Книга Через соловьиный этаж - Лайан Герн

— Я никому ничего не расскажу, — тихо проговорила Каэдэ.

— Шизука, что случилось?

— Племя забрало Такео. Это все, что известно господину Шигеру.

— Никогда не думала, что Кенжи сможет предать его. Должно быть, это тяжелый удар для Шигеру.

— Он никого не винит. Его основная забота — ваша безопасность. Ваша и ребенка.

Сначала Каэдэ подумала, что Шизука имеет в виду Марико, но у госпожи Маруямы зарумянились щеки. Она промолчала, сжав губы.

— Что нам делать? Попытаемся бежать? Госпожа Маруяма крутила рукав платья в белых пальцах.

— Нам нельзя вызвать подозрения Йоды.

— Шигеру не собирается бежать?

Голос госпожи стал тоньше писка.

— Я предложила ему этот вариант, но он отказался. За ним слишком тщательно наблюдают, к тому же он считает, что сможет выжить только в том случае, если не поддастся страху. Он будет вести себя так, словно полностью доверяет клану Тоган и предложенному им союзу.

— Он вступит в брак? — повысила голос госпожа Маруяма.

— Он сделает вид, будто таковы его намерения, — осторожно ответила Шизука. — Мы должны держаться соответственно, если нам дорога его жизнь.

— Йода все время посылает мне записки с просьбой принять его предложение, — сказала госпожа Маруяма. — Я всегда отказывала ему, помня о Шигеру.

— Госпожа, — произнесла Шизука. — Не говорите таких вещей. Будьте терпеливы, будьте мужественны. Все, что мы можем делать, это ждать. Нужно притвориться, что не произошло ничего необычного, и готовиться к свадьбе госпожи Каэдэ.

— Они воспользуются свадьбой как предлогом, чтобы убить его, — сказала госпожа Маруяма.

— Я не хочу быть причиной чьей-либо смерти, — сказала Каэдэ, — и меньше всего господина Отори.

Из глаз девушки неожиданно хлынули слезы, и она отвернулась.

— Какая жалость, что ты не можешь выйти за Йоду и принести смерть ему! — воскликнула госпожа Маруяма.

Каэдэ вздрогнула, словно ей дали пощечину.

— Прости меня, — прошептала госпожа Маруяма. — Я сама не своя. Я почти не спала. Схожу с ума от страха — за него, за свою дочь, за себя, за нашего ребенка. Ты не заслужила моей грубости. Ты запутана в наших делах не по своей воле. Надеюсь, ты не обидишься на меня.

Она взяла руку Каэдэ и сжала ее.

— Если мы с дочерью погибнем, то ты моя наследница. Я вверяю тебе мои земли и мой народ. Заботься о них. — Госпожа Маруяма посмотрела вдаль, на реку, и ее глаза наполнились слезами. — Если это единственный шанс спасти себе жизнь, то он должен жениться на тебе. Но затем они все равно убьют его.

В конце сада фортификационная стена оканчивалась ступенями, ведущими вниз ко рву. Там были пришвартованы две лодки для прогулок по воде. Ворота, преграждавшие к ним путь, как догадалась Каэдэ, запираются с наступлением сумерек, но теперь они были распахнуты. Через них виднелась река и ров. У стены скучали два разморенных жарой стражника.

— На воде прохладней, — сказала госпожа Маруяма. — Можно заплатить лодочникам…

— Не советую, госпожа, — поспешила предупредить Шизука. — Если вы попытаетесь бежать, то вызовете подозрения Йоды. Наш единственный шанс — умиротворить его до прибытия Араи.

— Араи не подступится к Инуяме, пока жив Йода, — возразила госпожа Маруяма. — Он не пойдет на осаду. Мы всегда считали этот замок неприступным. Он может пасть только изнутри.

Она оторвала взгляд от воды и посмотрела на башню.

— Мы в ловушке, — сказала она. — Замок прочно держит нас. Но все же я должна вырваться отсюда.

— Не совершайте необдуманных поступков, — взмолилась Шизука.

Вернулась Марико, жалуясь, что играть слишком жарко. За ней шла Саши.

— Я отведу ее в дом, — сказала госпожа Маруяма. — К тому же ее ждут уроки… — Ее голос затих, на глазах выступили слезы. — Моя бедная девочка, — произнесла она. — Мои бедные дети.

— Идемте, госпожа, — сказала Саши. — Вам нужно лечь.

Каэдэ преисполнилась сочувствием. На нее словно давили башни и стены вокруг. От пронзительной трескотни сверчков немел мозг, жара струилась с земли. Госпожа Маруяма права, подумала Каэдэ: они в ловушке, и побег невозможен.

— Вы хотите вернуться в дом? — спросила Шизука.

— Останемся здесь еще чуть-чуть. — Каэдэ поняла, что не обсудила одну вещь. — Шизука, ты ведь можешь ходить, где угодно. Стражники тебе доверяют.

— Я обладаю некоторыми талантами Племени, — кивнула Шизука.

— Из всех женщин ты единственная, кто может сбежать. — Каэдэ замолчала, не зная, как выразить свою мысль. Наконец она сказала прямо: — Если хочешь уйти, то сделай это сейчас. Я не желаю, чтобы ты оставалась из-за меня.

Каэдэ прикусила губу и отвела взгляд, потому что не знала, как ей выжить без женщины, на которую привыкла полагаться.

— Безопасней будет, если ни одна из нас не предпримет попытки к бегству, — прошептала Шизука. — А о моем уходе и речи быть не может. Если вы не прикажете мне убираться, то я никогда вас не оставлю. Наши жизни теперь повязаны, — сказала она и добавила, словно самой себе: — Не только у мужчин есть понятие чести.

— Тебя послал ко мне господин Араи, — напомнила Каэдэ, — и ты говоришь, что принаддежишь Племени, которое заявило свои права на господина Такео. Ты действительно вольна сама принимать решения? Ты имеешь право следовать долгу чести?

— Для человека, которого ничему не обучали, госпожа Ширакава многое понимает, — улыбаясь, сказала Шизука, и на сердце Каэдэ стало чуть легче.

Большую часть дня она провела у воды. Дамы из замка присоединились к ней на несколько часов. Они говорили о красоте сада и приготовлениях к свадьбе. Одна из них бывала в Хаги и описывала город с восхищением, рассказывала легенды о клане Отори, нашептала даже об их давней кровной вражде с кланом Тоган. Все выражали радость, что Каэдэ предстоит положить конец этому противостоянию, и говорили, как счастлив союзу господин Йода.

Не зная, что ответить, Каэдэ говорила мало, искала спасение в своей робости, улыбалась, пока не заболело лицо.

Она взглянула вдаль и увидела господина Йоду собственной персоной, шагающего по саду в направлении шатра в сопровождении нескольких вассалов.

Женщины мгновенно замолчали. Каэдэ позвала Шизуку:

— Мне лучше пойти в дом: у меня разболелась голова.

— Я причешу вам волосы и сделаю массаж, — ответила Шизука.

Каэдэ и в самом деле устала от веса своих волос. Ее тело стало липким от пота, кожа под одеждой горела. Она жаждала наступления ночной прохлады.

Однако, как только они направились прочь от шатра, господин Абэ ускорил шаг, оторвавшись от группы мужчин, и нагнал их. Шизука тотчас пала на колени, Каэдэ едва поклонилась.