Книга Манифест двадцатилетних. Кто мы, чего хотим и как этого добиться - Кристин Хасслер

Ты — моя половинка

В фильме «Джерри Магуайер» есть момент, который мне очень не нравится. Речь о сцене, где герой говорит: «Ты — моя половинка». На самом деле никто не является нашей половинкой — и точка. Люди приходят в нашу жизнь и уходят из нее, чтобы разделить с нами ее отдельные моменты, привнести в нее что-то новое, поддержать нас, научить чему-то, но никто из них не является тем, чего нам недостает. И если не понимать этого, вы рискуете потерпеть в отношениях полное фиаско.

Я думал, что к этому возрасту уже буду женат или завяжу серьезные отношения. Я стараюсь не слишком много об этом думать, потому что у меня и без того масса дел, и активно «работаю над собой». Ведь как кто-то может меня полюбить, если я сам себя не люблю?

ПРОДАВЕЦ, 28 ЛЕТ, ПРИХОДИТ В СЕБЯ ПОСЛЕ РАЗРЫВА

Если мы рассчитываем, что найдется тот, кто поможет нам полностью реализоваться, мы возлагаем на этого человека излишне большую ответственность. Ждать, что кто-то поднимет нашу самооценку, и опасно, и даже просто несправедливо: от такой непомерной ноши люди стремятся избавиться, что приводит к разрыву отношений, разочарованию, гневу, душевной травме. Я не хотела бы быть для своего мужа недостающей половинкой — и не хочу, чтобы ему пришлось дополнять меня и из половины делать целой. Конечно, я на него во многом полагаюсь, но не нахожусь в зависимости. Завишу я лишь от самой себя.

Более того, если мы свободны и не вполне удовлетворены собой или собственной жизнью, мы начинаем рассчитывать, что кто-то придет и спасет нас, излечит от неуверенности в себе, «дополнит» нас. Очень соблазнительно, конечно, попытаться найти любовника, который научит нас восхищаться собой, но никто не сможет подобным образом вдохновлять вас достаточно долго. Пока вы свободны от серьезных отношений, используйте это время, чтобы влюбиться в самих себя. Нужно просто взглянуть на себя любящими глазами, и вы увидите, что ваш главный партнер — это вы сами.

«Влюбиться в саму себя», Эйлин, 24 года

О себе: единственный, кто может любить меня безусловно, принимать всегда и полностью, останется со мной до последнего вздоха — это я сама.

Я никогда никого не любила всерьез. Ну вот, я это сказала. И сразу даже дышать стало легче. Я люблю свою семью и друзей. У меня есть приятель, с которым у нас сложились глубокие, даже любящие отношения, хотя он гей. Я увлекалась, много раз теряла голову, спала с мужчинами просто из желания. Но никогда ни с кем не встречалась по-настоящему. Ну, то есть я, кажется, никогда не встречалась ни с кем дольше недели, а если и встречалась, то точно лишь в постели.

Мне уже за двадцать, и я хотела бы встречаться с идеальным мужчиной и выйти за него замуж, и одновременно иметь интересную сложную работу и высокую зарплату, строить карьеру. А еще мне хочется стать стройной и красивой.

А пока у меня есть лишний вес и долги и нет партнера. Довольно часто я чувствую себя просто ужасно: устаю, мне страшно, сложно, настроения нет. Но даже если все складывается из рук вон плохо, в глубине души я сохраняю искру оптимизма. Откуда он берется? А он возник в тот момент, когда я осознала, что вообще-то могу полностью контролировать собственную жизнь: это же я решаю, будут ли вокруг меня негативно настроенные люди, я решаю, сяду ли наконец на диету, я принимаю решение и отказываюсь от желаний, исполнение которых несет только горечь и разочарования. Словом, я поняла, что, будучи взрослой, должна отвечать за собственную жизнь.

Когда я была маленькой, окружавшие меня взрослые придумали целый план на всю мою жизнь. Родители развелись, когда мне было десять, и семья моментально развалилась. Поначалу мне было больно, и я не до конца понимала, почему. Со временем депрессия сменилась гневом, растерянностью — а потом все чувства притупились.

Только на втором курсе университета я поняла, что окружила себя невидимой стеной, защищающей меня от любых эмоций. Все эти годы я внушала себе: «Родители развелись, но со мной все в порядке». Говоря «в порядке», я имела в виду, что по-прежнему хорошо учусь и не занимаюсь глупостями. В реальности же я была совсем не в порядке. Тогда я не понимала, что эмоциональная травма может проявляться по-разному. Та защита от болезненных эмоций, которая сформировалась у меня еще в детстве, превратила меня в женщину, не готовую ни с кем делиться чувствами. Мне казалось, что я недостойна любви, я боялась, что любой партнер меня быстро бросит. С друзьями я была ревнивой и вела себя как собственница. В романтических отношениях — ну, их попросту не было, потому что я никого никогда не подпускала близко.

И хотя мне очень хотелось близких отношений, их у меня не было. Почему?

Может, потому что я слишком толстая, слишком высокая, слишком много умничаю, слишком красива, категорична, родилась в смешанном браке, слишком тихая или неопытная? Может, я просто живу не в том городе, или редко хожу на вечеринки, или лет мне маловато, или я хожу не туда, не с теми людьми или не в то время?

О чем бы я ни начинала говорить, к примеру с бабушкой, разговор быстро переходил на обсуждение того, встречаюсь ли я с кем-нибудь. Мама моей лучшей подруги удивлялась, почему я ни с кем не встречаюсь, хотя «такая симпатичная». Приятели подруг то и дело спрашивали, почему я одна. Иначе говоря, мысль была понятна: я обязана с кем-то встречаться. Почему же я этого не делаю? «Не волнуйся, — успокаивали меня, — все придет в свое время».

А если не придет? Тогда что?

Чтобы ответить на этот вопрос, мне пришлось тщательно разобраться в том, что вообще такое иметь бойфренда. Что это значит лично для меня? Любовь и секс? У меня полно друзей, родных, коллег, однокурсников, которые меня любят и эмоционально поддерживают. И вибратор я купила. Что я могу получить от романтических отношений такого, чего у меня нет сейчас? И как только я прекратила поток вопросов в собственной голове, я смогла услышать ответ.

Мне хотелось встретить мужчину, который «исправил» бы меня. Мне нужна была любовь, которая меня изменит. Бесконечная настоящая любовь. Идеальная. Я хотела, чтобы нашелся мужчина, который своей любовью ко мне залечил бы мои душевные раны. Он должен быть готов принять мое упрямство. Оценить мои полные ноги. Я хотела встретить мужчину, которому могла бы довериться.

Воображаемый бойфренд должен был любить меня безусловной любовью, принимать меня, во всем быть на моей стороне. А если он так и не появится? Смогу ли прожить жизнь безо всего этого? Ответ отрицательный, и раньше, и сейчас: такая уж я.

Если я хочу, чтобы кто-то полюбил мои полные ноги, я должна сама их полюбить. Если я ищу того, кто смирится с моим упрямством, я должна первым делом принять его сама. Никто кроме меня не излечит мою боль. Как я могу думать, что мужчина меня полюбит, если я сама себя не люблю?

Я должна найти силы в себе — но это не значит, что я обязана оставаться в одиночестве. Осознав, что я замкнута в рамках собственных эмоциональных барьеров, я обретаю возможность постепенно их разрушить. Я учусь принимать свои эмоции и все в большей степени готова ими делиться. В результате общение налаживается, я чувствую себя увереннее. Есть лишь одно, что не меняется и не изменится до конца моей жизни: это женщина внутри меня, которую я люблю, и эта любовь будет со мной всегда.