок и перевернул. Там был изображен тот же реактор, но выполненный по памяти другим капитаном. - Несущее судно недостаточно сильно. Даже вполовину не тянет.

Как и все поколение внуков, он был явно талантлив. Взглядом и жестом Миоцен приказала охране оставить их вдвоем.

- А на какое время вам нужна библиотека? - встряла-таки администратор и, чтобы объяснить свою бесцеремонность, добавила: - Сюда должны прийти исследователи из биолаборатории Обета и Мечты. У них важный приоритетный проект…

- Подождут, - проворчала Миоцен.

- Слушаюсь, мадам.

- Ни одному слову здесь верить невозможно, - ни с того ни с сего во всеуслышание объявил гость по кличке Доблестный. Он говорил громко и беспардонно. - Я-то думал, что припаду к какому-то фантастическому фонтану мудрости и знаний или чего-то в таком духе. Но вижу кругом одни ошибки, куда ни сунься - одни ошибки!

- Хорошо,- спокойно ответила Миоцен. - В таком случае, нам повезло, что появились вы.

Перебежчик с отвращением захлопнул том.

- Отойдите на расстояние выстрела и ждите, -приказала Миоцен охране, а администраторшу попросила: - Спуститесь вниз и скажите всем этим молящимся, что Вице-премьер желает услышать длинную и очень громкую песнь.

- Какую песнь? - растерялась женщина.

- О, какую угодно. Совершенно любую.

Перебежчик как бы состоял из двух неравных эмоций: две трети высокомерия и треть страха. Это была полезная комбинация.

Сидя за столом рядом с Миоцен, Доблестный попытался выразить свои чувства улыбкой, однако не был достаточно искушен в науке мимики, и улыбка вышла похожей, скорее, на болезненный оскал. Но его серые глаза при этом раскрылись шире.

- Я сказал им, что мне крайне необходимо увидеть вас, - заявил он. - Только вас, и притом как можно скорее.

- Я мадам Миоцен.

- Пардон? - тупо переспросил он.

- Я ваша единственная надежда, - спокойно сказала она, откидываясь на спинку высокого стула, словно отстраняясь от столь неприятного существа. - Вы доживете этот день до конца только в том случае, если я это позволю. Не позволю - умрете. И вообще, я думаю, что вполне заслужила, чтобы мое имя все произносили правильно и с должным уважением.

Он посмотрел на свои руки.

- Мадам Миоцен.

- Спасибо, - Миоцен косо улыбнулась и медленно, почти равнодушно открыла яркую хромированную коробку своего ноутбука, намереваясь прочесть то, что и так было известно ей наизусть. - Как мне передали, вы имеете нечто мне сообщить. Нечто, предназначенное только для моих ушей.

- Да… мадам Миоцен… - Он с трудом сглотнул слюну. - Надо что-то делать с этим нашим миром…

- Это не мой мир, - отрезала она.

Доблестный кивнул и замолчал, раскрыв глаза до последнего предела.

Миоцен смотрела на маленький голубой экран.

- Говорят, что вы являетесь потомком Дью во втором поколении…

- Да, он приходится мне дедом. Мадам.

- А ваш отец?

- Тилл.

Она подняла голову, вглядываясь в перебежчика так, словно не видела раньше этого фамильного сходства, выдержала паузу и небрежно заметила:

- Но детьми Тилла являются многие Бродяги, если я правильно понимаю.

- Да, мадам.

- И никакой чести в этом нет. Вас полно, как…

- Да, конечно… - заколебался он. - Да, мадам, никакой особой чести в этом нет.

Миоцен нажала несколько кнопок, проверяя информацию всех следователей, занимавшихся этим делом. В каждом рапорте были ключики к характеру этого человека, но окончательно верить нельзя было ничему.

- Итак, вы утверждаете, что наши книги неточны. Перебежчик часто задышал и заморгал.

Душа - вещь переменчивая, и теперь надменность ушла куда-то вглубь, а на поверхности оказался лишь все возрастающий, усиливающийся страх.

- Так они действительно неточны?

- Я полагаю, что местами… да.

- Вы что, уже когда-нибудь строили подобный реактор, какой представляют эти диаграммы?

- Нет, мадам.

- Или у Бродяг есть подобные реакторы?

- Нет.