Книга Синдром бодливой коровы - Галина Куликова

Неожиданно ей в голову пришла любопытная мысль.

«Мужчины не любят, а порой и боятся активных женщин. Я могуприкинуться активной идиоткой — верный путь к тому, чтобы он меня выкинул изквартиры».

Когда усатый отстранился, чтобы дать ей отдышаться, онараспахнула глаза и, уставившись на него, воскликнула:

— Ах, доктор! Вы такой.., аппетитный! — Докторусмехнулся. — Такой.., загорелый! — Он прикрыл глаза. — Словнопокрыты хрустящей корочкой! — Он в немом вопросе вскинул брови. — Мнехочется вас съесть! — крикнула Настя зверским голосом и кинулась ему нашею.

— Ласточка, подожди, — засмеялся тот, пытаясьотстраниться.

Ему это не удалось. Настя схватила его двумя руками за уши иначала наносить беспорядочные поцелуи в лоб, глаза, щеки и подбородок.

— М-м-ма! Какой персик! — вопила она, наступаяострыми коленками куда попало. — Такой ароматный! — Она повалила егона диван.

— Подожди! Что ты собираешься делать? — отбивалсятот.

— Собираюсь съесть тебя! Выпить твою кровь! Тогда мнеуже никогда не будет одиноко! Ты всегда будешь во мне!

— Не всегда, а до первого стула, — пробормотал он,пытаясь схватить ее за запястья.

Однако Настя работала на чистом адреналине, и ему это неудалось.

— Гыр-р-р! — сказала она и пребольно укусила егоза плечо.

— Да чтоб тебя! — рассердился Ясюкевич, сообразивнаконец, что любовной игрой здесь и не пахнет. — У тебя и в самом делеполная башка тараканов?!

— Если бы у меня были хотя бы тараканы! Но у меняникого нет… А я так хочу кого-нибудь!

— Кого? — прокряхтел Ясюкевич.

— Тебя! — рявкнула Настя. — Я одинокаяохотница на мужчин! — Она так сильно обняла его за шею, что едва нераздавила его кадык. — Почему-то они все бросают меня…

— И неудивительно! — прохрипел тот, ощутив, как внем что-то хрустнуло.

— Но ты! Ты всегда будешь со мной. Ты первый согласилсясогреть меня поцелуем.

— Я погорячился.

— Любимый! — простонала Настя, всем весом упав наего напрягшийся живот. — Обещай, что с этой минуты ты будешь рядом доконца моих дней.

— Да! — прохрипел тот. — Я буду рядом. Толькос завтрашнего дня. Сегодня у меня дел.., очень много.

— Я останусь здесь и, пока ты работаешь, буду лежать наковрике и обвивать твои ноги! — низким голосом сообщила Настя.

— Ноги — это, должно быть, волнующе! Послушай,цыпленочек, я хочу тебе что-то показать. Что-то удивительное. Подожди,остановись!

Усатый кое-как скрутил ей руки и поднялся с дивана, послечего отскочил от Насти, словно от гремучей змеи.

— Это твоя сумочка? — тяжело дыша, поинтересовалсяон.

— Да, мой фараон! — в нос простонала она, глядя нанего снизу вверх.

— Дай ее сюда!

Ясюкевич вышел в коридор, держа Настину сумочку двумяпальцами. Здесь он открыл входную дверь и спросил:

— Там есть что-нибудь ценное?

— Конечно! — удивилась та.

Тогда доктор размахнулся и одним легким движением выбросилсумочку на лестничную площадку.

Настя вскрикнула и, не помня себя, бросилась следом. Дверьза ее спиной хлопнула, и послышался звук торопливо запираемых замков.

Ей удалось! Надо же — удалось! Играть роль больше не имелосмыла, поэтому кидаться на дверь она не стала. Более того — если Ясюкевич прямосейчас обнаружит, что папки, которую он при Насте клал в ящик стола, нет наместе, он погонится за ней. Так что надо смываться.

Настя скатилась на пару этажей и принялась давить на кнопкулифта. Он явился быстро и бесшумно, словно умный слуга, и унес ее вниз, начавдвижение с мягкого толчка, от которого на секунду захватило дух.

Кое-как сориентировавшись на улице, она бегом рванула всторону метро. Сначала надо забрать машину, а потом… Она не знала, что делатьпотом. Путь к Ясюкевичу ей теперь заказан. Рано или поздно он хватится своейпапки. А если найдет ее под диванной подушкой, открытую, то догадается, что уНасти к нему был особый интерес. Будет удачей, если он спишет все на ее больнуюголову А если нет? Он далеко не дурак.

Далеко не дурак!

Хорошо, что в центре «АЛ ЕЯ К» она назвала вымышленнуюфамилию и у нее не спросили паспорт. Да и зачем им документы, когда пациентыплатят наличными! Снегурочка просто записала напротив выдуманной фамилии номертелефона, который та назвала. Тоже, кстати, ненастоящий. Нет, усатому ее ненайти, определенно.

И все равно Насте было страшно. Пока она не села в своюмашину и не приехала домой, чувство тревоги не оставляло ее ни на секунду.Ворвавшись в квартиру, она первым делом схватила тетрадь и поспешно написалавсе, что успела запомнить: Медведовский Леонид Леонидович, год рождения,должность, «Восток-Спецпроект», а также зачеркнутая супруга МедведовскогоЛариса Львовна. Настя уже догадывалась, почему она зачеркнута, и эта догадкатеперь сидела и болела у нее в желудке, словно язва.

Глава 10

Утром ее разбудили телефонные звонки — отвратительные, длинныеи такие тоскливые, словно аппарат превратился в собаку и решил повыть на луну.Настя открыла один глаз и поняла, почему так сладко спится — за окном плавалиблагословенные жирные тучи, из-за них вокруг было сумрачно и прохладно.

— Алло! — невнятно сказала она в трубку, почтиуверенная, что звонит Люся, чтобы допрашивать ее и давать наставления.

Однако это была не Люся, а совсем незнакомая женщина. Илидаже девушка. Голос казался молодым и слегка отстраненным.

— Мне Анастасию Шестакову, — произнес голос, забывпоздороваться.

— Это я, — пробормотала Настя, откашливаясь. Ейпочему-то показалось, что на том конце провода сидит мымра в дорогих шмотках и,скучая, разглядывает свои ногти.

— Мы незнакомы, Анастасия. — Настя тотчас женасторожилась, словно болонка, которая не знает, как защититься от болееклыкастых и агрессивных сородичей. — Меня зовут Валентина.

В ее устах имя прозвучало благородно. Насте всегда казалось,что Валентина, Валя — имя очень простое, хорошее такое, домашнее. Но этаконкретная Валентина произнесла свое имя так, словно в каждую букву быловставлено по фамильному бриллианту.

— Я некоторое время отсутствовала в Москве, —зачем-то объяснила она. И тут же добавила:

— Дело в том, что Сева Маслов попросил меня связаться свами. — Настя почти перестала дышать. — Я обещала, что позвоню, нозакрутилась и забыла. А когда вернулась, узнала, что Севу убили.

Она замолчала. Настя тоже не подавала признаков жизни, жадноожидая продолжения.