Книга Призрак Небесного Иерусалима - Дарья Дезомбре

Андрей уже выпрямился, чтобы выступить в Машину защиту, но Маша его опередила:

– Этот онанизм, как вы его называете, возможно, и не поможет нам напрямую. Но совпадение психологической модели содействует изобличению преступника, а несовпадение позволяет отвести подозрение от невиновного. Вспомните, скольких невинных людей казнили, прежде чем добраться до Чикатило?

– У нас тоже в НИИ МВД не дураки сидят и с профилированием дружат, – поддержал ее «седоватый». – Продолжайте, девушка.

– Мытарь – маньяк-миссионер. – Маша оглядела группу. – Он тщательно выбирает своих жертв, ведь для него ценно не само преступление, а то послание к человечеству, которое это преступление содержит. Итак, начнем с общей характеристики личности: что вы можете добавить, исходя из специфики преступлений?

– Педантичен, – начал Андрей, и Маша поблагодарила его взглядом за поддержку.

– Такие сложные убийства требуют бесконечной подготовки. Необходим высокий уровень организации, – добавил «седовласый».

– Командует на месте преступления, потому что чувствует фрустрацию в жизни? – включился рыжий парень слева.

– Нет, – поправила его Маша, – это не фрустрация, скорее контроль. Контроль за грехом и возмездием.

– Вроде как берет на себя функцию Господа Бога?

– Нет, – снова покачала головой Маша. – Он ставит себя не на место Бога, а на место беса, мытаря. Значит, не считает себя безгрешным. – И вдруг резко замолчала. Она встретилась взглядом с Андреем и прочла в его глазах отклик на свою мысль.

– Может быть, он сидел? – озвучил ее Андрей. – От этого и знание изнутри нашей системы? Знакомство с Ельником? Жестокость?

Маша кивнула – ей нужно было обдумать эту мысль, обкатать в голове. Продолжила:

– Теперь привычки, навыки? У кого есть идеи?

– У него должно быть стерильно чисто в доме и в машине. Потому что он в принципе помешан на чистоте, вообще на понятии чистоты во всех смыслах. В том числе и душевной, – высказался Герасимов, и Маша кивнула:

– Согласна, – сказала она.

– Отлично знаком с криминалистикой, не оставляет следов!

– Сильный физически, тренированный – иначе как бы смог четвертовать?

– Возрастная группа – скорее средний возраст, от 40 до 55 – уверенность в себе, накопленные знания, мог легко входить в доверие!

– Район проживания? – спросила Маша и сама же ответила: – Географическое профилирование, к сожалению, невозможно, несмотря на четкий радиус убийств – бывшая крепость Белого города. Иными словами, внутри Бульварного кольца. Однако бессмысленно строить алгоритм географического профилирования, чтобы вычислить его место жительства по графику и маршрутам дорожного движения в районе. Как вы уже поняли, выбор жертвы и места преступления завязан не на простоте исполнения, а на понятной уже нам религиозной системе. И все же мне кажется, что преступник живет и, скорее всего, работает в центре города. И отлично его знает.

– Уровень образования, – напомнил Андрей.

– Несомненно, высшее. Думаю, тут все со мной согласны. Интеллект – выше среднего. Что касается профессиональной деятельности, – Маша подняла глаза от своего конспекта. – Деятельность должна быть связана с принятием решений, уверенностью в собственной непогрешимости. Существует ряд профессий, дающих ощущение абсолютной власти…

– Учитель! – крикнул с «камчатки» Герасимов.

– Физик или математик!

– Да нет, историк!

– Может быть, врач? – заметил рыжеватый парень слева. – Хирург! Знает, как правильно расчленять!

– Старый вояка, не знающий слов любви и привыкший всех строить!

Андрей предупреждающе поднял руку:

– Думаю, есть большая вероятность, что он работает в органах.

– Один из наших?

– Да ладно! – На лицах оперативников читалось недоверие. И – страх. – Слишком просто он добирается до губернаторш и прочих сильных мира сего, – как будто про себя заметил Андрей, но в кабинете вдруг стало тихо. – Слишком мало улик. На самом деле – ни одной. Только косвенные. Возможно, у него синяя машина. Возможно, у него высокий голос…

– Не думаю, – Маша нахмурилась. – Он, похоже, зачитывает жертвам перед смертью цитаты из «Мытарств». Но это – часть сигнатуры, так сказать, словесный ритуал. В момент совершения этого ритуала он может чувствовать себя другим человеком. А точнее, – поправилась она, – бесом. И если бесы, по его мнению, визжат, значит, он автоматически будет повышать голос…

Андрей

Андрей оставил Герасимова у доски объявлений и зашел в церковь на Басманной. Маша сказала ему, что храм – новодел. Но, на взгляд Андрея, разницы никакой: та же золотая луковка, та же колокольня, те же беленые стены…

Однако пройти больше двух шагов в церковных пределах ему не позволили: дорогу перегородил бородач в сером скучном костюме и сорочке наподобие косоворотки. И вполне дружелюбно поинтересовался: кто такой? Ну конечно, подумал беззлобно Андрей. Он ведь по сравнению со староверцами – эдакий лысолицый несолидный товарищ. Андрей показал свою ксиву, и бородач, коротко кивнув, предложил поговорить в «кафетерии рядышком».

Андрей с удивлением узнал, что поблизости от храма открыто староверческое кафе, и, войдя, с любопытством оглядел интерьер: кирпичные стены, простые столы с лавками темного дерева, икона Божьей Матери на стене.

Бородач закрыл дверь на ключ, сел напротив непрошеного гостя за стол в углу. И представился:

– Яков.

Глаза Якова, будто гвоздики, забитые глубоко под кустистыми бровями, смотрели на следователя внимательно и вежливо, небольшие мягкие руки он сложил на коленях и пояснил:

– Овечкина сейчас в храме нет. Но я хозяйничаю и тут, в кафе, и в сувенирной лавке: обе на месте старинных бань. Так что, возможно, смогу помочь.

Андрей оглядел полутемное помещение, пахнущее свежестью и чуть-чуть – ладаном, и не выдержал (очень уж оголодал за утро):

– А чем кормите?

Яков улыбнулся в бороду, извинился: кафе закрыто в начале недели и угостить гостя нечем. А так – здесь можно покушать недорого и не нарушая церковного устава. В пост – скоромную пищу не подают, конечно, а вне поста – традиционная еда, ничего особенного: пироги, щи, лапшенник…

Андрей кивнул и, хоть и не знал, что такое лапшенник, сглотнул слюну.

– Перейдем к делу. – Он побоялся, что у него заурчит в животе. Яков склонил голову набок: приготовился слушать. – У нас имеется подозреваемый, – с места в карьер начал Андрей. – Мы допускаем, связанный со староверцами…

Яков усмехнулся:

– Подозреваемый, как вы допускаете, с нами связанный? Я могу узнать, на каких основаниях?

– Нет. – Отказ прозвучал резко, но Андрей и сам понимал, что доводы его, коли он решится их озвучить этому Якову, весьма шатки. Однако других у него не имелось.