Книга Тень и звезда - Лаура Кинсейл

— О мисс Этуаль позаботятся. Не думаю, что она будет сильно сожалеть о своей гибели.

Брови леди Тесс недоуменно приподнялись.

— Мне она сказала совсем другое.

Джерард скрипнул зубами.

— Она не должна говорить с вами об этом, — решительно заявил он. — И что же она вам сказала, интересно?

— Почти то же, что и ты. Леда сказала, что предала нашу дружбу, что уедет отсюда и что ты любишь Каи…

— И о чем она попросила?

— Ни о чем. — Леди Тесс пожала плечами. — Она сказала, что ты не несешь за происшедшее ответственности, и лишь хотела узнать, не смогу ли я дать ей рекомендательное письмо, чтобы она могла устроиться машинисткой. Но, в конце концов, не попросила даже об этом.

— Я немедленно поговорю с ней. — Джерард резко схватил кочергу и стал перемешивать угли. — Машинистка — это не для нее.

— И что ты ей предложишь, Сэмми?

Бросив кочергу, Джерард выпрямился.

— Я куплю ей дом и дам пять тысяч долларов.

— Ясно, — задумчиво произнесла леди Тесс. — И кем же она станет после этого?

Джерард мрачно смотрел, как голубое пламя лижет черные угли, и молчал.

— Я хотела, чтобы ты забыл о том, откуда попал в наш дом, — неожиданно сказала леди Тесс, — но теперь… Не могу поверить, что ты не помнишь…

Где-то в глубине своего существа Сэмюел ощутил сильную дрожь.

— Я помню, — прошептал он.

— И тебе по-прежнему все равно, что она…

Оттолкнувшись от камина, Джерард резко повернулся.

— Я помню! — закричал он. — Если вы считаете, что это то же самое… что я сделал с ней то же, что делали со мной… что я мог… — С силой выдохнув, он подошел к роялю. — Нет, я не забыл, откуда попал в ваш дом.

Губы леди Тесс задрожали, и она опустила глаза.

— Прости, я не должна была этого говорить. — Она без сил опустилась на скамью.

Стараясь сдерживать себя, Сэмюел продолжил:

— Мисс Этуаль получит от меня солидную сумму. Если учесть, что вдобавок к этому она получит еще и дом, то, вероятно, это будет весьма щедрая плата. Ей не придется больше продавать себя, если только она сама этого не захочет.

Леди Тесс подняла голову:

— Больше?

— Лорд Баунтифул, пославший ей ту записку в салон портнихи, посетил ее на чердаке, — ответил Джерард невпопад.

— Думаю, Сэмюел, — лицо леди Тесс побледнело, — ты ошибаешься.

— Нет, не ошибаюсь. Я там был.

— Но прошлой ночью… Неужели ты не… — Леди Тесс облизнула губы. — О Сэмюел!

Что-то в ее голосе заставило Джерарда вздрогнуть, а когда леди Тесс заговорила — медленно, словно слова с трудом давались ей, его стала бить дрожь.

— Неужели ты не понял, что она была девственницей?

Сэмюел опустил глаза на отражение орхидей в гранях хрусталя.

— Это она вам сказала?

— Ей не нужно было ничего говорить. — Леди Тесс вздохнула. — Я все видела своими глазами. Опытная женщина не станет так плакать и, самое главное, у нее не будет кровотечения.

Джерард вспомнил маленького мальчика, познавшего и слезы и кровь, воспоминания о которых так и не были смыты годами последующей жизни. Он отчетливо чувствовал связь между прошлым и тем физическим удовольствием, которое получил минувшей ночью. Признаться, что ждал чего-то подобного, и теперь ему не терпелось повторить опыт, но…

Разве не он хотел жениться на Каи, пытался казаться хорошим, надеялся, что ее чистота исцелит его боль? И что теперь? Сэмюел чувствовал себя окончательно раздавленным.

— Я пообещала мисс Этуаль, что ты поступишь правильно и сделаешь то, что должен сделать. — Леди Тесс замолчала.

Если бы Джерард поднял голову, то смог бы увидеть мольбу в ее глазах, увидеть в ней ее дочь и все, за что он боролся. Но мольба не была услышана.

— Сэмюел… Я была уверена, что знаю тебя.

Шевельнув рукой, Джерард сжал ее в кулак, затем схватил стоявшее рядом пресс-папье и тут же выпустил его…

Пресс-папье упало на каминную полку, издав при этом звук, сильно походивший на выстрел. Джерард увидел, как неровные осколки полетели в камин, подняв в воздух сноп горящих искр.

Весь его гнев, все его переживания — все это теперь поблескивало осколками пресс-папье, сверкающими среди углей. «Поступишь правильно», «Сделаешь то, что должен сделать»…

Сэмюелу не верилось, что все кончено, но и впереди он не видел ничего — абсолютно ничего.

Быстро повернувшись, он торопливо вышел из комнаты, оставив леди Тесс наедине с острыми осколками его мечтаний.

Глава 27

Поскольку леди Тесс велела Леде ждать в комнате позади детской, теперь она, не находя себе места, металась между диванами, от которых исходил запах давно увядших роз. Когда-то здесь был дамский будуар — он располагался на верхнем этаже дома, и его широкие окна, занавешенные плотными ситцевыми шторами, выходили на подъездную аллею.

Услышав шум голосов из детской, Леда на мгновение замерла, но оказалось, что это были всего лишь новая няня и горничная, которые ворковали с Томми, укладывая его в постель. Через минуту няня подошла к полуоткрытой двери, заглянула в бывший будуар и, увидев Леду, улыбнулась ей, после чего, пожелав ей доброй ночи, захлопнула дверь.

В наступившей тишине Леда чувствовала себя призраком, пробравшимся в будуар, где было полно мягких подушек и старых стульев. Ей подумалось, что комната вроде этой могла быть когда-то свидетельницей большого счастья: возможно, любящие супруги сидели тут, смеясь, на диванчике для двоих, а дети играли на мягком ковре. Леда оказалась здесь лишь ненадолго, и ее присутствие не оставит в комнате следа.

Повинуясь внезапному чувству, Леда отвернулась от книжного шкафа, в котором стояли тома «Алисы в стране чудес» и «Волшебных сказок» Братьев Гримм, и увидела Сэмюела — холодного и всемогущего ангела в платье простого смертного.

Она сразу приготовилась сказать небольшую речь, но вдруг забыла все. Впрочем, как можно вести сердечную беседу с человеком, с которым она последний раз разговаривала в спальне, и не просто в спальне, а в постели, да еще и в совершенно неприличной позе!

Теперь Леде нелегко было убедить себя в том, что воспоминания не обманывают ее и что все это произошло на самом деле. Мужчина, от которого исходило холодное сияние, целовал и обнимал ее; он овладел ею и спал, обвив ее своими сильными руками.

— Мисс Этуаль, — Джерард даже не попытался казаться любезным, — мы поженимся после Рождества, если это вас устраивает.

Услышав лестное предложение, сделанное столь равнодушным тоном, Леда сперва отвернулась, потом сцепила руки, уселась в кресло-качалку и уставилась на свои пальцы.