Книга Перстень Иуды - Сергей Куликов

Удивительно, но теперь Рутке совершенно не боялся, что на него может пасть даже тень подозрения. Иногда он щупал в кармане перстень и получал подтверждение своей полной безнаказанности. Теперь он твердо знал, что ему дозволено все, а если не все, то очень, очень многое. И от этого сознания на душе было легко и спокойно.

К полудню пропавшую гимназистку нашли. Волосов пребывал в смятении и ужасе. Никогда ничего подобного здесь раньше не случалось. Ну, бывало, парни иной раз затаскивали в кусты девок с прядильной фабрики. Так те ведь и не очень сопротивлялись. А так, чтоб силой надругаться, а потом еще и удушить!.. Такого горожане не припоминали.

Через два дня Георгий Карлович, с подобающим случаю скорбным лицом, стоял среди нескольких учителей в густой толпе горожан у дома галантерейщика Барыкина. В руке он держал маленький букетик роз, которые выращивал в своем саду.

«Так получилось, – мысленно успокаивал он себя. – Судьба. Разве ж я хотел ее смерти! Всему виной мои необузданные эмоции и случай, который свел нас на этой тропе».

Он сделал несколько шагов вперед и положил букетик в ноги покойной.

* * *

А уж осенью, перед самым ледоставом, мужики выловили под крутым берегом еще одну гимназистку, совсем еще молоденькую девчонку девяти лет. Тоже голую, задушенную, со следами надругательства. Из волости приехало большое полицейское начальство. Следствие шло долго, даже какого-то парня арестовали. Но потом отпустили, посоветовав от греха подальше уехать из города. Чтоб расправу над ним не учинили иные горячие головы.

С той поры, как год – так одна, а то и две девчонки пропадать в городе стали. Через три-четыре года к этой беде как-то даже привыкать начали. «Ничего не слышно, никакая девка не пропала? – спрашивала какая-нибудь мещанка в мясной лавке. – Уж давно у нас тихо что-то. Ой, быть беде!..»

И беда, как правило, происходила.

* * *

Годы шли. Рутке забрал сына из крестьянской семьи и теперь воспитывал самолично, как выходило. Когда пришло время, отдал его в гимназию. Хотя отпрыск особыми способностями не отличался, собирался и в институт определить, чтоб выучился на инженера.

Но вдруг поздней весной, когда снег уже сошел, Георгий Карлович засобирался в дорогу. Сборы были недолгими. Как он дом свой продал – в городе никто и не знал. Учителя искренне сокрушались по поводу отъезда такого замечательного педагога чистописания, соседи говорили, что жить с ним было спокойно и хорошо. Сам же Рутке объяснил, что хочет податься ближе к Югу, так как у Романа слабая грудь.

«Тепло ему нужно и солнца побольше, – пояснял он любопытствующим. – Пока в Ростов поедем, а там, Бог даст, и к морю переберемся. Из-за сыночка все тяготы терпеть приходится. Но дело ведь святое…»

В следующее лето в городке не пропала ни одна девочка. Но этот замечательный факт никто никоим образом не связывал с отъездом тишайшего Георгия Карловича Рутке.

Глава 2

Дурная болезнь
1859 г. Ростов-на-Дону

В Ростове жизнь заметно отличалась от привычной прежде. Народ здесь оказался более шумный, темпераментный, подвижный. И иноверцев, на взгляд Рутке, было многовато. Город жил сытно, широко, строил много больших домов. Иной раз казалось, что люди спешат жить, будто знают, что их вольнице осталось всего ничего. Этот ускоренный пульс бытия захватил и бывшего каллиграфа. Он долго присматривал жилье получше и подешевле, пока не остановился на небольшом, кирпичной кладки, домишке, который стоял в слободке, на отшибе, на крутом берегу широкого Дона.

Поначалу Георгий Карлович с опаской относился к своим новым соседям, значительную часть которых составляли армяне, евреи, греки, татары. Но потом убедился, что народ этот безвредный и открытый. Прижился. Идти работать в гимназию ему не хотелось, а тут вскоре подвернулось место делопроизводителя в конторе купца Рокотова, занимавшегося поставками нефтепродуктов из Баку. Новое дело он освоил быстро и был на хорошем счету у начальства. Роман учился в реальном училище, затея с институтом не удалась, но, в конце концов, всякое образование почетно, не только инженерное. Жил он в общежитии, при классах, а отец куковал в одиночестве, как привык за долгие годы. Иногда Георгий Карлович подумывал о женитьбе, хотя в принципе та жизнь, которую он вел, его вполне устраивала.

Если что и беспокоило Рутке, так это возможность нового приступа безумия. Приступа, во время которого он терял контроль над своими действиями и превращался в страшного зверя. Он связывал эти перевоплощения с перстнем Иуды и спрятал его подальше, но проклятое наваждение нет-нет да всплывало в самых глубинах сознания… Он и переехал-то, чтобы на новом месте избавиться от безумной страсти. Да и женитьба, как казалось, могла отвлечь от греховных мыслей. Но всплывающие в подсознании картины подсказывали, что исчезнувшие было припадки могут вернуться в любой момент, помимо его воли.

И действительно, однажды непреодолимое влечение заставило его открыть маленькую, тщательно сберегаемую шкатулку. Серебряный лев победно скалился, а черный камень притягивал взгляд и как будто гипнотизировал. Учитель чувствовал себя приготовишкой, которого строгий экзаменатор призвал к ответу. Забыв о времени, он всматривался в бездонные черные глубины проклятого камня, видел мелькающие в красноватых отблесках тени, слышал нечто, напоминающее приглушенные крики…

Когда он очнулся, за окном уже сгустились сумерки. Как лунатик, он вышел в пахнущую дурманом степь, медленно пошел наугад, хотя догадывался, ох, догадывался! – куда принесут его неподвластные воле хозяина ноги… Все произошло у рыбацкой деревеньки Чемордачки, на расстоянии версты, если идти вверх по течению. Под крутым берегом, недалеко от какой-то сточной канавы, заросшей ивняком и превращенной в свалку, он увидел смуглую девчонку у маленького, брызгающего искрами костерка… Она не успела отбежать далеко, и он схватил ее мертвой хваткой, как настигнувший мышку кот… Но коты, да и вообще животные, не глумятся и не мучают своих жертв, это свойственно исключительно людям…

Поздно ночью Рутке незамеченным вернулся домой. На этот раз он снял одежду заранее, поэтому никаких следов на нем не осталось. Опустошенный, но довольный он сразу повалился в постель, и проспал, как убитый до позднего утра.

И на этот раз Георгию Карловичу все сошло с рук. Он читал в местной газете рассказ о страшной находке под Чемордачкой, слышал от соседей жуткие подробности происшествия, ходили упорные слухи о задержании какого-то молодого татарина, жившего поблизости. Но все это его совсем не интересовало. Он, как и раньше, был уверен в своей безнаказанности.

* * *

Раздумывая над природой «приступов», Рутке пришел к выводу, что дело не только, а может, и не столько, в перстне. Сказывается мужское одиночество, вынужденное воздержание, при котором напряжение начинает давить на мозги и приводить к нежелательным поступкам. Значит, надо «сбрасывать пар». На восточной окраине Ростова, там, где к городу вплотную подступала армянская слободка Нахичевань, находилось заведение, предназначенное как раз для таких целей.