Книга Я беду от тебя отведу - Ульяна Динова

Некоторые воспоминания далёкого детства, выдернутые кем-то из моей памяти, постепенно возвращались ко мне, — происходило это спонтанно и без моего намеренного участия. Как-то раз я лежала на кровати, читая учебник по лабораторному анализу, и вдруг ни с того ни с сего ясно и отчётливо вспомнила, как в детстве любила подшучивать над бабушкой. Вероятно, на тот момент мне было лет пять или меньше. Бабушка перед сном заходила в мою комнату и закрывала шторы, а я, лёжа в постели, раздвигала их обратно взглядом после того, как она выходила. Вернувшись с чашкой горячего молока для меня, бабушка недоумевающе смотрела на окно и вновь задёргивала занавески.

«Разве я не закрыла шторы?» — удивлялась она.

Вот ещё одно странное воспоминание — уже из школьного периода.

Однажды зимой в лютый мороз я села в автобус, а он почему-то отказался ехать — не заводился мотор. Пассажиры многозначительно оглядывались на меня, перешёптываясь между собой, и водитель, зайдя в салон, строгим голосом велел мне покинуть автобус. Шмыгая носом, я осталась одна замерзать на остановке, а автобус уехал без меня.

А это? То ли сон, то ли явь…

Я сижу в чужой пустой квартире с обшарпанными стенами и потолком на коленях какой-то незнакомой женщины — очень красивой, голубоглазой и рыжеволосой, — она гладит меня по голове и ласково говорит мне, чтобы я ничего не боялась, хотя сама выглядит довольно напуганной.

Выбрав подходящий момент, в отсутствие моих соседок по комнате, я провела несколько экспериментов с вещами. Я не особенно верила в успех, но, к моему удивлению, все мои подозрения, вызванные странными воспоминаниями, подтвердились. У меня легко получалось изменять предметы, придавать им другую форму, — например, сгибать взглядом ложки или вилки, завязывать их узлом; заставлять лампочку светить более тускло или, наоборот, ярче; открывать замки дверей без ключей, и много чего ещё. Обнаружение этого факта оказалось довольно тяжёлым и даже шокирующим испытанием для меня. Возможно, кто-то другой пришёл бы в неописуемый восторг, окажись он на моём месте. Но на меня данное знание почему-то произвело угнетающее действие. Обладание дополнительными способностями, хоть и открывало мне новые возможности в материальном мире, но в то же время напрочь стирало границы дозволенного — законного, в человеческом понимании, — которые я всегда боялась перейти, не до конца доверяя своей совести.

Но самое неприятное — мне слишком часто стал сниться один и тот же страшный сон: будто в мою голову прямо через оконное стекло внезапно ударяет огромная, мощная молния. В этот момент я просыпалась с диким криком и будила своих соседок.

— Вы видели это? — вскрикивала я спросонок, ощупывая свой лоб и с ужасом таращась на окно, которое было абсолютно целёхоньким.

— Что ещё случилось? — раздражённо спрашивали проснувшиеся девчонки.

— Да нет, ничего… Наверное, просто приснилось… — бормотала я, чувствуя себя полной идиоткой.

— Кажется, тебе пора навестить психиатра, дорогая. Похоже, ты сходишь с ума от чрезмерного увлечения учёбой, — замечала Ольга.

— Может быть… — нехотя соглашалась я.

Мне и в голову не приходило, что все мои кошмары могут являться следствием чьего-то целенаправленного недружественного влияния. И даже если бы кто-то сказал мне об этом, то я вряд ли бы поверила ему.

За время учёбы я изучила множество болезней. Но многие из них по-прежнему оставались недоступны мне — возможно, из-за того, что уровень моих способностей был недостаточным для воздействия на эти патологии. Мне хотелось проникать всё глубже внутрь скрытого, познавать причины, породившие недуги, — не физические, а духовные, — поскольку каждая болезнь была просто обязана нести в себе затаённую лишнюю энергию — как я её называла, — и не всегда моё «второе» зрение было способно распознавать её. В Центре Магии я не нашла никого, кто бы мог проконсультировать меня по этому вопросу. Большинство из того, о чём говорили местные «гуру», было мне непонятно и, чего уж там скрывать, совершенно не близко. Хотя, скорее всего, я просто не верила им. То, что меня волею судьбы связало с обитателями «Дубовой рощи», я относила к чисто случайному совпадению и не придавала ему какого-то особого важного смысла. Конечно, само по себе существование в центре Москвы великолепно обустроенного детища Светлых Магов, спрятанного в небольшом полуразрушенном доме, — действительно являлось чем-то из разряда настоящих чудес, которое возможно было просто принять как факт, не пытаясь обосновать с помощью разума.

— Источник — это центр, — объясняла мне Мисс Магда. — Вокруг него — все мы. Мы берём энергию от него, и только Источник решает, сколько эйбов мы достойны. Эйб — единица энергии Иммаргель. Магической энергии, излучаемой Источником из Запредельного в наше пространство, позволяющей посвящённым вмешиваться в жизненные процессы, протекающие в среде людей, чтобы нейтрализовать влияние Тёмных. Светлые черпают силу от Источника, безграничного в своей щедрости, доброте и справедливости. Тёмные же получают энергию от своих Чёрных Магов, также находящихся в Запредельном, но на другом его полюсе. Противостояние между нашими кланами длится уже много тысяч лет. Равновесие, поддерживающее миры, — очень хрупкое и может нарушиться в любой момент, — и тогда Источник иссякнет. А это значит конец всего… Мы должны сделать всё возможное, чтобы сохранить Источник. Для этого нам необходимо постоянно пополнять свои ряды, чтобы умножать наши силы.

* * *

Мне всю жизнь не хватало чего-то. Я ощущала это внутренне, но умом не могла понять, чего же именно. С возрастом это чувство только усиливалось. Я жила, словно находясь в двух мирах одновременно. В одном — реальном, среди обычных людей и простых, вполне понятных материальных вещей, и в другом — наполненном чудесами и невероятными событиями, каждый день открывающем для меня новые возможности. Определить точно, к какому миру я больше принадлежу, не представлялось возможным. А может, я вообще была обречена на вечное метание меж двух миров? Я не была такой, как все нормальные люди, но в тоже время и не совсем такой, как обитатели «Дубовой рощи», а тем более те, кого они в противовес себе называли Тёмными. Я была как бы сама по себе, существуя на своей собственной волне, недоступной другим. Столь неясное положение угнетало меня и беспокоило, заставляя ещё острее испытывать чувство одиночества и страх неизвестности. Правда, вскоре я начала догадываться о некоторых причинах этого беспокойства. Во мне незаметно проснулись вполне естественные потребности для девушки моего возраста.

Я заметила за собой новую странную особенность. Когда я смотрела на влюблённые парочки, то меня всё чаще посещало чувство, подозрительно похожее на зависть. Раньше мне довольно редко приходила в голову мысль о том, что у меня тоже должна быть своя «вторая половинка» — как нечто не самое важное в жизни, что случится само собой в отдалённом будущем. Но теперь эта мысль почему-то прочно заняла главенствующую позицию, оттеснив на задний план все остальные, навязчиво терзая меня множеством сопутствующих вопросов. Как я его встречу? Где? Главное — когда? Мне уже девятнадцать, а я до сих пор ни разу не была влюблена — разве это не странно?