Книга Колдунья поневоле - Александр Бушков

– Уж не умом ли вы, сударыня, тронулись? –произнес он столь ледяным тоном, что подмывало оглянуться, не замерзли лицветы, росшие под окном на клумбе.

– Андрей Дмитриевич, Андрей Дмитриевич… – покачалаОльга головой с видом глубочайшего сочувствия. – При вашем уме и жизненномопыте, генеральском чине и положении в обществе… Стыдно вам не знать того, чтознает в усадьбе любой поваренок…

Кажется, ей удалось сбить князя с толку. Он совершенноутратил воинственный пыл, потому что такого тона и такого взгляда решительно неожидал, потому что Ольга держалась совершенно не так, как ветреной грешнице вподобной ситуации следовало бы…

Она продолжала громко, уверенно, с видом осознающего своюправоту человека:

– Андрей Дмитриевич, о том, что в доме нечисто, чтоздесь давненько чудесит, знают, право слово, все до единого, не только дворня,псари и конюхи, но и мы с Татьяной, и Устинья Павловна. Я имею в виду все этиобманчивые мороки, все эти чертовы наваждения, которые можно наблюдать ночью…да и средь бела дня тоже. Все об этом знают, кроме вас, все давным-давно дажесплетничать перестали…

– Позволь, позволь… – Князь вяло попыталсяперехватить инициативу, как толковому военному и подобало. – Ты обо всемэтом… Видения, привидения, оживающие картины и прочая мистическая белиберда?

– Именно, – отрезала Ольга.

– Слышать я об этом слышал, и не раз, – сказалкнязь, вроде бы начиная обретать прежнюю уверенность в себе. – Но вот веритьв эту чушь меня никто не заставит. Устинья Павловна, меж нами говоря, начинаетполегоньку съезжать с ума, а тупое и неразвитое мужичье испокон веков сочиняетдурацкие сказки…

– Сказки? – усмехнулась Ольга. – А своимглазам вы верите? Верите, надо полагать… Вот и прекрасно. Пойдемте!

Она цепко ухватила князя за рукав домашнего сюртука ипотянула к двери. Ошарашенный ее напором, он не сопротивлялся, и Ольге довольнобыстро удалось увлечь его к чуть-чуть приоткрытой двери. Приподнявшись нацыпочки, она быстрым доверительным шепотом сообщила князю на ухо:

– Давно хотелось вам сказать, но я боялась, что выстанете смеяться по причине той самой прогрессивности и отрицания всей ивсяческой мистики… Не угодно ли?

Она кивнула на дверь «атласной» гостиной (именовавшейся такиз-за синей атласной обивки в мелкий золотой цветочек), и князь, не рассуждая,придвинулся, всмотрелся в узкую щелочку, после чего застыл, как изваяние, издавстранный звук вроде жалобного писка…

Ольге не было нужды смотреть из-под его локтя. Она и такзнала, что его сиятельство сейчас там наблюдает в совершенном расстройствечувств: ею же самой созданную иллюзию, убедительную, ни в чем неотличимую отреальности…

Посреди гостиной, примощенная лицом и грудью на вычурныйвенский столик с гнутыми ножками и мозаичной крышкой, красовалась девица, судяпо платью – одна из горничных. Вот только платье у нее было задрано по пояс, асзади примостился великолепно узнававшийся господин камергер – и с превеликимстаранием, сияя победительной улыбкой, пользовал девку тем манером, который впрочитанных Ольгой в величайшем секрете от всех мемуарах Казановы именовался«итальянским». Картина была убедительная, неприглядная, исполненная, каквыражаются французы, экспрессии, а главное, ничем не отличалась, как и былосказано, от доподлинной реальности…

Небрежно отстранив князя, Ольга распахнула дверь пошире и, стояна пороге, громко топнула ногой, крикнула:

– Брысь, сатанинское отродье!

Увлеченная итальянским блудом парочка моментально приняласьистаивать в воздухе, пока не исчезла окончательно – только в воздухе явственновитал запашок серы.

Остолбеневший князь имел вид человека, коего вот-вот поразитапоплексический удар. Опасаясь переусердствовать, Ольга подхватила его подруку, увлекла обратно в кабинет, усадила за стол. Оглядевшись, налила полныйстакан вина из стоявшего тут же графина, опустошенного уже наполовину – князьперед разговором с ней придавал себе таким образом решимости.

Осушив высокий стакан одним глотком, князь неловко ткнул егорядом с графином и воззрился на Ольгу совершенно неописуемым взглядом, вкотором смешались самые разнообразные чувства, кои долго было бы перечислять.

– Ну вот, теперь вы убедились, Андрей Дмитриевич, что вдоме морочит? – сказала она чуточку даже и покровительственно.

– Быть такого не может…

– Но ведь было?

– Да, действительно… – Князь помял затылок. –Но, в конце концов, есть естественнонаучное объяснение: кровь бросилась вголову, я уже немолод… От жары такое тоже может почудиться превосходнейшимобразом…

– Жары особенной сегодня не было, – сказала Ольга,прилагая героические усилия, чтобы сохранять серьезность. – Я же толькочто видела то же, что и вы – Михаила Дмитриевича в непристойной позе скакой-то… Что, и мне кровь бросилась в голову по причине возраста? Я же говорю:все в доме имели случай хоть однажды да наблюдать загадочные вещи… или неособенно загадочные, это как посмотреть… Бывало и позаковыристее – как мужичкивыражаются…

– Но ведь тебя не было в спальне…

– Это вам так показалось, – сказала Ольга. –А я всю ночь спала, видела сны… Убедились теперь?

– Черт знает что…

– Но вы ведь убедились? После того как собственнымиглазами наблюдали одно такое омрачение?

– Пожалуй, – сказал князь растерянно. – Яникогда не думал, что в наш век…

– Ну а что же поделать? – пожала плечами Ольга,стараясь не подпускать в голос излишнее превосходство. – Оказывается, этовсе же существует и не является одними лишь глупыми сказками неразвитогокрестьянского народа…

– Какая гадость…

– Совершенно с вами согласна. Тем более что и самаоказалась невольным образом замешана – без собственного ведома…

– Господи боже мой! – простонал Вязинский. –. Я и не знаю, как теперь просить у тебя прощения за все, что наговорил…

– Что вы, я вас уже простила, – сказала Ольгабыстро.

Чересчур велик был соблазн подольше послушать самыепрочувствованные извинения – но, во-первых, князь и сам стал игрушкой в рукахпроходимца-брата, а во-вторых, если взглянуть беспристрастно, кое-какие настоящиегрешки схожего характера за ней все же имелись…

– Всю жизнь! – с горечью промолвил князь. –Всю жизнь я старался не давать веры этим мужицким бредням, да и рафинированноймистике тоже… Хотя слышал многое…

– Ну что же тут поделать, если оно существует, –сказала Ольга. – Не в наших силах что-то переменить…

И подумала: а что, если рассказать князю все? Объяснить, чтопредставляет собою его дражайший братец, что это за шайка с ним нагрянула…

Нет, вряд ли поверит, даже теперь, после увиденногособственными глазами. Правду иногда полезно человеку предоставлять крохотнымиаптекарскими дозами, когда она слишком велика, в нее обычно не верят…