Книга Книга Ветра и Крови - Сергей Котов

Всадника пытались атаковать двое пеших. Один схватил коня за упряжь, другой размахнулся саблей. А в следующий миг ему снесло половину лица, часть шеи и груди. При этом он умер далеко не сразу.

Я был в марсианском комбинезоне. Лицо защищала тактическая маска с воздушным фильтром. Поэтому с земли меня никто не видел. Пару раз я обратил внимание, что некоторые военные в редутах начинали оглядываться и глядеть недоумённо глядеть в мою сторону, когда я пролетал мимо, но потом равнодушно отворачивались. Должно быть, слышали свист двигателей.

Место старта орбитальной капсулы хорошо просматривалось сверху. Оно напоминало огромную воронку, раз в пять больше тех, которые оставались после разорвавшихся ядер. Странно, но, похоже, появление этого объекта не вызвало какой-либо реакции со стороны сражающихся. Бойцы просто её игнорировали, хотя ничего инопланетного в ней не было.

Приглядевшись, на дне обугленной воронки я разглядел что-то вроде полузасыпанного прохода. Глянув на резерв горючего (меньше половины), я, не раздумывая больше, направился вниз.

Это действительно оказался проход, засыпанный грунтом больше, чем на треть. Его стены были выполнены из какого-то полимера, и заметно оплавились, когда капсула стартовала. Сложив реактивный ранец в походное положение, я протиснулся внутрь и зажёг фонарик.

Проход был не очень длинным, метров пятьдесят, не больше. Он привёл меня в шарообразную камеру, из того же полимера. Не удивительно, что Гайя сюда не могла проникнуть. Вдоль вогнутых стен были установлены стеллажи, совсем как на складе. Я подошёл к ближайшему.

Стеллажи были заполнены книгами. Точнее, не только книгами — а самыми разнообразными архаичными носителями информации. Тут были потёртые пергаментные фолианты, свитки, папирусы, узелки и что-то ещё, определение чему я дать затруднялся.

На первый взгляд, труды лежали хаотично. Но, войдя в режим, я уверенно обнаружил систему: ближе к центру число трудов на полках уменьшалось, а на небольшой полке в середине помещения и вовсе лежал один-единственный фолиант. На первый взгляд, типичный рукописный труд допечатной эпохи на пергаменте.

Заинтересованный, я сделал шаг вперёд. И только благодаря тому, что был в режиме, уловил едва заметную вибрацию. Словно невидимые механизмы пришли в движение.

Почему-то я не замер на месте, прислушиваясь, как это сделало бы большинство исследователей. Наверно, интуиция сработала.

Вместо этого я рванулся вперёд, схватил фолиант и одним прыжком снова оказался у входа. И вовремя: как раз в этот момент сферический потолок вдруг покрылся волдырями капель, как будто вдруг его поверхность запотела из-за перепада температуры. А потом эти капли с лёгким стуком начали падать вниз.

Послышалось лёгкое шипение. Неприятно запахло химией. «Кислота!» — в ужасе сообразил я, наблюдая, как скукоживается и тает хранилище знаний.

Я очень давно не бегал настолько быстро. Только режим помогал мне не упасть на скользкой поверхности полимерного тоннеля. Но всё равно — к моменту, когда я снова оказался в воронке, по его дну уже бежал узкий зловонный ручеёк, распространяя химический запах.

У кромки воронки я коснулся земли.

«Это ловушка, — сказал я, обращаясь к Гайе, — они, похоже, нас ждали».

«Очень вероятно, Гриша, — ответила она, послав волну растерянности и напряжения, — тебе нужно скорее на корабль. Стартуйте немедленно. Они пытаются вас вычислить, и сделают это где-то в течение получаса по моим расчётам. Они сканируют местность квадратами. Оптические щиты и маскировка не помогут».

Я не стал углубляться в расспросы. Снова доверился интуиции; каким-то образом я чуял всю серьёзность ситуации.

Не выходя из режима, я анализировал воздушные потоки, чтобы оказаться в челноке как можно скорее.

Катя встречала меня у входного люка. Остальные, видимо, уже были на борту.

— Что это? — спросила она, указывая на фолиант, который я держал в правой руке.

— Достал из хранилища, где ловушка была, — ответил я.

— Положи на землю, — попросила она.

Я послушался. Книга на несколько секунд покрылась тонкими белыми нитями.

— Всё в порядке, — сказала Катя, — можно брать на борт. Угрозы не обнаружены.

— А содержимое? — спросил я.

— Разберёмся в будущем, — ответила она, — не думаю, что это критично. Прыгнем хотя бы на пару десятков лет, чтобы замести следы. Сделаем привал, всё изучим и проанализируем.

— А что с рациями? — спросил я, имея в виду те приборы, которые мы оставили в лесу, «на попечение» Гайи.

— Они надёжно замаскированы. И будут на нас работать эти годы. Нам позарез нужна информация.

Я кивнул, и направился на мостик, чтобы в очередной раз запустить поле стазиса. Запах гари в воздухе становился гуще.

Глава 5

117 лет до Перехода

Челнок приземлился на высоком лысом холме. Отсюда открывался прекрасный вид на бухту, где стояли военные корабли под парами. Их было довольно много. Казалось, что на воде возник ещё один город, в дополнение к тому, что раскинулся на берегу. Это зрелище было так похоже на тот мир, где я родился, что защемило в груди. Я чувствовал, что дом совсем рядом. Но попасть в него я пока ещё не мог. Не раньше, чем мы разберёмся с неизвестной угрозой и подготовимся основательно к встрече со Считывателями.

Я вздохнул и отвернулся от обзорного экрана.

В оперативной рубке собрался весь оставшийся экипаж: я, Катя и Таис со Львом. Все, кроме меня, сидели за круглым столом, на котором покоился вырученный мной из ловушки фолиант.

— Значит, не всё с официальной историей Марса так просто и понятно, — вздохнул Кай, протягивая руку, чтобы аккуратно коснуться обложки книги.

— Ничего это не значит, — возразил я, — любой мог воспользоваться одним из ваших древних языков для того, чтобы его изготовить. И по древности он никак не тянет на два с половиной миллиарда лет.

— От силы несколько сотен, — кивнула Катя, — я проверила. Но это тоже ничего не значит, учитывая, что мы знаем о существовании тюрвинга времени.

— Ты так и не объяснила, что дал анализ его содержимого, — заметил я.

— Думаю, тут более точный ответ сможет дать Таис, — ответила она, — я могу быть пристрастна. Если понимаете, о чём я. Могу не увидеть информацию под нужным углом зрения.

— Таис, этот язык есть в… — я запнулся, обдумывая подходящий термин, — в твоей базе.

— Эти языки, Гриша, — улыбнулась Таис, — да, есть. Катя права, большая часть книги написана на тримглане. Один из языков группы Северного континета, которая послужила основной для создания марсианского лингва франка. Но есть некоторые комментарии и вставки на имлине. К сожалению, это всё, что я могу сказать об этом языке. Я просто его знаю, и знаю, как он называется. Но понятия не имею, в каком мире и в какое время на нём разговаривали.