Книга Кузнец из преисподней - Виталий Сертаков

Что-то происходило. Артур не мог бы точно указать, в какой момент это началось. Где-то примерно на середине песни-речитатива. Словно стало чуть труднее дышать, запершило в горле, будто дым попал, и все предметы на периферии зрения размазались.

Наверное, остальные ощущали нечто похожее. Орландо тер глаза, Даляр мотал головой, точно смахивал паутину, Качалыцик упал на бок.

– Полнехонько в сырой земле чертогов тайных. – В нижней паре рук у Шестокрыла, откуда ни возьмись, появились гусли. Шестокрыл тронул струны, будто собирался играть, но мелодия так и не родилась. – Со времен потопных ведомы ходы от Тибета через Кунь-Лунь, через Алтын-Таг и Турфан… до самых северных пределов земли, до самого Гиперборея… Отойди, дай пройти, Одолень-трава…

Артур оглянулся еще раз. Розовое дерево с дуплом исчезло. Тропа пропала. Пещера растворилась. Вместе с тропой, ведущей от полуразрушенной арки, пропали мешки с поклажей, виселицы и мерцающие грибы. Зато рядом словно зашумела река, и подул ледяной порывистый ветер.

Под ногами скрипел щебень. Сполохи близкого пожара отражались в тусклом зеркале рельсов. Уцелевшие члены экспедиции судорожно осматривались. Первым пришел в себя Хранитель памяти:

– Мы наверху! Вот только где?

– Точно, вот ведь, собака, – выругался Даляр. – И не надо никаких Стражей! Он выкинул нас…

– Мы вернулись… Нас вернули. Вон там вагон горит. Господин президент, это же ваш вагон…

Уткнувшись в тупиковую шпалу, весело догорал роскошный президентский вагон. Золотые орлы скручивались и отпадали клочьями. Из разбитых окон вырывались чадящие языки огня. Вокруг передвижной резиденции валялись мертвые нелюди и люди. Свет от пожара освещал истерзанную землю в радиусе больше тридцати метров. Откуда-то долетали гудки, выстрелы и крики.

– Артур, он нас выкинул… Выкинул вперед по времени… Этого не было, никогда такого не было! Он показал тебе, чем закончится поход на восток, – повторил Кристиан. – Глядите, эта пакость никуда не делась, вот она!

Вокруг бесновалась сырая непроглядная темень. Но Артур моментально почувствовал – они уже не внизу. Они наверху, вернулись в реальный Верхний мир, и в мире этом случилась колоссальная беда. Где-то неподалеку полыхал огромный город. Оттуда долетали искры и вопли. По широкой реке носились языки пламени. Вперемешку плыли трупы лошадей, людей, перевернутые лодки и открытые бочки с краской. Мучительно пахло смертью, тысячами и миллионами новых смертей.

Оно никуда не делось и стало еще ближе. Звенящий узел не погиб, катастрофа набирала обороты. Слева – играли зарницы, там догорал город. Справа – чернее черного, поднималась стена до горизонта. Посредине догорала гордость уральских вагоностроителей.

– Черт, черт! Так что же, все зря?! – заорал Даляр. – И Митька погиб, и Леву бросили, и остальные ребята погибли?.. Все зря?!

Артур внезапно опомнился. Скинул со спины мешок, развязал, нежно достал компас. В глубине шара переливались огни, медные диски кружили, демонстрируя ряды непонятных значков.

Артур открутил пробку, высыпал в глубину содержимое ступки. Черный песок тек неторопливо, как масло. Коваль подул на горловину волшебного прибора и плотно заткнул пробку.

– Что теперь? – хором спросили друзья. Вместо ответа, Артур указал пальцем и отступил назад, стараясь не прикасаться к слюдяному шару. Часы бога Сварога заработали. В глубине прибора разгоралось оранжевое свечение. Медные пластины пришли в движение. Тихие щелчки становились все чаще, будто кто-то заводил большой будильник. Пластины сменили скорость вращения. Волшебный компас походил теперь на модель атома, где вокруг ядра все быстрее носились электроны.

– Кажется, я все сделал правильно!

Коваль говорил сам с собой нарочито громко, чтобы придать себе уверенности. По правде сказать, он давно не чувствовал себя настолько неуверенно. Невзирая на то что можно уже, казалось бы, выдохнуть, смахнуть со лба пот и устроить себе небольшой отдых. Однако малейшая ошибка в управлении диковинным наследством древних богов могла привести к последствиям катастрофическим. Правда, непонятно, кому катастрофа грозила больше: всему человечеству, отдельно взятой державе, небольшой группе товарищей, именуемой в летописях Братством Креста, или ему лично.

Компас потрескивал, пощелкивал все быстрее, пока стук не слился в сплошной непрерывный гул. Медных пластин с выбитыми символами уже не было видно, с такой скоростью они мелькали. Теперь казалось, словно издалека, на большой скорости, приближается поезд. Земля под ногами стала ощутимо подрагивать.

– Все будет у нас замечательно, – Коваль попятился. Ему никто не ответил. Впрочем, Артуру почудилось на секунду, что откуда-то долетает невнятное эхо, но природу явления исследовать было некогда. Задав последний вопрос, люди пропали. Испарились. Исчез генерал Даляр, исчез грустный Орландо, обвиненный в том, что подверг разрушению Ильмень-град. Исчез верный Качалыцик и маленький монах. Но превращения на этом не закончились. Темнота теперь подступала со всех сторон. Одна за другой гасли на небе звезды. Очень скоро от внешнего мира остался только метровый отрезок железнодорожного полотна и гудящий, сверкающий шар. И время остановилось.

20ВТОРАЯ ПОПЫТКА

…Человек перекатился за высокое бюро. В его правой руке очутился тяжелый револьвер, который раньше висел на петлях под днищем кровати. Хозяин дворца знал, что совершил ошибку, не забрав револьвер сразу же, в первую секунду нападения, и готовился эту ошибку исправить.

Он выстрелил в летуна трижды, перемещаясь после каждой вспышки пороховых газов. И дважды выстрелил в угол комнаты, на звук человеческого дыхания.

Не успел еще мертвый хищник удариться грудью об пол, как в спальне вспыхнул яркий свет. В проеме распахнутой двери стоял верный бодигард президента фон Богль, за ним мрачной горой возвышался начальник охраны Митя Карамаз и еще трое ближних офицеров Трибунала, с лицами, закрытыми масками.

– Плохо, герр президент, – сокрушенно повертел квадратной головой фон Богль. – Вы убиты дважды. Это есть плохо. Поздно взяли оружие. Второй револьвер не использован…

Артур поднялся на ноги. Хотелось закричать, но слова потерялись. Во рту было кисло, сердце бешено отбивало сто двадцать ударов в минуту.

– Герр президент, откуда на вас эта одежда? – Германец изумленно уставился на своего патрона.

Вспыхнули люстры, осветив уютные президентские покои на втором этаже Зимнего дворца. Все замерли. Карапуз, офицеры, лжебандиты, горничные, уже готовые убирать последствия тренировки. По спальне метался пух из разорванных подушек и разливалось горькое пороховое облако.

Коваль ошалело поглядел на себя в зеркало. Вместо ночной пижамы – дикий, вонючий походный костюм.

Ноги и руки – черные от копоти и грязи. За спиной, крест-накрест, – дробовик и два кинжала, полупустой патронташ вокруг пояса. Заросшая бородой физиономия.