Книга Политика - Адам Терлвелл

— Я люблю тебя больше всего на свете, — сказал он.

Наступила пауза.

— Тебе пора, — сказал наконец Моше. И ушел.

9

Стоматолога Наны звали доктор Готлиб.

Доктор Готлиб принимал пациентов на Кэвендиш-сквер. Это звучит так, будто он принимал пациентов только из высших классов общества. В общем, так оно и было. Его приемная находилась по соседству с Харли-стрит. Но Нана ходила к доктору Готлибу не поэтому.

Доктор Готлиб начинал свою практику скромным мелким дантистом в поликлинике в Эджвере. Теперь он стал известным частным дантистом в центре Лондона. Но он сказал, что по-прежнему будет лечить Нану. Потому что он был другом семьи. Он сделал это ради Папы.

В приемной доктора Готлиба стоял аквариум и лежали журналы. Нана выбрала журнал “Отдохни” за 1998 год. Журнал “Отдохни” был захватанный и липкий. Нане было все равно. Она начала читать журнал. Очень скоро ее глаза заслезились.

Нана читала реальную историю женщины по имени Мэнди, которая влюбилась в мужчину по имени Алан. Вскоре выяснилось, что Алан страдает смертельной болезнью — моторной невропатией. И у Наны потекли слезы. Она плакала, потому что Алан и Мэнди решили бросить вызов смерти. Они решили завести ребенка. Ребенок будет памятью об Алане. Рассказ заканчивался сценой у постели умирающего Алана.

Я показала ему конверт. Достала из него свидетельство.

— Это звезда, — сказала я. — Ее назвали в честь тебя и Джеймса.

Звезда имени Алана и Джеймса Уилсонов.

Алан улыбнулся.

— Ты расскажешь ему обо мне?

Я кивнула.

Я держала его за руку, когда он ушел.

Ему было 48. Джеймсу было 14 недель.

Доктор Готлиб вошел, когда Нана громко рыдала в окружении безгласных тропических рыбок.

— Нина, — сказал доктор Готлиб, — Нина.

Нана подняла на него глаза и вытерла лицо обратной стороной ладони.

— Нет, ничего, — сказала она, — просто, просто…

— Все нормально? — спросил доктор Готлиб.

— Да, да, все в порядке. Нормально.

— А как папа?

Нана, в расстроенных чувствах, забыла, что доктор Готлиб был не в курсе Папиной болезни. Она плакала. Она всхлипывала. Она попыталась сказать ему. Она пыталась произнести что-то вроде:

— Мне страшно, так страшно. Боюсь его смерти.

Говорить сквозь рыдания не слишком-то удобно. При этом особенно сложно выражаться ясно.

Доктор Готлиб был тактичен. Он не хотел расстраивать Нану еще сильнее. Он не хотел выжимать из нее жуткие детали случившегося. Если Нана хочет вернуться к нормальной жизни после такого потрясения, она имеет на это право. Понятно, отчего она не в себе.

Не думаю, что стоит слишком уж винить доктора Готлиба за то, что он предположил, будто Папа умер.

— Может, тебе пойти домой? — спросил доктор Готлиб.

Да, он отправил скорбящую дочь домой. В присутствии смерти, считал доктор Готлиб, зубам места нет.

Он не был идеологическим маньяком. Он не переоценивал важность сияющей улыбки.

10

Позвольте мне прерваться еще на минуточку.

В 1975 году Энди Уорхол написал книгу “Философия Энди Уорхола (от А к Б и наоборот)”. Вернее сказать, он ее не написал. Он ее продиктовал. В любом случае, одна из мыслей, которую он написал или продиктовал, звучала так:

Иногда секс — тоска по тем временам, когда тебе хотелось секса.

Секс — это тоска по сексу.

И мне кажется, что так оно и есть. По крайней мере, иногда. Например, после того, как Стейси и Хендерсон разошлись, Стейси встретила мальчика по имени Кваме. Он ей понравился. Кваме учился в Университете Миддлсекса на кафедре экологии. С Кваме было интересно. Он рассказывал ей про рыб Северного моря. Северное море очень загрязнено промышленными отходами. Это создает массу проблем для рыб. К сожалению, Кваме был мелковат и носил очки в тонкой серебряной оправе. Поэтому Кваме не слишком привлекал Стейси. Она любила крупных и крутых мальчиков. Но она все равно занималась с ним сексом. Кваме ей нравился. И ей казалось, что секс — это то, чем она любит заниматься с мальчиками, которые ей нравятся. То, чем она занималась с Хендерсоном. Секс, для Стейси, был тоской по сексу.

11

Предыдущий раздел был не просто отступлением. Я написал его не для того, чтобы повеселить вас и отвлечь от самого печального момента моего рассказа. У меня была причина поважнее.

Точно так же, как в случае с Энди, Стейси и Кваме, через несколько дней после ухода Наны в постели Моше оказалась Анджали. Они почти засыпали.

Может, вас это удивит. Может, вас удивит, что Моше и Анджали все еще вместе.

Может, вы полагаете, что если из ménage à trois уходит третий, то двое оставшихся почувствуют себя не слишком удобно. Сразу станет ясно, что они никогда не были парой. Они просто остатки от любви втроем. И такой паре придется туго.

В некоторой степени это так. Но вы забываете одну существенную деталь. Взять да и признать, что вы лишь две трети от трио, довольно неприятно. И даже стыдно. И даже если паре и приходится туго, ни один из них этого не признает. Ни один из них не признает, что в их отношениях наметились сложности. У обоих есть причины держать язык за зубами.

Какие причины? спросите вы.

Я думаю, лучше всего эти причины опишет сексуальная сцена. Да-да, сцена секса. Возможно, вам надоел секс. Хочу вас успокоить. Это последняя сексуальная сцена в книге. К тому же это приятная сексуальная сцена. В отличие от прочих сцен секса в этой книге, мы больше не станем углубляться в анатомию. Это будет ностальгический секс. Вообще, сцену ностальгического секса трудно назвать сексуальной сценой. Это вам не великий акт соития.

Так вот, Анджали была в постели с Моше. Тому, что Моше держал язык за зубами, была одна простая причина. Вот она. Моше не был уверен, что Анджали стала совершенной гетеросексуалкой. Поэтому Моше помалкивал. Пораженный и сбитый с толку последними событиями, Моше решил: “поживем — увидим”.

И я уверен, что Моше поступил правильно. С практической точки зрения он выбрал верный образ действий. Анджали совсем не была уверена, что она совершенная гетеросексуалка. Но она была доброй девочкой. Она неспособна была вот так взять и сказать Моше, что он ей не любовник. Анджали боялась, что, сделав так, она признает весь их ménage абсолютным лицемерием. А потом у нее была еще одна причина. Ей было одиноко. Она очень скучала по Нане. А когда вам одиноко, всегда гораздо приятнее иметь кого-нибудь под боком, чем не иметь.

Вот почему Моше и Анджали все еще были вместе. Вот почему они старались не обсуждать странный характер своих отношений.