Книга Последний варяг - Роман Канушкин

— Пусть они будут памятью о нашей славе! — сказал князь Олег.

12

— Те, кто возводят города, думают одинаково! — веско произнёс император Александр. Он ни к кому не обращался. Он стоял в одиночестве, если не считать молчаливых и неподвижных, как статуи, личных телохранителей, и его назидательный тон был адресован, скорее всего, самому себе.

— Кто это сказал? Страбон? — театрально вопросил император, но гвардейцам не разрешалось говорить без особого приказа, и император капризно махнул рукой. — Неважно…

Император Александр стоял на сторожевой башне и смотрел, как растянувшийся бесконечной вереницей флот варваров покидал город. Божественный, как цезари, Константинополь, превратившийся на долгие века после разрушения ордами таких же варваров Вечного города в центр мира. Русь уходила. Их корабли, заполонившие Золотой Рог и Босфор, а в авангарде построения уже вышедшие в открытое море, увозили с собой позор Империи. Немыслимую дань и унизительный мирный договор. А договора должны соблюдаться — максима Вечного города ещё со времён Римской республики.

Император вздохнул и снова заговорил вслух:

— Всю свою славную историю Рим приходил в дальние земли и строил там города. Город как центр цивилизации, центр мироздания вопреки хаосу и варварству. Такова была высокая миссия. — Телохранители по-прежнему молчали, но император Александр почему-то любил поговорить с живыми статуями. — А эти… как собаки! — гневно воскликнул он. — Метят мочой деревья. Прибили над воротами свои красные щиты… Так о чём с ними можно договариваться?!

На самом деле император знал, о чём говорил. Несколько дней назад, впервые не посоветовавшись с братом, Александр принял важное политическое решение и сейчас словно призывал небо в свидетели. Несколько дней назад он дал самую быстроходную галеру своим тайным гостям. И она уже прошла Понт Эвксинский, море, которое варвары зовут Греческим, и сейчас подходила к берегу. К устью великой реки. Но не к устью Танаиса, что было бы нормально, если бы шад хазар возвращался домой, в каганат. Это была другая река, с бурными опасными порогами, которые невозможно пройти по воде. Готы называли её Данп, как писал их историк Иордан, чей труд был в библиотеке Александра. Там находилась и столица готов, Данпарстад. Эти же зовут реку Днепр. Только это ничего не меняет.

Император капризно поморщился: прав, прав Страбон (или не Страбон) — те, кто строят города, мыслят одинаково. Но только и именно они. Рим пытался цивилизовать готов, даже дал им истинную веру. И гунны, пришедшие следом, пытались подражать нам. И всё равно разрушили Вечный город. Потому, что бы ни считал мудрый брат император Лев VI, Александр знает, что с варварами надёжный союз невозможен. Мысли их темны, они непонятны и дремучи, как животные.

Русь уходила. Да, Олег собрал немыслимую силу. Но нужен ли империи такой могущественный сосед? Эти щиты над вратами… Этот молодой князь Лад — его поддерживают их чародеи. И верховный жрец… как его там… Белогуб (император снова поморщился: спаси и сохрани, Господи, имя-то какое!). Колдуны, жрецы не жалуют Олега. И это хорошо. Надёжный союз невозможен, но возможно совпадение интересов. После гибели Олега Лад начнёт войну со слабым Игорем, чародеи поддержат его. Хазары приберут к рукам упущенное, отнятое Олегом, и усобица развалит неожиданно могущественное новое царство. О безопасности молодого князя Лада император даже попросил особо позаботиться. Воин-то он сильный, но слишком уж прямой и храбрый. Лад нужен Императору. Так же, как и шад хазар, так же, как и хан унгрской орды. Вот кто ему сейчас союзники и верные друзья. И Александра не волнуют их частные интересы. Подлинный равный союз с ними тоже невозможен. И все поколения кесарей, чьи тени стоят за спиной базилевса, знали об этом. Или убедились на своём горьком опыте. Потому что они такие же тёмные варвары. И потому что лишь те, кто строит города, мыслят одинаково.

Но Лад императору был нужен.

Умер Александр Великий — и божественная империя греков, растянувшаяся на полмира от Индии до Геркулесовых столбов, развалилась. Умер Карл Великий — и империю франков постигла та же участь. Умрёт Олег — и могущественное царство варваров развеется, как утренняя дымка над Босфором.

Император Александр стоял на сторожевой башне и провожал взглядом корабли Руси, которые уходили по Босфору на север. Император улыбался.

Глава 17. Что произошло у порогов

Исчезновение Лада — сильный ветер — засада — умри достойно! — возможность избавиться от настигающего топота коней — милосердие Олега

1

Флот Олега возвращался обратно, когда над морем поднялся сильный ветер. Он заиграл в парусах, и драккары варягов помчались вперёд, быстро отделяясь от основных сил.

— Мы подождём их у порогов, — сказал Олег, указывая Авосю на отстающие корабли славянских князей.

— Что-то я не вижу Лада, — хмуро произнёс Фарлаф.

Но Олег не выказал никакого беспокойства.

— Возможно, он на кораблях древлян, — предположил князь.

2

Засада ждала у речных порогов, где варягам пришлось выкинуть драккары на берег, чтобы перетащить их вверх по течению реки. Смешанная орда унгров и хазарских всадников, остававшихся верными шаду, напала на малочисленную теперь дружину Олега. Тучи стрел взмыли в воздух и накрыли русских воинов. Несколько человек упали замертво, а князь прокричал:

— Построение «черепаха»!

Викинги быстро образовали закрытый со всех сторон ромб, как это делали воины Империи.

— Воспользуемся умением наших друзей-греков, — недобро усмехнулся Олег.

Авось стоял рядом с князем, прикрывшись щитом до шлема и выставив в проём меч. Град стрел ударил по щитам, но воины держали строй.

— Он быстро учится, — проговорил шад, склоняясь к коню хана унгров.

Оба всадника стояли чуть в стороне и наблюдали за сражением.

Фарлаф протрубил в боевой рог, зовя на помощь отставшие корабли. Затем, бешено вращая топором, кинулся на врагов.

— Надо спешить, — сказал хан унгров, — основные силы близко.

— Пусти против них своих копьеносцев, — предложил шад.

Всадники-унгры, вооружённые длинными копьями, бешено улюлюкая, напали на «черепаху» князя Олега. Удары копий не могли проломить щиты, но они находили бреши: построение начало рассыпаться. Правда, «рассыпавшись», гридни Олега сами напали на всадников, сшибая их с коней.

Фарлаф снова протрубил в рог, зовя на помощь. И помощь пришла. С подошедшего следом драккара спрыгивали воины и тут же вступали в бой. Ярость горстки викингов была столь неистовой, что шаду и хану унгров пришлось бросить против них все свои силы. Оба повелителя остались почти без охраны. Фарлаф это заметил. А потом он увидел, как хазарский воин поразил в спину сражающегося с унграми Фатиха, арабского гридня князя.

— Брат мой, я отомщу за тебя, — прошептал в сердцах Фарлаф, поднимая топор. Только Свенельд, князь Олег и убитый сейчас Фатих знали, что это грозное оружие, сокрушитель дерева, железа и плоти, носило женское имя Брунгильда. — И найдутся женщины, что оплачут тебя на закате.