Книга Беру тебя напрокат - Елена Трифоненко

Из груди вырывается судорожный вздох. Я отлипаю от пола и подхожу к двери собственной каюты. За ней ни звука. Интересно, Женька тут или где-то лазает?

Я неторопливо достаю из сумочки ключ и снова застываю.

И все-таки… Если переспать с Петровым один разок, это уж вряд ли сильно повредит моей гордости? Мне уже давно пора расстаться с девственностью, а я все откладываю. Раньше говорила себе, что хочу сначала образование получить. Теперь вот посвятила всю себя покупке квартиры. Уже который год мне все время «некогда» ходить на свидания. Того и гляди, из-за чертова трудоголизма к тридцатке подползу непорочной (а-ха-ха!). Вот будет неудобно-то перед человеком, которого полюблю. Сто процентов, вопросы всякие начнутся, советы обратиться к психотерапевту…

Так, стоп! Хватит себя накручивать! Я не собираюсь влюбляться в козла. Мой мужчина будет нормальных взглядов и отнесется к отсутствию у меня опыта с пониманием.

Я закусываю губу, пытаясь представить свой идеал. Ничего в голову не идет. Перед глазами до сих пор наглая улыбочка Петрова.

А может, все-таки переспать с ним? Он явно опытен в этом деле, меня к нему влечет.

Я вваливаюсь в каюту почти дозревшей до «первого раза». Мысленно примеряю лучшее свое белье и перебираю в голове позы, почерпнутые из интернета.

— Ну наконец-то! — вскрикивает Женька, бросаясь на меня из ванной.

Я взвизгиваю и хватаюсь за сердце:

— Жень, ты зачем так пугаешь?

Сестра делает шаг назад и проворно растирает мокрую голову полотенцем:

— Извини. Просто заждалась тут тебя.

— А мне снова надо уйти, — тараторю я, кидаясь к шкафу. — Может, чтобы не скучать, в аквапарк сходишь? Или в боулинг.

— Эй! Дело не в скуке, — крайне серьезным тоном возражает Женька. — Прежде чем ты снова уйдешь, я должна тебе кое-что рассказать. Мне удалось разговорить Валеру.

Я застываю с выуженной из шкафа вешалкой в руках:

— Серьезно?

— Да! И я даже умудрилась кое-что записать. Сейчас… — Женька отбрасывает прочь полотенце и берет со столика свой телефон, копается в записях. — Так, вот оно. Слушай.

Она прибавляет громкости и включает нужную аудиодорожку.

— Петров интересный парень, конечно, — раздается из динамика Женькин голос. — Но, по-моему, Нике он не подходит.

— Да? А почему? — недоумевает Валера.

— Не знаю. Просто интуиция так подсказывает.

— Я думаю, сестра у тебя спрашивать не будет, с кем ей быть. Так-то Никита очень даже неплохой человек, но, конечно, есть у него свои недо…

— Слушай, а как у тебя с честностью? — грубо перебивает Валеру Женька.

— Нормально, а что?

— Ты можешь ответить честно на один мой вопрос? Всего на один.

— Конечно. Я вообще почти всегда говорю только правду. Меня так воспитали.

Женька откашливается, а потом тянет задумчиво:

— Мне почему-то кажется, что вы… ну… поспорили. Поспорили, что Никита и Ника переспят. Ведь было такое, да? Скажи!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Повисает неприятное молчание. Из телефона, наверное, секунд двадцать не раздается ни звука.

— Ты обещал ответить честно, — встревоженным голосом напоминает Женька.

Валера шумно выдыхает, чем-то грохает.

— Ну… Это не прямо уж такой серьезный спор был. Так, просто…

— А можно поподробней?

— Э… Да там и рассказывать нечего, — на Валеру нападает косноязычие. — Это больше как шутка была. Кстати, я тут вспомнил… вспомнил, что на массаж записывался, на полвторого. Мне, короче, уже идти надо. Ты только не обижайся, ладно?

— Валера, подожди! Ты должен рассказать мне подробности вашего спора.

— Потом, Жень, все потом. Мне, правда, сейчас совсем некогда. Еще маме позвонить надо, смонтировать там кое-чего. Короче, я побежал. Пока!

Запись обрывается. Я и Женька глядим друг на друга, как два партизана в окружении врагов.

— Вот свинота, да? — первой прерывает молчание сестра. Лицо у нее становится неестественно бледным и взволнованным.

Я медленно сжимаю и разжимаю кулаки. А потом с шумом выдыхаю. Одна часть меня все еще не может поверить в услышанное, а вторая уже готова убивать.

— Он за это заплатит, — наконец решаю я. — Прямо сейчас.

Я выхватываю у Женьки телефон и топаю к выходу. Сестра с неожиданным проворством шагает следом:

— Эй, ты куда собралась? Я — с тобой.

Голос у нее дрожит, но вид вполне решительный. Женька даже рукава рубашки зачем-то закатывает. Мне приходится остановиться, чтобы сделать ей внушение:

— Женечек, не стоит со мной ходить. Я скоро вернусь. Посмотрю в глаза этому мерзавцу и вернусь.

— А, по-моему, тебе не помешает пара крепких рук, — Женька складывает свои изящные, почти детские ладошки в кулаки и делает несколько боксирующих движений.

Я ее прямо не узнаю.

— Ты где такого набралась?

— Видела по телеку. — Женька пару раз подпрыгивает, словно пытается устрашить невидимого противника, делает глубокий выпад.

Я едва успеваю уклониться от удара. Впрочем, сестра этого даже не замечает.

— Петров у нас попляшет, — злобно обещает она куда-то в пространство. — Мы ему сейчас в четыре руке отменно накостыляем. А потом пойдем бить Валеру…

— Так, стоп! — я даже чуть вздрагиваю. — Обойдемся без насилия. В конце концов, ничего такого страшного Петров не сделал. Ну помечтал немного, пофантазировал. Все равно бы ему ничего не обломилось.

Женька смотрит на меня с недоверием. Ну надо же! Родная сестра сомневается в моей моральной устойчивости. Докатились.

— Я бы ему все равно не дала, точно-точно! — почти с обидой говорю я. — Так что бить никого не надо.

Сестра разочарованно вздыхает, а я на всех парусах лечу к лифтам.

Петров открывает мне в приподнятом настроении:

— Ого! Да кому-то не терпится приступить к поцелуям? Ой, пардон, я хотел сказать к съемке.