Книга Охота за полярными конвоями. Скандинавский плацдарм Третьего рейха. - Евгений Павлович Гурьев

взаимодействия с авиацией, был сильно затруднен;

3) численностью лодок, обуславливающей оперативные возможности и зависящей от мощности и состояния промышленности. В связи с этим в море чаще всего находилось 20–25 % подводных лодок[489];

4) характером, состоянием и развитием оружия, средств связи и наблюдения подводных лодок. Так, например, наличие акустических и самонаводящихся торпед, усиление зенитного оружия на определенных этапах боевых действий повышало наступательные качества и обороноспособность подводных лодок.

5) состоянием и развитием маневренных элементов подводных лодок. Только создание новых образцов подводных лодок XXI и XXIII серий позволило улучшить ходовые качества дизельных подводных лодок;

6) особенностью районов действий подводных лодок и степенью их удаленности от пунктов базирования. Большой театр военных действий затруднял поиск судов противника, увеличивал время перехода в район боевых действий и время на разведку;

7) знанием обстановки на театре военных действий штабами и личным составом подводных лодок;

8) характером атакуемых объектов: их размерами, скоростью хода, живучестью средств обороны и характером противолодочных средств.

В течение первого года войны Германии с Советским Союзом в Баренцевом и Белом морях против советского судоходства действовало девять подводных лодок[490]. Они провели двадцать семь атак, в ходе которых выпустили тридцать пять торпед, из них — восемь торпед попали в цель, две торпеды попали в цель, но не взорвались, а двадцать пять торпед прошли мимо цели. Один раз подводные лодки применили артиллерийское оружие. В результате их действий семь советских кораблей было потоплено и один получил тяжелые повреждения. Две немецкие подводные лодки получили повреждения и вернулись на базу[491]. Итоги боевых действий подводных лодок на Севере в 1941 г. показали их крайнюю неэффективность. Несмотря на почти полное отсутствие противодействия со стороны сил союзников, было потоплено только семь кораблей, из которых только один являлся транспортом. Между тем за период с августа по октябрь 1941 г. из Архангельска в Арктику и обратно совершили переход восемнадцать конвоев, в составе 64 транспортов[492]. Кроме того, с августа по декабрь 1941 г. в Архангельск и Мурманск прибыли семь союзных конвоев в составе пятидесяти двух транспортов и четыре конвоя (сорок пять транспортов) отправились в обратном направлении[493].

Таким образом, можно сказать, что немецким подводным лодкам не удалось в 1941 г. даже помешать морским перевозкам. Основной причиной столь низкой эффективности действий немецких подводных лодок явилось отсутствие опыта у их командиров и экипажей. Они, впервые совершая свои походы в условиях Арктики, были плохо знакомы с районом боевых действий. На совещании в Ставке А. Гитлера 13 ноября 1941 г. было констатировано, что использование в Арктике на северных коммуникациях Советского Союза подводных лодок встретило затруднения, которые раньше не предвиделись. Адмирал Э. Редер, докладывая об этом, заявил:

«Приобретенный пока что нами опыт и трудные условия показывают, что не следует переоценивать оперативные возможности подводных лодок в Арктике»[494].

В начале 1942 г. немецкие подводные лодки продолжали активно действовать вблизи Кольского полуострова и полуострова Рыбачий на внутренних коммуникациях Советского Союза. Не встречая почти никакого сопротивления, они потопили здесь три боевых корабля, три транспорта и один траулер[495].

В связи с увеличением числа подводных лодок, базирующихся в Норвегии, они начали активно действовать против союзных конвоев на внешних коммуникациях. Однако, несмотря на использование тактики «волчьих стай», их результаты оказались не очень высокими. Наибольшего успеха подводным лодкам удалось добиться лишь в июле 1942 г., когда они сразу потопили шестнадцать транспортов из состава конвоя PQ-17. Но это стало возможным только из-за отсутствия эскортных сил союзников и благодаря взаимодействию со своей авиацией[496].

Усиление охранения союзных конвоев и совершенствование противолодочной обороны союзников вызвало определенный кризис подводной войны. В результате роста противолодочной обороны не только уменьшился объем потопленного тоннажа, но и резко возросли потери подводных лодок. В 1942 г. потери составили 24 % от общего числа лодок, находящихся в строю, в 1943 г. — 55 %[497].

По достигнутым результатам немецкие подводные лодки в действиях против союзных конвоев оказались наиболее эффективными из всех родов ВМС. За время проведения конвойных операций ими были уничтожены 68 транспортов и 23 боевых корабля союзников, что составляет 53,5 % и 63,8 % соответственно от общего количества потопленных кораблей[498]. Наибольшее количество уничтоженных транспортов и боевых кораблей приходится на 1942 г. — год наибольшей интенсивности в движении конвоев.

Из 135 подводных лодок, действующих на Северном театре военных действий, в непосредственных действиях против конвоев участвовало 75[499]. В ходе боевых действий против союзных конвоев на Севере немцы потеряли 34 подводные лодки, что составило 25,2 % от их общего количества[500].

Снижение эффективности действий немецких подводных лодок в ходе Второй мировой войны в борьбе с конвоями и рост их потерь объясняются следующими причинами:

1) снижением скрытности их действий из-за слабого развития подводных тактико-технических элементов;

2) отставанием в развитии средств наблюдения (радиолокации) от средств наблюдения противолодочных сил союзников;

3) снижением уровня боевой подготовки экипажей из-за быстрого роста числа подводных лодок и сложности подготовки подводников;

4) снижением морального духа немецких подводников, в связи с большими потерями подводных лодок и поражением сухопутных войск;

5) количественным и качественным ростом противолодочной обороны союзников.

Немецкая авиация в действиях на Севере против союзных конвоев выработала новые тактические приемы, такие как: топмачтовое бомбометание, «золотые клещи», массированное применение торпедоносной авиации. После успехов в борьбе на Северном театре военных действий, по мере неудач немецких вооруженных сил на других фронтах немецкая авиация утратила инициативу и к концу

1943 г. полностью отказалась от активных боевых действий. Практически полностью были прекращены налеты на порты Мурманск и Архангельск и непосредственные налеты на конвои. В противо-конвойных операциях авиация стала играть лишь вспомогательную роль.

В борьбе с конвоями силами немецких военно-воздушных сил были уничтожены тридцать восемь транспортов и три боевых корабля союзников, что составляет 29 % и 8,3 % соответственно от общего количества потерь союзников[501].

В ходе Второй мировой войны Скандинавский плацдарм как военно-морская база Германии смог раскрыть свои возможности в основном в ходе борьбы немецких военно-морских сил против Советского Союза и союзных конвоев. Общее мнение сводится к тому, что Скандинавский плацдарм, особенно военно-морские и военно-воздушные базы в Северной Норвегии, явился в своем роде уникальной территорией для осуществления морской блокады Советского Союза с Севера.

Анализ действий немецких вооруженных сил с территории Скандинавского плацдарма против союзных конвоев позволяет сделать следующий вывод: добиться прекращения поставок в Советский Союз военной помощи, доставляемой союзными конвоями, а тем более решить задачу быстрого вывода СССР из войны, в соответствии с первоначальными планами, военно-морские силы Германии не смогли[502].

К причинам низкой эффективности борьбы против