Книга Шанс для дознавателя - Варвара Ветрова

Сильный треск заставляет меня отпрянуть от трубки.

— Ладно, всего хорошего, — скупо прощается мужчина. Ответить я не успеваю — мне в ухо летят телефонные гудки.

Терра, кажется, догадывается, что произошло. Но виду не подает — лишь интересуется, буду ли я ужинать. Отговорившись недомоганием, я поднимаюсь в спальню и, переодевшись, долго сижу перед камином. Пальцы дрожат от холода и, сколько я не протягиваю руки к огню, согреть их так и не удается.

И лишь когда звуки жизни внизу затихают, а дом наполняется ночным поскрипыванием и треском, я будто отмираю — откидываюсь на спинку кресла и беззвучно, будто украдкой, всхлипываю.

Треск передатчика прорывается сквозь сон, но я будто жду его — рывком отбрасываю одеяло и вскакиваю с кровати. Спальня наполнена мешаниной из эмоций — отчаяние, горечь, какая-то затаённая злость… это что же мне снилось, что я сподобилась на такое?

Путаясь в рукавах халата, я сбегаю вниз. Осознание того, что одаренные крайне редко способны на выброс эмоций во сне, мелькает в голове быстро, а я уже дергаю на себя черную тяжелую трубку, одновременно сверяясь с часами. Половина третьего ночи — здесь ни о какой штатной ситуации речи не идет.

— Мейделин, что произошло?! — голос Ирмиса полон тревоги и какого-то праведного возмущения, — ты что натворила?

Я кошусь на приоткрытую дверь в комнату Терры — не хватало ещё горничную разбудить.

— Ничего. Что случилось?

После сна мой голос звучит надтреснуто, как старый, рассохшийся рояль, а голова будто чугунная. Я даже по щеке себя хлопаю, пытаясь хоть немного вникнуть в суть происходящего.

— На меня только что перебросили все твои дежурства, — коллега говорит быстро, сбивчиво, — и сейчас всех собирают на планерку.

— Когда?

— Через час. Тебе уже сообщили?

Я качаю головой. Происходящее меня не радует, но ещё больше мне не нравится то, что связь с нашим разговором с Ринданом прослеживается без особых проблем.

— Мейделин?..

— Всё нормально, — я внезапно обнаруживаю, что от порога дует и переступаю ногами, — мне сообщили. Я тоже приеду через час.

На сборы не уходит много времени. Я хватаю первый попавшийся свитер, на скорую руку заплетаю косу и, заскочив на кухню, дергаю на себя дверцу шкафа.

Моя аптечка на месте — ровные ряды бутыльков и коробочек нашли свое пристанище в небольшой плетеной корзине. Для того, чтобы найти искомое, корзину приходится достать — и уже через пару мгновений я становлюсь обладательницей трех бутыльков темного стекла.

Вот и пригодился подарок Джо на прошлый день рождения.

Наполнив стакан теплой водой, я ненадолго зависаю над посудиной, вспоминая дозировку. Но с этим все просто — зельевар любит простые комбинации. А здесь вообще простейшая — три капли первого… три второго…

Третий флакон поддается с трудом, но я непреклонна — и подождав, пока вода окрасится в нежный голубой цвет, я отмериваю три капли и, не размешивая, вливаю в себя получившееся зелье.

Работает. В голове моментально проясняется, а холодные пальцы будто заполняются теплом изнутри. Я даже чувствую, как перекатываются, точно холодные шарики, собранные в резерве эмоции. Энергетическое зелье я мешаю себе крайне редко, в исключительных случаях, но сегодняшняя ночь — как раз такая. И если на Ирмиса перебросили всю мою загрузку, а меня даже не уведомили о планерке, то это может значить лишь одно — мою судьбу решили сверху.

Знать бы еще, почему…

Набрасывая платок на ходу, я выбегаю из дома. В этот раз экипаж открытый, но я даже согласна померзнуть, лишь бы поскорее оказаться на месте и понять, что происходит.

— В Лаержскую крепость, быстрее!

Экипаж бодро дергается с места, а я массирую виски: спросонья зелье действует сильнее, а я смешала двойную порцию. И сейчас мир вокруг будто становится светлей — я различаю и причудливый рисунок коры на проносящихся рядом деревьях, и тонкие иглы хвои на ветках. Я даже успеваю заметить быстрое движение справа — и, резко оглянувшись, различаю пушистую шубку зайца на фоне бого снега.

В зелье плохо лишь одно: я не смогу контролировать заполнение резерва и теперь все эмоции, клубящиеся вокруг, впитываются мной без малейшего усилия. Надеюсь, сегодня не будет слишком много задержанных — потому что свое дежурство я Ирмису не отдам!

Мы проносимся по темным ночным улицам, минуем небольшой каменный мост через узкую змейку реки и, миновав вереницу узких коридоров, вылетаем на площадь. Древо уже не светится, но все ещё радует глаз украшениями. Окна крепости тоже не горят — лишь несколько прямоугольников на первом этаже радуют слабым светом. И на втором этаже…

Чтобы осознать увиденное, мне приходится потереть глаза. Нет, не показалось — свет горит в моем кабинете.

Стеклянные двери распахиваются передо мной с легкого толчка и я сразу оказываюсь под прицелом пристальных взглядов двух дежурных гвардейцев. Резко киваю, здороваясь, и без лишних слов лезу в сумку за удостоверением.

Но оно не требуется.

— Доступ закрыт, — жестко информирует один из гвардейцев в то время, как второй, подняв трубку передатчика, набирает номер.

— Что… — вопрос застревает у меня в горле: этих ребят я знаю лично и сомневаться в том, что они меня не узнали просто глупо.

Поэтому мне приходится действовать иначе. Наблюдая, как шевелятся губы гвардейца, разговаривающего по передатчику, я тщетно пытаюсь разобрать слова: завеса безмолвия, используемая для особых случаев, наброшена умело. Сомневаюсь, что они способны объяснить мне, в чем дело.

— Позовите дежурного инквизитора, — прошу, молясь Тримудрой Богине, чтобы это был не Алвис: ума не приложу, что ему сказать.

Но мне везет.

— Мисс Локуэл?

— Вальтц! — я оборачиваюсь и практически утыкаюсь в грудь инквизитора. Легкий запах лакрицы, смешанный с миндальным ароматом тут же бьет в нос, но я не обращаю внимания, разглядывая крупную вязку серого свитера: поднять глаза выше откровенно нет сил, — что происходит?

Но мужчина не торопится отвечать и я все-таки вскидываю голову. Вальтц не торопясь окидывает взглядом подозрительно тихий холл и наконец обращает внимание на меня.

— Предлагаю поговорить на улице.

— Но… почему?!

— Так будет лучше.

Вот и все. В повисшей тишине я почти слышу, как тает завеса безмолвия и в мир возвращаются звуки. Второй гвардеец кладет трубку передатчика и смотрит на меня честными серыми глазами:

— Простите, мисс Локуэл. Ваш допуск отозван на неопределенный срок. Вы временно отстранены от службы. Объяснения и официальный приказ доставят вам домой в течении суток.

Что за чертовщина?!

— Мисс Локуэл… — доносится из-за спины. Вальтц молчит несколько мгновений, будто ожидая, что я отреагирую, а затем вновь подает голос, — Мейделин…