Книга Глубина моря; Открытое море - Анника Тор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В пятницу вечером Штеффи с Юдит пошли в синагогу на богослужение, проводимое в память жертв концентрационных лагерей.
Штеффи впервые оказалась в гётеборгской синагоге. Здание было довольно красивым, хотя не таким большим, как в Вене. Штеффи и Юдит сидели рядом на балконе среди остальных женщин и девушек и смотрели на мужчин внизу. В этот вечер все сидячие места были заняты. Многим пришлось стоять. Среди евреев в кипах[9] и талесах[10] Штеффи видела мужчин других национальностей, которые явно чувствовали себя неловко оттого, что не сняли головные уборы[11].
Служба была красивой и трогательной. Молитвы на древнееврейском и шведском языках сменились музыкой. Скрипач из гётеборгского симфонического оркестра сыграл преисполненное горя и боли музыкальное сочинение. Штеффи и Юдит, взявшись за руки, плакали.
После окончания службы Юдит встретила во дворе синагоги нескольких девочек из Еврейского детского дома. Штеффи узнала среди них Сюзи, с которой когда-то вместе приехала из Вены.
Хедвиг Бьёрк тоже была здесь.
– Что-нибудь узнала?
– Пока нет.
– Не теряй надежды, – сказала Хедвиг.
Штеффи огляделась: среди людей, присутствовавших на богослужении, были блондины, брюнеты, евреи, христиане. Их лица выражали скорбь. И вместе с тем – надежду.
– Пойдем, – предложила Юдит.
Штеффи попрощалась с Хедвиг Бьёрк. Но тут к ней сквозь толпу протиснулась темноволосая девушка.
– Стефания! – крикнула девушка. – Стефания, как я рада тебя видеть!
Это была Алиса.
Алиса – бывшая одноклассница Штеффи. Ей пришлось покинуть школу после того, как на экзамене у нее нашли шпаргалку. Тогда Алиса пыталась свалить всю вину на Штеффи.
– Как дела? – продолжала Алиса. – Ты все в той же школе?
– Весной я закончила гимназию.
– Вот как, – удивилась Алиса. – А мне остался еще год. Я учусь в школе-интернате. Хотя ты, кажется, в курсе.
– Да, слышала.
– А твоя семья? – спросила Алиса. – Ты связалась с ними?
– Мама умерла. Папа пропал в сорок третьем, но мы его ищем.
Алиса посмотрела на нее с сочувствием.
– Это так ужасно. Представь, если бы Швеция вовремя приняла беженцев, сколько людей остались бы живы!
Как ей не стыдно! Штеффи помнила слова Алисы, сказанные всего несколько лет назад: беженцы вроде Штеффи наносят вред репутации евреев, издавна живущих в Швеции.
Может, Алиса изменилась, осознала, что была неправа? Нет, увидев, как Алиса игнорирует Юдит, Штеффи поняла, что она придерживается прежнего мнения. Просто теперь так говорить не принято.
Штеффи захотелось одернуть бывшую одноклассницу. Но начинать ссору здесь, после богослужения, казалось недостойным.
– Нам пора, – сказала она. – Пока, Алиса.
– Пока. Удачи тебе, Стефания.
– Кто это? – спросила Юдит, когда они отошли от Алисы на достаточное расстояние.
– Учились вместе.
– Еврейка?
– Да.
– Хорошая подруга?
– Нет, скорее наоборот.
– Я так и поняла, – сказала Юдит.
По пути домой Штеффи зашла в кафе и попросила разрешения позвонить. Ей очень хотелось поговорить со Свеном. Просто услышать его голос.
На этот раз он ответил:
– Сёдерберг.
– Это Штеффи. Стефания.
– Где ты?
– В кафе. Я зашла позвонить.
– Хочешь – приезжай в гости.
Штеффи заколебалась. Согласиться – значит оказаться с ним дома наедине…
– Сегодня не могу. Завтра утром мне на работу.
– А завтра вечером ты свободна?
– Да.
– Давай куда-нибудь сходим. В семь у Валанда, идет? Я приглашаю тебя на ужин.
– Спасибо, но…
– Никаких «но». Увидимся.
– Хорошо.
– Я рад, что ты позвонила. До встречи, Стефания. Спокойной ночи.
– До встречи.
Штеффи осталась стоять с трубкой в руке. Официантка с любопытством смотрела на нее.
– Вам нужно сделать еще звонок?
– Нет… нет.
Штеффи положила трубку. Завтра вечером!
Платье, в котором она была на выпускном, не подходит для свиданий. Свен узнает его и подумает, что ей нечего надеть. Хотя ей и вправду нечего надеть в ресторан. Май и Бриттен вместе со Штеффи перебирали вещи в гардеробе, пытаясь подыскать что-нибудь приличное. В конце концов Штеффи одолжила у Бриттен платье цвета морской волны с плиссированной юбкой. Оно было ей великовато, но Штеффи надела поверх платья белый пиджак, и получилось хорошо.
– Похоже на морскую форму, – сказала Бриттен. – Это сейчас модно.
Штеффи купила пару шелковых чулок и темно-красную помаду. Накрашенные губы выглядели иначе, они казались пухлыми и таинственными.
– Не слишком ярко?
– Очень эффектно, – сказала Бриттен. – Промокни губы салфеткой, припудри и сверху еще подкрась, так помада лучше держится, когда ешь. Или целуешься.
Май бросила на Бриттен недовольный взгляд.
– Ты о чем? Ах да, понимаю, у тебя же есть богатый опыт, и ты знаешь, как сохранить губную помаду при поцелуях!
Бриттен улыбнулась. У нее был постоянный поклонник, хотя ей исполнилось только шестнадцать лет.
– Неплохо бы надеть туфли на высоких каблуках. Но тут я ничем помочь не могу. Мои не подойдут, у тебя слишком маленькая ступня. Подойдут туфли, что были на тебе в день выпускного экзамена.
Когда Штеффи была готова и стояла в прихожей, Бриттен окинула ее критическим взглядом.
– Чего-то не хватает, – сказала она. – Какой-то изюминки.
Она исчезла в комнате и вернулась с красным поясом.
– Вот теперь хорошо, – сказала она, туго завязывая пояс на талии Штеффи.
Штеффи показалось, что пояс чересчур яркий. Разве без него плохо? Но ей не хотелось подвергать сомнению вкус Бриттен.
По пути к трамвайной остановке ей свистнул какой-то парень.
