Книга Огоньки светлячков - Пол Пен

– Мы не сможем скрываться бесконечно, – повторил дед слова жены.

– Вот что вы хотели со мной сделать! – завизжал мальчик и засмеялся. – Спрятать навсегда. В подвале!

– В подвале, – отозвалась его мать.

– Мы ведь можем там спрятаться, – произнес дедушка и сжал руку жены, в которой она держала четки.

– Он не рассчитан на нас всех, – пожал плечами мужчина. – Но, в принципе, это возможно.

Женщина тяжело сглотнула и хрипло прошептала:

– Навсегда? Мы будем жить там всегда?

– Конечно нет, – ответил ей муж, сам не зная, говорит ли правду. – Только пока не придумаем, что делать.

– А что можно сделать?

– Не знаю. – Он покачал головой. – Пока не знаю. Но сейчас у нас нет другого выхода. За нами скоро придут. Или нам сдаться? Вот так просто сдаться?

Бабушка зарыдала в голос.

– Что они сделают, когда доберутся до нас? – продолжал рассуждать вслух мужчина.

– Посадят в тюрьму, – ответила ему бабушка.

– Мы, так или иначе, попадем в тюрьму, – заключила женщина. – Суть одна и та же.

– Ничего подобного, – возразил мужчина и помолчал, собираясь с мыслями. – В тюрьме мы будем сидеть все отдельно, а здесь вместе.

– Вы будете жить со мной! – весело закричал мальчик и закружился в танце, отбивая ритм ногами, вращая при этом бедрами.

Его остановила мать, чьи руки были крепче смирительной рубашки.

– Остановись. Прекрати танцевать.

Мальчик продолжал дергаться, напевая несуразную мелодию. Родные в замешательстве наблюдали за его весельем. Сумев освободить руку, мальчик засунул палец в рот и надул щеки. Послышалось тихое бульканье, он вытащил палец под давлением матери, и та тихо рассмеялась.

Глядя в счастливое лицо сына, она неожиданно легко приняла решение.

– Я готова жить в подвале, – сказала она.

Бабушка повернулась к мужу и кивнула:

– Мы тоже.

Дед кивнул и прижал голову бабушки к своей груди. На их лицах появились почти одинаковые улыбки. Мужчина огляделся, будто только сейчас осознал, что происходит. Он смотрел, как родители крепко взялись за руки. Такое единение возможно лишь после десятков лет, прожитых вместе.

Проговаривая про себя то, что собирался произнести вслух, мужчина невольно подарил родным несколько минут покоя.

– Мы не можем спуститься вниз все. Кто-то должен остаться наверху.

– Пусть наша дочь останется, – подсказала жена.

– А у нас есть дочь? – хмыкнул мужчина. Вопрос не требовал ответа.

Женщина скорбно опустила голову. Бабушка потерлась лбом о щеку мужа. Она уже знала, что он скажет, и хотела таким образом заставить его промолчать.

– Я останусь, – заявил дед и посмотрел на невестку. – Ты должна присматривать за сыном.

Та склонилась и поцеловала мальчика в макушку. Он не переставал дергаться в такт музыки, звучащей только в его голове.

– А ты должен заботиться о ней. – Он указал на невестку. Та благодарно ему улыбнулась. Дедушка прижал к себе жену так крепко, что бусины ее четок вдавились в грудь. – Ты будешь оберегать их всех, – прошептал он ей на ухо. – И пожалуйста, не плачь, – добавил он, когда задрожали ее плечи.

Прижавшись губами к ее волосам, он несколько минут раздумывал, потом поправил очки на носу.

– Вам необходим человек здесь, наверху, – заключил он. – Сейчас я спущусь к пристани и уведу катер от берега. – Он провел пальцами по губам. – Когда они придут, я скажу, что вы уплыли.

Он посмотрел на сына и его жену, призывая взглядом помочь в составлении плана.

– Я скажу им, что ничего не знал. Все сделала моя невестка.

– Они поверят? – спросила женщина.

– Конечно.

– А если нет?

– Им придется поверить, – настаивал свекор.

Повисла тишина. Все готовились рискнуть и пойти на то, о чем не могли помыслить даже в самые ужасные минуты. Они перебирали все подводные камни, возможные трудности и неудачи, преграды, ошибки, нестыковки – все, что может разрушить и без того сомнительный план.

– Я скажу им, как страдаю, – продолжал дед, – как мне было больно вынести предательство семьи. И жены. Потому и не пошел с вами. – Он оглядел всех родных. Они закивали, признавая, что это вполне логично и разумно.

– Потом они где-нибудь найдут катер. Скорее всего, разбившимся о скалы. Решат, что вы погибли. Они с радостью забудут о вас, учитывая, что вы сделали с девочкой.

– А ты? – спросила женщина. – Если они поверят и все закончится удачно…

– Я могу вернуться в наш дом на материке. Денег мне хватит. И там будет проще затеряться и покупать все необходимое для вас.

– Ты не сможешь часто приезжать, – сказал сын. – Тебя не должны видеть у маяка. У людей возникнут вопросы, что ты здесь делаешь.

– Я всю жизнь здесь работал. На маяке. Теперь он ваш. Дом принадлежит нам. Я имею право иногда приезжать, чтобы вспомнить о своей исчезнувшей семье. – Он попытался улыбнуться.

– Но для этого нам надо исчезнуть, – всхлипнула бабушка.

– Ну, что ты, – подбодрил ее муж. – Давайте, надо спешить. Если вас найдут здесь, случится страшное.

– Я не хочу… – начала бабушка и зарыдала.

Дед вскинул брови и посмотрел на нее, как на ребенка, устроившего истерику из-за пустяка.

– Ты только что сама сказала, что согласна прятаться в подвале.

– Но только с тобой.

Дедушка посмотрел на нее, почти прижимаясь носом к щеке.

– Мы бросили все и приехали сюда, чтобы ухаживать за внуком. – Он тяжело сглотнул. – Ради него мы совершили непростительный поступок. – Голова его слегка тряслась, что было объяснимо, учитывая события последних месяцев. Возможно, этого наказания было достаточно. – А ты собираешься расстаться с ним теперь, когда больше всего ему нужна?

Он растянул губы, чтобы они не дрожали. Просунул руку между их телами и сжал кулак, в котором жена держала четки.

– Разве Он когда-то тебя оставлял? Этот план единственно возможный.

– Единственно возможный, – шепотом повторила бабушка.

Четыре взрослых человека одновременно тяжело вздохнули, будто только сейчас настало прозрение и истинное осознание происходящего.

– Надо спешить. – Первым пришел в себя мужчина. – Ты иди к пристани и отгони катер.

Дед выпустил из объятий жену. Она не сопротивлялась, стояла молча, вытянув руки вдоль тела, взгляд блуждал по полу, перепрыгивая с места на место, словно был чем-то вроде пушинки. Дед поспешил в кухню. В дверях он повернулся к невестке: