Книга Герцог Бекингем - Серж Арденн

Узрев странный силуэт, герцог ещё некоторое время колебался, но различив где-то, совсем близко, голос Монтегю, направился к месту, где ожидало приведение. Бекингем остановился и вздрогнул, когда услышал за спиной грохот затворившейся двери, будто провозглашение смертного приговора. Но путь назад был отрезан и он, осторожно ступая, устремился к свету. Приблизившись к незнакомцу, английский вельможа, как не пытался, не мог разглядеть его лица, скрытого под черным капюшоном грубой ткани. Крупные капли пота, катились по вискам встревоженного британца, сердце, казалось, приобрело размеры церковного колокола, оглушительными ударами сотрясая всё тело трепещущего шталмейстера. Словно удар молнии, поразивший лорда-адмирала, послышался набат с колоколен аббатства, пробив десять. В этот миг, как будто дождавшись раскатистого сигнала, черный балахон слетел с плеч незнакомки, и перед герцогом, предстала Анна Австрийская. Проницательный блеск её прекрасных глаз, заставил зачарованного британца отступить на шаг, будто от чудесного цветка, жар которого не позволяет приблизиться к диковинному существу. Через несколько мгновений, едва совладав с собой, Бекингем приосанился и хриплым голосом произнес:

– Довольно неожиданно увидеть вас в таком странном месте, мадам.

Лорд-адмирал, не отрываясь, глядел прямо в надменные глаза испанки, от молчания которой ему стало не по себе.

– Я, признаться, представлял нашу встречу совсем по-другому.

Казалось, с огромной неохотой, Анна соблаговолила ответить герцогу:

– Я знаю лишь что, вы хотели видеть меня, и как женщина не могла не подчиниться воле мужчины…

Выдох человека ненадолго задержавшего дыхание, вырвался из лёгких британского вельможи, после чего наступило столь желанное облегчение, так неожиданно подаренное словами королевы. В его душе вновь загорелся маяк надежды, обещающий исполнения самых сокровенных желаний влюбленного мужчины.

– …но не обольщайтесь, это не единственная причина, заставившая меня увидеться с вами. Я пришла ещё и для того, чтобы потребовать от вас долг!

Последние слова королевы, не оставили камня на камне от сладких грез Бекингема.

– Долг, за произошедшее в Амьене!

– Но Ваше Величест…

– Замолчите!

Английский вельможа повиновался её словам, словно укрощенный жеребец плети.

– Вы оскорбили меня своей нетерпимостью, грязной похотью и после этого имели дерзость, не просто явится в Париж, но и надеяться на встречу со мной! Вы полагали, что я оценю вашу отвагу? Отвагу человека отправившегося в страну, где его преследуют, и если он попадет в руки короля, смерть или пожизненное заточение ожидают его?! Вы самонадеянный наглец милорд!

Подобное обращение, всемогущий фаворит английского короля, мог вынести лишь от собственного монарха, но от женщины, показавшейся ему настолько кроткой и благонравной, не мог представить себе даже в кошмарном сне. Жуткая обстановка, кромешная тьма, светящийся круг, приготовленный, будто для жестокого ритуала и наконец, напор королевы Франции, сыграли с герцогом злую шутку.

– Я знаю герцог, чего вы хотите от меня, знаю и готова уступить.

Их взгляды столкнулись словно волны.

–…но за это я потребую плату! Вы готовы на жертвы ради обладания мною?

– Я готов сделать всё, чего вы потребуете! Приказывайте, приказывайте моя королева!

Промолвил Бекингем словно в бреду, поспешив заверить Анну, будто опасаясь, что она может передумать.

– Ну, что ж, тогда слушайте…

Эхо обрушилось на голову герцога со всех сторон, придавая ещё большей зловещести словам Её Величества.

– Вы должны собрать армию, снарядить флот и высадиться с войсками в городе Ла Рошель, чтобы объединившись с мятежными гугенотами, добиться от Людовика всего, чего требуют восставшие протестанты… к слову, ваши братья.

Словно зачарованный, Бекингем внимал каждому слову Анны Австрийской.

– Вы согласны?!

– Да, я готов пойти на это, клянусь.

Из глубины мрака, со всех сторон, вынырнули тени, в длинных черных рясах под островерхими капюшонами, словно привидения созванные волей их могущественной повелительницы.

– Тогда знайте, что эти люди являются свидетелями нашего договора и вашей клятвы.

Капюшоны упали за плечи призраков, принявших вполне реальные очертания, и герцог узнал в них французских вельмож преданных королеве, до времени скрывающихся во мраке зала и ожидавших его клятваприношения. Анна хлопнула в ладоши, и маркиза де Сенсе, облаченная в такой же черный плащ, как и прочие, поднесла ей ларец из красного дерева. Протянув ларец Бекингему, испанка произнесла:

– Это алмазные подвески, которые в своё время преподнес мне Людовик. Вы увезете их с собой в Англию. Я хочу, чтобы они стали залогом нашего договора, они будут напоминать вам обо мне и о данном вами обещании.

Бекингем сжал влажными ладонями небольшой ларец.

– А теперь прощайте, и помните, вы дали клятву!

****

Оставшись у ворот аббатства, Буаробер притаился под кронами деревьев монастырского сада. Он твердо решил, во что бы то ни стало дождаться тех, кто в сопровождении Альдервейдена, под покровом тьмы, проник в Сен-Виктор. Прошло не более часа, как из утопающей в зелени арки ворот святой обители, показались всё тех же два паланкина, проследовавшие мимо него, укрывшегося в кустах смородины, по посыпанной песком садовой дорожке. Процессия, следовавшая за светом факела аптекаря, на сей раз выбрала несколько иной маршрут. Она достигла городских стен, и, удостоверившись, что ворота Сент-Бернар, как и Сен-Виктор заперты, направилась к шпилям ворот Бордель, торчащим на фоне черного неба. Буаробер неотступно следовал за последним портшезом, ни на мгновенье, не выпуская из поля зрения, неясное очертание высоких носилок. Остановившись у арки старой брамы, он услышал шум кавалькады, доносившийся со стороны аббатства Сен-Виктор. Грохот колес экипажей и стук копыт быстро приближался, настигнув приора возле стен монастыря Сен-Женевьев, куда он всего несколько часов назад, проводил Камиллу ван Брёкелен. Перед въездом в город Лё Буа заметил, что несколько карет проследовали в сторону предместья Сен-Жермен, а экипаж сопровождаемый группой всадников, свернул на улицу Сен-Марсель. Блистательный кавалер, очевидно возглавлявший отряд, остановился при въезде в город и что-то крикнул офицеру городской стражи, на что тот ответил почтительным поклоном.

– Маршал Бассомпьер…

Прошептал приор, узнав статного кавалериста, пришпорившего вороного рысака, что гарцевал впереди кареты. Закутавшись в плащ, «веселый аббат» остановился у паперти Сент-Женевьев, пропуская кортеж, и сумел рассмотреть на дверце прогромыхавшей мимо кареты, герб маркизы де Сенсе.

«Мадам Ларошфуко-Рандан, маршал де Бассомпьер, маркиз де Крюассоль…» прошептал приор имя ещё одного всадника опознанного им: «что за ночное шествие вблизи августинского аббатства? Уж не связано ли это с теми господами, что путешествуют по ночному городу в паланкинах?» – Подумал он и прибавил шагу, чтобы не упустить из виду, удаляющийся факел аптекаря.