Книга Махинации самозванца - Илья Николаевич Романов

Вру! Сейчас именно по мне прошёл удар! Тварь! Лови в ответ, скотина!

Где-то на грани сознания я понимаю, что нам конец. Откоптил своё. Нам пушной зверёк. Почти четыре десятка против пятнадцати полноценных бойцов, если не считать Гумуса, это невесёлые расклады. Купцы, помощники Раска, возницы, умирающий пенсионер охраны Рика – это довесок к нашим рылам, но они сами по себе ничего не решают.

Вот воет бешеным зверем Могр. Не один я понимаю, что нам конец. Так глупо встрять. Так глупо сдохнуть от мародёров и дезертиров. То, что наши противники дезертиры, ни у кого сомнений нет. Выучка и доспехи сами за себя говорят. Эхо войны всегда одно и то же…

Нас берут в полное кольцо. Ещё немного и всем… Могр со своими посматривают за спину. Там вылезают трое обогнувших меня. Ползут медленно, частота молодой поросли по краю дороги их значительно тормозит, но нам конец. Это все понимают…

Бах! Этот звук грянул над полем боя. Пошли в ход последние козыри. Гевур на свой страх и риск задействовал поделки гоблинов. Вор опал, шум барабана стих, по моим перестали мазать стрелы. Впрочем, лучников у врага немного, да и те стреляют больше по мне. На пути справа, в разрыве между телегами возникла жёлтая завеса тумана. Не советую никому её вдыхать.

– Мондегу! – ору я, понимая, что нас скоро сомнут. Ору не потому, что всерьёз пошёл в атаку, а просто от безнадёги. Умирать, так хоть не в одиночестве.

– Мондегу-у-у! – отголоском летит вой моих бойцов. Парни собрались, рвут последние жилы, огрызаются напоследок.

Взмах. Взмах. Лови! Вкусно?! Я потерял кистень. Шар кистеня увяз в чьей-то голове. Одно хоть успокаивает, противник больше не поднимется.

Рвусь к проплешине жёлтого тумана. За спиной Гумус. Мелкий отбросил арбалет и с тесаком держит край телеги. Там за стеной жёлтого тумана топчутся на месте, ищут проход трое. Вот и свиделись. Я иду к тебе. Прости, что так долго. Знаю, что ты меня за это не осуждаешь. Мой малыш, знала бы ты, как временами без тебя плохо. Прости. Я иду… Кайя, прости, но это не ты…

Перелом в побоище произошёл неожиданно. Нам уже нечего было ловить кроме пропущенных. Так, огрызались напоследок.

– Рикма-а-ан-н-д! – разнёсся по лесу чей-то вопль. – Сдохни! Сдохни! Сдохни!

– Мондегу-у-у! – воодушевились мои.

– Рикма-а-ан-н-д! – несётся в ответ.

– Мондегу-у-у! – ору я, сам не отдавая себе отчёта.

– Бей! Бей! Бе-е-ей! – орёт Могр.

– Навались! – орёт Верг.

– В пи…у! – орёт Адрус.

– Режь! – голос Раска.

– Вперёд! – стонет кто-то раненый.

И мы повалили вперёд. Откуда только силы взялись? Дезертиры дрогнули. Могр прорвался сквозь их рыхлый строй. Со стороны тумана вынырнули двое пенсионеров, порезали лучников со спины и пошли на новый заход.

– А ну вас! – вопит кто-то из возниц и несётся с какой-то оглоблей наперевес.

– Навались! – проснулся у кого-то героизм из тыловых.

Мы гнали остатки дезертиров ещё пару сотен саженей. Всех не догнали. Урожай собрали возницы, догнали двух отстающих и всей шайкой над ними куражились.

Потери. Пять моих безвозвратно. Один тяжёлый. Четыре с лёгкими и средними ранениями. Всего моих дружинников в строю осталось пятеро, это вместе с Могром и ранеными. Тяжёлый, естественно, не в счёт. Адрус, Верг, Гумус, Гевур и я – это отдельный счёт. Купцы отделались лишь испугом. Возниц осталось четверо из семи. Стражников Рикманда осталось двое, один легкораненый, один тяжёлый. Сами мы покрошили двадцать семь человек. Остальные, около полутора десятка, сбежали.

Что тут говорить, чудом ушли. Если бы не удар по тылам от двух пенсионеров, то нам бы не выжить. Это они внесли сумятицу. Это они выгадывали с ударом и моментом удара. Я был не прав по их поводу. Старый конь борозды не испортит.

Если кто-то думает, что мои бойцы крутые, то тут вы не правы. За нас сыграло то, что мы оборонялись, парни притёрты друг к другу, а не как у дезертиров. Если кто соотнесёт потери и начнёт вопить, что мы всех могли положить, то вы придурки. Восемь мы взяли, преследуя. Раны у них на спинах говорят сами за себя. Если бы не поделки гоблинов. Если бы не паника у дезертиров из-за удара в спину пенсионеров. В общем, тогда наши кости волки в кустах догрызали бы…

Глава 7

О повседневности и столице

До столицы примерно осталось несколько дней пути. Я забрал ожерелья у своих. Ну, те ожерелья, что под стук барабана отводят стрелы от моих. Барабан у меня, ожерелья спрячу. Как приедем, лишние напряги за контрафакт мне не нужны.

В целом последующие девять дней до столицы прошли штатно. Своего тяжёлого мы оставили в ближайшей деревне. Я дал денег на его лечение. Пускай выздоравливает и догоняет нас. Я оставил адрес кор Равура, а также описал, как найти мою бывшую часть в Шакти, на всякий случай.

Кор-сэ́́ Загра и Ивар, в случае чего, помогут меня отыскать. Хотя, если совсем не свезёт в лечении, то пускай едет в долину. Тут, что называется, действовать с оглядкой на самочувствие.

Под предлогом, что мы своих не бросаем, оставил в этой же деревеньке Верга, сына Марвука. Ну на… он мне не сдался в столице. Парень хороший, честный, но именно из-за этого он меня гарантированно втянет в проблемы. Знаю. Опыт. Пускай несколько дней присматривает за раненым, а после едет в столицу. Так и ему меньше шансов умереть по случайности рядом со мной. И шанс взбунтоваться против воли отца и уехать обратно в долину к невесте…

Рик со своими возницами нас покинули два дня назад. Раск выбил из него целую кучу денег. Двадцать одна монета вроде мелочь по сравнению с тем, какими суммами мы располагаем, но за неполные пять дней сопровождения это уже немало. Пусть и со штрафными и боевыми. Скажем так, купец сильно обеднел на кошелёк, но хотя бы жив остался.

Напоследок мы устроили грандиозную пьянку в первом же крупном посёлке. Вру, пьянок было две. Первая пьянка была в ближайшей деревне после боя, но там больше символически. Выпили, сняли стресс, помянули павших. Вторая пьянка была помасштабнее. На второй день после побоища. Крупный посёлок, со своей стражей от местного властителя, позволял немного расслабиться.

Мои ужрались почти все, за исключением, наверное, Могра и Гумуса. Могр слишком ответственный и банально не мог толком расслабиться, а Гумусу я прямым приказом запретил пить. Не то чтобы мне было жалко для него выпивки, но сработала моя паранойя. Кому-то