Книга Роковухи - Дороти Кэннелл

— От желания заказать твое фото с близнецами.

— Ты же знаешь, Бен, я терпеть не могу фотографироваться.

— Да уж, знаю…

— Предпочитаю повеситься по-настоящему, но не висеть на стене в виде портрета. Не желаю, чтобы лет эдак через двести кто-нибудь пялился на меня и делился впечатлениями: "Здорово она смахивает на бульдога, а?"

— Элли!

— Не стоит, Бен. Не говори, что я лишаю Тэма и Эбби возможности обессмертить себя в веках, а Папулю с Мамулей — законного права любоваться внуками. Не далее как сегодня я твердо решила наведаться с близнецами в фотостудию Беламо…

Миг — и его руки сошлись за моей спиной, дыхание согрело висок, колючий подбородок прижался к моей щеке.

— Да ты, никак, с ума сошла?

— А что? Беламо не устраивает?

— Плевать на Беламо и на его студию. — Бен поднял голову, не разжимая объятий. — Тебе нужно как следует взглянуть на себя, солнышко.

К чему он клонит? На всякий случай я прибегла к испытанному способу. Шутка — вот идеальный выход из любой ситуации.

— Извини, дорогой, трюмо в кармане не поместилось.

— Обойдемся. — Теперь мы были похожи на влюбленных эскимосов — если не ошибаюсь, именно у этого народа принято тереться носами, выражая свою страсть. — Зеркало перед тобой. Мои глаза. Взгляни в них — и увидишь себя такой, какой я тебя вижу, солнышко.

— Нет уж, лучше не надо. Мало ли чем закончится этот опасный эксперимент.

— Прекрати, Элли! Не смей оскорблять любимую женщину Бентли Хаскелла!

— Ты просто слепец. — Улыбка чудом держалась на моих губах. — Это тебе нужно взглянуть… в лицо фактам. Разве перед тобой та самая Элли, на которой женился Бентли Хаскелл? Я превратилась в расхристанную домохозяйку. Неухоженную, неряшливую… Эх, да чего уж прилизывать истину… в ожиревшую домохозяйку.

— Нет!

— Ты видишь только то, что хочешь видеть.

— Я вижу прелестнейшую из женщин.

— Значит, глаза тебя обманывают. Ты смотришь сердцем.

— Что ж… — Бен распустил мои волосы. — Согласен. — Медленно, почти лениво его пальцы высвобождали из плена прядь за прядью. — Ты ведь тоже смотришь на меня сердцем.

— Ерунда! — Никогда не страдала одышкой, а тут вдруг на тебе! — Вы, Бентли Т. Хаскелл, великолепны, как ни посмотри!

Его губы чуть заметно дрогнули.

— Элли, у меня идея.

— Да!

— Не соглашайся, пока не узнаешь. Я задумал… одну невинную ночную авантюру.

— Да!!!

— Пикник.

— Что?

— Помнишь, как мы раньше пировали на свежем воздухе, в тени нашей березы?

— То-то и оно, что в тени. — Меня заранее зазнобило от свежести ночного ветра. — Солнечным днем, Бен!

— Ай-ай-ай, любимая. Куда подевался твой авантюризм?

— Почил в бозе.

Точнее, надорвался на службе у "Самого Совершенства", но это уточнение осталось при мне. Не успела я сообщить мужу и о миссис Мэллой. В следующую минуту Бен развил бурную деятельность. Вытянул меня в холл, приказал надеть что-нибудь потеплее, а сам помчался на кухню — собирать корзинку со съестным.

— Но, Бен… — прошелестела я вслед. — Как же дети…

— Нашла о чем переживать. Звякну Фредди.

— Мы и так безбожно эксплуатируем его.

— Ерунда! Парень без ума от малышей. Не отнимай у него счастливого шанса лишний разок взглянуть на Эбби с Тэмом и совершить налет на наш холодильник.

— А если он уже спит? — Исчерпав все аргументы, я понесла полную чушь. Мой драгоценный кузен вечно хвастает тем, что ложится под утро и тратит на сон не больше трех часов.

Бен исчез на кухне, а я на цыпочках поднялась в спальню. Никогда еще супружеское ложе не выглядело так заманчиво. Усилием воли преодолев соблазн, я открыла шкаф, где в мечтах о ночном пикнике коротало время длинное пальто с капюшоном…

— Элли! — Бен влетел в спальню, захлопнул дверь и привалился к ней спиной, хватая ртом воздух.

— Что? В чем дело? — Пластмассовая вешалка треснула у меня в руках.

— Кошмар!

— Да говори же!

— С детьми все в порядке, не волнуйся. — Бен прижал дрожащую ладонь ко лбу. — Я поднялся в голубую комнату за подстилкой, чтобы нам не сидеть на сырой траве. И что ты думаешь? Там… на кровати… кто-то храпит!

— А-а-а!

— Это что, объяснение?

— Извини, дорогой, забыла тебя предупредить. Миссис Мэллой осталась у нас на ночь.

— Это Рокси? Да ее не узнать!

— Еще бы. В бигуди и без косметики ее родная мать не признала бы. К тому же в последнее время Рокси вообще сама не своя. Пришла вечером и сказала, что боится оставаться дома. У нее любовь с Уолтером Фишером, твоим приятелем-гробовщиком. Думаю, он ее и напугал до смерти.

— Миссис Мэллой и этот… Квазимодо?

— Если верить Рокси, мистер Фишер разжег в ней небывалую страсть. Откровенно говоря, я ей сочувствую и завидую. Что может быть чудеснее сладостного любовного предвкушения, от которого екает сердце и кружится голова?

— Неужели и у тебя так было?

— Да, но…

— Солнышко, в любви все может повториться.

— Золотые слова… Послушай-ка, ты пережил такое потрясение. Может, отложим пикник?

— Ни за что!

— Упрямство не всегда похвально, друг мой.

— Элли, это же ради тебя! — Он галантно подставил руку, приглашая фею в страну любви. На деле оказалось гораздо ближе — в детскую. — Роскошный лосось, которого я обнаружил в холодильнике, заслуживает того, чтобы его съели с почестями, в родной обстановке. То бишь на лоне природы.

Мы по очереди заглянули в дверь. Детки сладко спали под охраной Матушки Гусыни, Кота в сапогах и близнецов-медвежат Томми и Топси.

— Кстати, о лососе… — вспомнила я уже на лестнице. — Это не мое произведение. Супруг викарисы приготовил рыбу к ужину, но куда-то срочно умотал, и Эвдора по-соседски угостила нас.

— Добрая душа.

— Ты как будто недоволен?

— Почему же? — коротко хохотнул Бен. — Буду счастлив отведать очередное триумфальное блюдо нашего нового соседа.

Так я и знала. Оскорблен в лучших чувствах. Но промолчать-то я не могла! Очень нужно всю оставшуюся жизнь покрываться холодным потом при упоминании рыбы в присутствии Эвдоры и ее супруга! И так уж по уши погрязла в секретах от Бена… один из которых и настиг меня у подножия лестницы.

— Элли, в кладовке я наткнулся на пакет с "Травяным тонусом".

— Правда?