Книга Мисс Черити - Мари-Од Мюрай

Дорогая мисс Тиддлер,

благодарим Вас за доверие, которое Вы оказали нам, прислав рукопись «Мастера Питера». Мы оценили мастерство рисунков и великолепные краски. Пейзажи Кента, ферма, огород особенно живописны и свидетельствуют о Вашей исключительной наблюдательности. К сожалению, Ваши тексты вызывают гораздо больше вопросов: Ваши мысли нечетко сформулированы, и к тому же нам не удалось отыскать в Ваших историях никакой морали. Вы должны сознавать, что обращаетесь к юным читателям, для которых юмор ни в коем случае не может заменить мораль. Как Вы понимаете, мы не можем издать неприемлемые для наших читателей рассказы; однако мы не сомневаемся, что Вы найдете свою стезю, и с нетерпением ожидаем возможности прочесть Ваши следующие рукописи.

Письмо подписал сам Альфред Кинг. Хоть мне и не свойственно тщеславие, я ничего не могла поделать с нахлынувшим разочарованием и несколько дней после этого не прикасалась к карандашам.

Позже, немного успокоившись, я перечитала письмо от мистера Кинга. Отказ, но не закрытые навсегда двери. На самом деле единственным упреком мистера Кинга было то, что мой Питер не получил заслуженного наказания, как Алиса-Упрямица и Гаспар-Капризуля; и, возможно, этот упрек был справедлив. Но герр Шмаль забрал рукопись из издательства и отнесся к ситуации с гораздо меньшим пониманием.

Герр Шмаль

Этот Кинг — обыкновенный напыщенный индюк! Мастер Питер — вызов удушающей системе воспитания! Детям положено шалить…

Бланш

Ульрих, Ульрих…

Герр Шмаль

Детям свойственно не слушаться родителей, если, конечно, детей не запугивают. И от такого непослушания еще никто не умирал!

Я

Может, следовало все-таки наказать мастера Питера?

Тут Бланш закричала. Ноэль, пока никто не обращал на него внимания, сел в тенечке и, вооружившись украденным у меня карандашом, разрисовывал каракулями любимую книгу своего отца, «Страдания юного Вертера». Я уже подумывала, как бы ускользнуть до того, как крестника отшлепают и отправят спать, как вдруг герр Шмаль повернулся и, спокойно указывая на провинившегося, сказал:

Герр Шмаль

Если бы я наказывал несчастного за все его проказы, у него бы живого места на попе не осталось.

Мы все покатились со смеху. Бланш отняла у Ноэля орудие преступления и шлепнула по руке, назвав маленьким разбойником. Разбойник тотчас прижался ко мне, испуганно поглядывая на всех нас отцовскими глазами — такими же большими и немного навыкате.

Герр Шмаль

Придумал, мисс Тиддлер! Нам не нужны эти проклятые издатели, чтобы выпустить вашу книгу. Надо только найти хорошую типографию.

Я

Еще надо найти, чем заплатить хорошей типографии, герр Шмаль. У меня же ничего нет…

Бланш

Черри, зато у нас есть небольшие сбережения.

Я замотала головой, растерявшись от такого великодушия.

Герр Шмаль

Да-да, Бланш права. Мы одолжим вам деньги, а вы потом вернете, когда продадите все книги. Вот увидите, вас ждет успех: все маленькие разбойники захотят себе такую книжку!

Мои дорогие друзья так настаивали, что вскоре я тоже позволила себе размечтаться вместе с ними о будущей книге. Я представляла ее в твердом переплете, на плотной бумаге, которая выдержала бы всех Ноэлей на свете, и небольшой по размеру, удобной для детских ручек. Герр Шмаль обрадовался, что я так все ясно представляю. Он пообещал как можно скорее найти типографию — через «этого тупого Барни», который сам пользовался услугами печатника.

Мы приступили к осуществлению нашего грандиозного плана в июне, но потребовалось столько всего доделать и уточнить, что книга оказалась готова только к моему возвращению из Дингли-Белл, то есть к концу сентября. Было выпущено двести пятьдесят экземпляров, со штриховым рисунком мастера Питера на изысканной бежевой обложке. Иллюстрации внутри книги пришлось из соображений экономии сделать черно-белыми.

Впервые увидев «Мастера Питера» на столе в гостиной Шмалей, я испытала необычное ощущение. Я так этого ждала… а ничего особенного не почувствовала. Всего лишь несколько стопок книг. Я взяла одну из них в руки.

На глаза навернулись слезы.

Бланш

Вы рады, Черри? Какие красивые! Две наши ученицы уже заказали себе по одной.

Я

Нужно за них просить один шиллинг и два пенса. Я все обдумала. Это минимальная цена, какую мы можем себе позволить. Если дороже, мы отпугнем наших маленьких читателей. А если дешевле, не получится вернуть наши вложения. Если же мы все продадим по одному шиллингу и два пенса, у нас получится даже немного заработать.

Герр Шмаль

Я восхищен вашей практичностью, мисс Тиддлер!

Мои родители страшно удивились, когда я показала им «Мастера Питера». Будучи людьми крайне непрактичными, они даже не задумались о том, как я смогла издать книгу; зато обеспокоенная мама осведомилась, не собираюсь ли я «удариться в беллетристику».

Я

Что вы, мама, это всего лишь увлечение. Видите, это просто рассказы для малышей…

Папа (листая книгу)

Да, это (с усилием)… это забавно.

Меня, однако, все это не очень забавляло, поскольку надо было как-то отдавать долг Шмалям. Конечно, они никогда бы не потребовали вернуть деньги. Но им нужно было кормить семью, поскольку к юному Ноэлю уже прибавилась очаровательная Роза… Бланш продала две книги своим ученицам, но у них с Ульрихом совершенно не было времени продолжать этим заниматься. Я давно уже посулила одну книгу Эдмунду Картеру и теперь отправилась к ним в гости, прихватив с собой несколько экземпляров. Там меня ждал успех. Каждая из пяти сестричек тоже захотела по книжке, и миссис Картер купила всем. К тому же она пообещала поговорить со своей подругой, у которой четверо детей, и все как раз в таком возрасте, чтобы увлечься мастером Питером. Потом о моей книжке случайно проведала миссис Саммерхилл. Она попросила взглянуть на «Мастера Питера», нашла его восхитительным и успешно продавала на благотворительных чаепитиях, вычитая за посредничество два пенса в пользу папуасов. Подключились мисс Дин, обе сестры Гардинер, преподобный Донован и доктор Пайпер. Каждый хотел купить мою книгу или же подыскивал покупателей. Папа показал ее в клубе, и его рыбаки все как один стали поклонниками мастера Питера. Леди Бертрам купила с десяток, чтобы повесить на рождественскую елку, и эта идея вскоре превратилась в повальное увлечение. Всем захотелось «Мастера Питера» в подарок на Рождество, и я даже подумала, не Ноэль[12] ли принес мне удачу.