Книга Выживут только волшебники - Людмила Клемят
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты с ним говорил? Правильно! О книгах больше чем он не знает никто.
– Угу. Он просил ее показать. Что угодно, говорит, проси!
– Значит, надо показать. Если кто и скажет что-то толковое, то только он.
Кир во все глаза смотрел на Раду: должно быть она шутит!
– По своей воле идти к этому жуткому типу, да еще и нести ему такую книгу! А если отберет?
– Лешик – жуткий тип? – Рада улыбалась. – Ну ты даешь! Да он милейшее существо. И по совместительству – кладезь ценной информации.
– Милейшее? А как насчет проклятия, если книгу вовремя не вернешь?
– Так надо вовремя возвращать – и все будет хорошо. Не вижу, что в этом особенного.
Кир снова одарил ее недоверчивым взглядом, но девушка была совершенно серьезна. Кажется, манера Лешего охранять библиотечное имущество и правда не казалась ей чересчур суровой.
– Ну же! Собирайся, бери книгу и пойдем! – похоже, возражения не принимались.
Кир со вздохом взял книгу и сунул ее в сумку.
* * *
Леший рассматривал книгу долго. Бережно касался страниц. Переворачивал. Вглядывался в корешок, снова трогал страницы, словно стараясь запомнить, какие они на ощупь.
Прошло хороших полчаса, прежде чем он со вздохом положил книжку на стол и с явным сожалением пододвинул к Киру.
– Ну что? – глаза Рады горели от нетерпения.
– Никогда не думал, что такое скажу, но я бы на вашем месте избавился от этой книги.
Кир понимающе закивал:
– Ага, и отдал бы ее кому-нибудь, кто лучше разбирается в таких вещах. Например, тебе.
Леший замахал руками-ветками:
– Не надо! Только не это! Мне такой подарок без надобности.
Хм. А вот это уже интересно.
– Хорошо-хорошо, я и не собирался тебе ее отдавать. Но ты нам про нее хоть что-нибудь расскажешь?
Кладезь ценной информации насупился. Он какое-то время молчал, а потом выдал:
– Я не знаю, что сказать. Это неправильная книга.
Отлично. А главное – совершенно понятно. Но не для того же они шли сюда, чтобы не получить ответов.
– Что значит – неправильная? – продолжал допытываться Кир.
– Со всех сторон неправильная. Ну вот допустим… Автор Лео Нарт. Так?
– Так, – подтвердила Рада.
– Но Лео, да хранят его имя светлые духи, ушел в пламя больше трех сотен лет назад. А этой книге от силы лет пятьдесят.
– Подделка? – разочарованно протянул Кир.
Леший опять помолчал, глядя на книгу так, словно та могла его укусить.
– В том-то и дело, что нет! Это его слог, его стиль, и магическая печать автора – тоже его!
– Печать автора подделать нельзя, – задумчиво сказала Рада.
Пенек недовольно на нее посмотрел:
– Это общеизвестный факт, зачем его повторять! К тому же, уже далеко не бесспорный. Судя по тому, что я вижу, вполне вероятно, что кому-то это удалось.
– Только это неправильно или еще что-то?
– Не только. К примеру, магия… Эта книга не магическая. Вообще, совсем, ни капельки.
Она самая обычная. Но я точно знаю, что как только вы ее заберете – я о ней забуду, словно никогда и не держал в руках! И это, надо сказать, великое счастье.
– Почему? – недоумевала Рада.
– Если я буду помнить, что упустил такое сокровище, никогда себе не прощу. Жизнь моя превратится в страшный сон.
– А эта книга может убить? – Кир задал самый главный вопрос.
– Еще как! Она убьет любого, кто попытается проникнуть в ее секреты, если он не готов к ответам… Лучше бы вам избавиться от нее, – Леший пронзил Кира взглядом горящих угольков. – Но, полагаю, я сейчас дал добрый совет, которым никто не воспользуется.
– Ну хорошо. А если не заглядывать в нее, пока не будешь готов к ответам… Как узнать, что уже пора? Что уже можно.
Леший посмотрел на Кира снисходительно:
– Это же просто. Если книгу суждено прочитать тебе и нужное время наступит, ты просто про нее вспомнишь…
Несмотря на ясную и теплую сентябрьскую погоду, ветер бил в лицо. Кир отставал. Девчонки улетели далеко вперед, и догнать их не представлялось возможным. Что поделать, у него и ступа попроще, и навыки вождения – так себе. Конечно, можно было бы сжать зубы, да и попытаться выжать из индивидуального транспортного средства максимум, но где-то внизу, между деревьями, следом за хозяином несся верный товарищ – Вектор.
Все-таки с транспортом тут дела обстоят печально. Наземного нет вообще, воздушный – совсем медленный. Та же ступа летит максимум со скоростью 30 километров в час, ладьи же и вовсе тихоходы.
Причина проста – телепортационные станции. Зачем что-то придумывать и изобретать, если можно мгновенно оказаться на другом конце света. Только вот где находится этот самый другой конец, как до него добраться без телепорта, знают разве что капитаны дальних ладей. И то вряд ли – плывут себе, куда ветвь заведет. Негласный суеверный запрет на карты ситуации не улучшает…
А вот если бы создать закрытую ладью обтекаемой формы, да запускать ее заклинанием «быстрее ветра», туда можно было бы и Вектора усадить, и Ирис с Радой. Летели бы себе, попивая напитки и глядя в окошки… Как на летаплане, дома…
Так, размышляя, он и не заметил, что подлетел к окраине Долесея. Рада и Ирис уже давно приземлились и теперь с явным удовольствием жевали какие-то аппетитные крендельки. Рядом стоял торговец с огромным лотком и что-то им рассказывал, широко размахивая руками. Самое обидное – поодаль, лениво помахивая хвостом, валялся на траве Вектор… Похоже, все ждали только Кира.
– Ну что – на станцию? – Ирис помахала опоздавшему рукой, – Отец уже заждался…
– Нет, давайте еще в одно местечко залетим. Лавка «У Зорда». Говорят, там много милых вещиц. И недорогих.
Рада с энтузиазмом подхватила:
– Я тоже что-то такое слышала. Давайте посмотрим… Недолго.
– «У Зорда?» – удивилась Ирис. – Я там была. Ничего особенного. И сам хозяин какой-то… странный. Ведет себя так, будто до покупателей ему и дела нет. Но это было в прошлом году, может, что-то изменилось…
Торговец, которому не интересны покупатели? Еще любопытней. Самое время взглянуть на этого уникума лично.
* * *
Над городом летели медленно. Во-первых, чтобы не столкнуться с другими авиалюбителями. А еще – чтобы полюбоваться видами. Даже в будние дни нарядный и яркий, Долесей сейчас предстал во всей своей красе. Утопающий в деревьях, чуть тронутых рыжиной осени, и алых, пурпурных, бордовых цветах, этот город словно говорил: увидишь – полюбишь навсегда.
