Книга Илья Муромец и Сила небесная - Юрий Лигун

Поэтому, зная суровый норов князя, никто не вступился за Илью, но и пировать боле никто не желал.

* * *

На следующий день засобирались богатыри в дорогу. Еким Иванович в Ростов подался, Дунай – на заставу северную, Дюк Степанович с Чурилой в малый Киевец к отцу Чурилы Плену, Поток Михайло Иванович – в Новгород, Иван Годинович – в Чернигов к жене молодой, дочке купеческой. Даже домосед Василий-пьяница, насмотревшись на то, как милуются Соловей с Запавой, решил ехать невесту искать.

– Так ведь и в Киеве невест полно! – пытался удержать его князь.

– Нет, мне подальше искать надо, – решительно ответствовал богатырь, – чтоб, значит, протрезветь в дороге… раз и навсегда!

На это Владимир не нашёл что возразить и только махнул рукой: мол, езжай!

В общем, все разъехались: кто домой, кто в поход, кто границы караулить. Из богатырей, кроме воеводы Добрыни, один Алёша Попович остался. Да и то по причине хвори. Видать, слишком много холодного квасу выпил, вот и осип! Слова сказать не может, лишь руками машет – не подойди, зашибёт! Бабка Крапивка, что князя и княгиню пользует, издаля на него поглядела и сказала, что в Алёшу надо влить молока горячего с мёдом – и через два дня всё само пройдёт, тока она вливать не будет, потому как у Алёши характер буйный.

Пришлось воеводе самому с болящим управляться.

* * *

Тихо стало во дворе княжеском. У гостевой коновязи только Бурушка остался: не ест, не пьёт ушами прядёт – хозяина ждёт.

А хозяин в темнице сидит, в окно глядит, думу думает. А дума такая, что если не придёт Олав через три дня, не сносить ему буйной головушки. Но отгоняет от себя богатырь мысли чёрные и молитву заводит. Ведь чего себя понапрасну терзать, ежели сделать ничего не можешь. Лучше к Боженьке обратиться, Он завсегда поможет – больше некому.

Так и просидел Муромец в одиночестве цельных три дня. Но они ему тяжёлыми не показались. Ведь он раньше не днями, а летами на печи сидел – так что не привыкать.

А на четвёртое утро пришёл за ним Бова и с опаской к Красному Солнышку повёл.

– Ну, что, Муромец, час ответа настал, – молвил князь. – Рассказывай всё на чистоту.

– Я всё сказал, – твёрдо проговорил Илья.

– Нет, не всё. Три дня минуло, четвёртый пошёл, а Олава нет. И так мыслю, что не будет. Хотя дружину большую я за ним послал. Может, тело найдут и с Соловьём посчитаются.

– Зря ты это сделал, князь! – неожиданно выкрикнул Илья, и в его голосе впервые почувствовалось волнение.

– Это почему?

– Потому что на Киев Калин-царь идёт.

– Не может того быть. Мы с ним год как мировую подписали.

– Красное Солнышко, да разве можно печенегам верить!

– А кому можно верить? Тебе, что ли?

Неожиданно разговор прервали крики, доносившиеся со двора. Не успел князь подойти к окну, как в палату ветром ворвался Добрыня и с порога закричал:

– Олав вернулся! Живой и здоровый! И Соловья с разбойниками привёл! Выходит, не врал Илья…

Вслед за воеводой вбежал и сам Прекрасноволосый. Поклонившись Владимиру, он шагнул к Илье и заключил его в крепкие объятия.

* * *

Не будем описывать дальнейшую сцену. Скажем только, что Владимир повинился перед Муромцем, который зла не держал, а только посетовал, что три дня зазря потеряли, а могли бы готовиться к встрече кочевого войска.

– И богатыри, почитай, все разбрелись! – клял себя Владимир. – Теперь придётся не нападать, а держать оборону. Добрыня, займись укреплением городских стен. А ты, Олав, проследи, чтобы викинги хорошо отдохнули. И покажи мне своих пленников.

Олав опустил голову и его лицо залила краска:

– Пленники не мои, а Муромца. Кабы не он, то меня бы в живых не было, а тебе служил бы предатель.

– Это кто?

– Эймунд Непомерный. Но про него я потом расскажу.

– Хорошо, тогда пошли смотреть пленников Ильи Муромца. Веди, богатырь, показывай!

Выйдя во двор, они увидели, что Бова уже вытащил из телеги всё разбойничье семейство и теперь проверял крепость пут. Заметив князя и воеводу, он вытянулся в струнку, насколько ему позволял живот, и доложил:

– Сотню пёхом пригнали, а эти в телеге пожаловали. Кажись, главари… Что с ними делать прикажете?

– Ступай, Бова, сами разберёмся.

Князь долго рассматривал пленных, скользя взглядом по злобным лицам Соловья, Нагая, Евлампии, Сыча и чумазых малолетних отпрысков.

– Ну что, Одихмантьевич, кончилась твоя вольница?

В ответ Соловей прорычал что-то нечленораздельное и по-волчьи зыркнул глазом.

– Ты на кого рычишь? – грозно вскрикнул Добрыня Никитич и уже хотел отвесить разбойнику оплеуху, но князь остановил его.

– Не марай рук, Добрынюшка! Негоже, связанного бить…

– Так давай развяжем. От меня не улетит.

– Развязывай, – разрешил князь, – пусть крыльями помашет. Заодно послушаем, как он свистеть умеет.

В одно мгновение Добрыня разорвал путы могучими руками и отступил на шаг, готовясь броситься на разбойника, как только тот сделает хотя бы одно неверное движение.

– А ну давай! – сказал князь.

На это Соловей злобно плюнул себе под ноги и заскрежетал зубами.

– Свисти, коли князь приказал, – повторил Илья и погрозил разбойнику кулаком.

Что такое кулак Муромца Соловей уже знал, поэтому сунул пальцы в рот и засвистел.

– О-го-го! – испуганно закричал Бурушка.

– Кар-кар! – истошно заорали вороны.

– Хрю-хрю! – забились в истерике посадские свиньи.

Князь, Добрыня и все, кто был на подворье, в ужасе заткнули уши. Но это слабо помогало, потому что разбойничий свист, словно раскалённое шило, проникал сквозь ладони.

И надо ж было в этот момент Соловью Будимировичу выйти из терема! Увидев своего заклятого врага, Соловей Одихмантьевич, забыв про богатырский кулак, бросился вперёд. Ещё минута и он свернёт шею этому купчишке. Нет, даже не свернёт, а перегрызёт своими волчьими клыками!

Вместо того, чтобы попытаться убежать, купец в ужасе застыл на месте, давая своему убийце дополнительное превосходство. Не пришедший в себя от Соловьиного свиста Добрыня Никитич не успел перехватить разбойника и сейчас мог лишь наблюдать за происходящим. Ещё миг и… Но вдруг за шаг до своей жертвы Соловей покачнулся и рухнул на землю, а его голова покатилась вперёд, пока не уткнулась в ноги оторопевшего купца.

* * *

– Что это было? – спросил побледневший князь.

– Ничего, просто голову ему снёс, – спокойно ответил Илья. – Хорошо хоть меч мне вернуть успели, а так бы не достал Соловья: шибко быстро летает.