Книга Ловцы видений - Дэннис Фун

— Нет! Даже моя маленькая сестренка лазила с нами там в самом нашем любимом дереве. Мы называли его Большое Дупло. Когда мы забирались туда с друзьями, нам всем хватало места даже у самой вершины. В хорошую погоду там все было видно как на ладони на многие мили вокруг.

— Сколько лет твоей сестричке?

— В этом году ей будет восемь. Дети со знанием дела закивали.

— Они ее уже забрали?

Роун вздрогнул и в недоумении уставился на детей:

— Откуда вы об этом знаете?

— Потому что так всегда бывает, — сказала Лона.

Она сунула пальчик в зеленую краску и мазнула им по носу Роуна. Он рассмеялся, вымазал в краске большой палец и провел полосу ей на подбородке. И тут же все дети шумно стали со смехом мазать друг друга красками.

Роуну показалось, что эти дети были какими-то особенными. Хотя нет, они просто оказались первыми ребятишками, которых он увидел после того, как покинул Негасимый Свет. Они смеялись и баловались точно так же, как он с друзьями в детстве. Тут он заметил знак, который нарисовал один малыш на его руке, — перевернутый вершиной вниз треугольник с кругом наверху. Тот же самый символ, который рисовала Марла в селении Святого. Но Роун не успел ни о чем расспросить детей, как в комнату вошла Аландра. Она тут же приструнила мальчишек и девочку и выпроводила их за дверь. Потом дала Роуну полотенце — пушистое и мягкое, сотканное из совершенно неизвестного ему материала.

— Из чего оно?

— Из хлопка. Мы их вымениваем.

— Хлопок… Я читал о нем. Он, должно быть, дорогой.

— Да, наверное. Хочешь посмотреть наше селение? Его называют Праведное.

— Хочу, — с энтузиазмом откликнулся Роун.

Аландра выкатила из чулана металлическое кресло на колесах. Роун с удивлением на него уставился.

— Где ты его взяла?

— Я же говорила, что мы здесь со многими торгуем.

— С кем именно?

— Садись. Я пока не хочу, чтобы ты сам ходил.

Роун устроился в кресле, и Аландра выкатила его на улицу. Здания в ее квартале были удивительно красивы — все покрыты изразцовыми плитками ослепительных цветов. У каждого домика были разбиты небольшие ухоженные клумбы с благоухающими цветами. Даже дороги здесь поразили Роуна — они были выложены блестящими плитками. Он обратил внимание на установленные на крышах домов устройства, накапливавшие солнечную энергию, и провода, протянутые от них к стоявшим вдоль дороги столбам. Он понял, что по проводам передавалось электричество. Ему вдруг показалось, что все селение как будто светится.

Насколько было известно Роуну, такие товары и технологии можно было получить только в Городе. У жителей Праведного должны были быть с ним тесные связи. Может быть, они и со Святым поддерживали отношения. Ничего хорошего Роуну это не сулило. Он не мог здесь долго находиться в безопасности, а может статься, ему уже сейчас что-то угрожает. Как только он поправится, надо будет тут же отсюда смываться.

Вместо открытых рынков вдоль главной улицы здесь располагались магазины с большими застекленными витринами. За каждой были разложены удивительные вещицы: электрические тостеры для хлеба, взбивалки для яиц и другие блестящие чудеса кухонной утвари, о которых он даже в книгах никогда не читал. В других — одежда всех мыслимых и немыслимых стилей, цветов и покроев. Рядом в открытых кафе и ресторанчиках за столиками сидели люди и пили из стаканов газированные напитки или что-то горячее из прекрасно сделанных чашек, и над ними вился парок. Многие были одеты в богатые цветастые одеяния в рюшечках и оборочках, подходящие только для праздного времяпрепровождения.

— Ну что, ты немного удивлен? — спросила Аландра.

— Никогда раньше я не видел ничего подобного… Как будто в другой мир попал.

— Мир здесь все тот же, только искушений больше.

К ним вальяжно подошли две разодетые молодые женщины, из которых одна по виду была на пятом месяце беременности. Ее спутница спросила:

— Кто это с тобой, Аландра?

— Это же тот парень, которого нашли у ворот, — бросила ее беременная подруга, курившая тонюсенькую сигаретку.

— Его зовут Корр, — ответила им Аландра и, обратившись к той, которая курила, спросила: — Как ты себя чувствуешь, Исобель?

— Прекрасно, — ответила ей та, глубоко затянувшись. — Это средство, что ты мне дала, действует безотказно.

— Оно бы еще лучше действовало, если б ты бросила курить.

— Ну хватит тебе, — сказала Исобель и выпустила струйку дыма. Она заметила удивленный взгляд Роуна. — Только не говори, что ты тоже этого не одобряешь.

— Где ты это взяла?

— В магазине купила, — ответила Исобель. Теперь настала ее очередь удивиться. Она бросила взгляд на Аландру. — А он симпатичный. Только странный какой-то.

— Может быть, ты тоже хочешь закурить, Корр? — спросила спутница Исобель.

— Он еще слишком слаб. — Аландра посмотрела на нее с укоризной и, обратившись к Исобель, добавила: — Не забывай, что на шестом месяце, то есть через три дня, ты должна бросить курить.

— Я порядки знаю. Вот потому и курю сейчас одну за другой — хочу надолго накуриться.

Они продолжили прогулку. Аландра показала Роуну здание, где очищали воду для селения. Труба выбрасывала клубы дыма, до слуха доносился несмолкающий гул работавшего внутри генератора.

— Наши грунтовые воды заражены озером. До того как мы начали их очищать, люди у нас постоянно болели.

В Негасимом Свете для очистки воды и почвы использовались только естественные материалы — пористые породы, целебные травы, минеральные соединения. В Праведном для обеззараживания воды применяли машины, работа которых только сильнее загрязняла землю. Как и во многом из того, что Роуну довелось здесь увидеть, в этом крылось какое-то странное противоречие. Аландра указала ему на высокую трубу впереди, из которой тоже валили клубы дыма.

— Там у нас работает еще один генератор, — объяснила она. — Чтобы он действовал, мы сжигаем красные мачтовые деревья, которые растут у озера. Они быстро вырастают, и в них много смолы.

Роун с большим трудом припоминал, как Лампи тащил его по этому лесу к берегу бурлящего озера. Он надеялся, что друг его все еще там и ему ничего не грозит. Он в долгу перед Лампи и обязан ему жизнью.

* * *

Днем Роун задремал, и проснулся, услышав, что Аландра вернулась домой с пустой сумкой.

— Твой приятель съел все, что я ему принесла, — до последней крошки. Сумка висела на той же ветке, на которую я ее повесила, только совершенно пустая.

— Но ведь это еще не значит, что все съел именно мой друг.

— Он вырыл себе землянку и покрыл ее мхом.

Роун внимательно посмотрел на нее.