Книга Красное на красном - Вера Камша

Лишь выбравшись из дворца, Ричард понял, что идти ему некуда — знакомых и друзей в столице у Повелителя Скал не оказалось. Кроме Наля. Но где живет кузен, Дик не знал. Пришлось вернуться в особняк Алвы. Ричард всю ночь простоял у окна, поджидая своего эра, но тот не пришел. Ричарду то казалось, что он знает, где ночует Рокэ, то он убеждал себя, что в день рождения Ее Величество не останется одна, и маршал или играет в карты, или пьет с другими вельможами. К утру в голове у юноши осталась одна-единственная мысль — найти эра Августа и спросить. Он мог думать лишь о королеве. Печальная юная женщина в роскошном тяжелом платье неотступно стояла перед мысленным взором Дикона. Жизнерадостный утренний город со всеми его торговцами, служанками, диким виноградом на стенах, пестрыми вывесками, дворцами и церквями не мог отвлечь юношу от короткой вчерашней встречи

Как ни странно, жилище кансилльера Ричард нашел сразу. Трехэтажный приземистый дом живо напоминал самого Августа — надежный, неброский и вместе с тем внушительный. Привратник долго рассматривал молодого дворянина на высоком короткохвостом коне, а потом сказал, что господина Штанцлера нет дома. Ричард вздохнул и медленно поехал вдоль серой каменной стены, не представляя, что делать дальше — ждать в каком-нибудь трактире или вернуться в особняк Алвы. Назвать это место своим домом было невозможно.

— Молодой господин! Постойте… Молодой господин! — Дик оглянулся. Его догонял слуга в серо-зеленой ливрее.

— Что такое?

— Молодой господин, вас просят вернуться.

Дик, уже ничего не понимая, повернул назад. Давешний привратник встретил его потерянным взглядом, но калитку распахнул, передав гостя с рук на руки конюху и лакею. Первый принялся успокаивать раздраженного Баловника, второй препроводил юношу в мрачноватую комнату, живо напоминавшую залы Надора. Кансилльер не нуждался в показной роскоши.

— Рад тебя видеть, мой мальчик!

— Эр Август… Вы дома?!

— Для всех меня нет, но не для тебя… Я случайно увидел тебя через окно и послал слугу. Ты поступил неосторожно, явившись сюда… Я же предупреждал…

— Но… Мне очень нужно с вами поговорить… А во дворце не получилось.

— Конечно, мы поговорим, — вздохнул Штанцлер, — а во дворце и не могло получиться. Я — кансилльер, ты — оруженосец. Если б ты не пришел сегодня, я б нашел тебя завтра. Давай договоримся таким образом — ты приходишь ко мне только в самом крайнем случае.

— Простите, эр Август.

— Все в порядке, Дикон. Как тебе понравился дворец и Их Величества?

Дворец? Их Величества? Катарина Ариго и мерзкий толстяк, берущий ее за руку?! Кровавая звезда в руках маршала… Кровавая звезда на шее королевы.

— Эр Август… А правда, что… Что Ее Величество и… Ну, говорят, Рокэ Алва…

Кансилльер внимательно посмотрел на Дика и вздохнул.

— Иногда мне хочется придушить твою мать, хоть она и замечательная женщина. Ей бы родиться пятьсот лет назад — цены б ей не было, но сегодня по рыцарскому кодексу не живет никто. Ты садись, — Август указал юноше на глубокое кресло, — можешь с ногами. Разговор у нас, Дикон, будет долгий и гнусный. Ты имеешь право знать правду, но я тебя прошу об одном — не суди опрометчиво. Хорошо быть чистым, но непросто.

Разумеется, если ты живешь в свободной стране, если ты сам силен и честен, ты таким и останешься. Если ты слаб, никому не интересен и сослан в провинцию, ты не замараешься даже в нынешнем Талиге, но в столице… Тут или сломаешь шею и подставишь под топор тех, кто тебе верит, или научишься пусть не врать, но хотя бы молчать. Ты меня понимаешь?

— Да, эр… То есть не совсем.

— В Надоре путают жизнь и баллады, этого не следует делать. Я не согласен с Эйвоном и твоей матерью, Дикон, хоть и пошел у них на поводу. Тебе надо было рассказать все с самого начала, а мы выжидали… Вот и дождались, что ты оказался у Рокэ. Короче, я буду говорить, а ты перебивай, если чего-то не поймешь. Тебя по молодости лет больше всего волнует честь королевы? Так вот, ты окажешь Катарине дурную услугу, если станешь бросаться на всякого, кто болтает о ее связи с маршалом.

— Значит, все так и есть?

— И так, и не так. Дети королевы — все трое — от Ворона. Фердинанд не способен быть отцом, а Дораку нужны наследники. Катарина Ариго была вынуждена… Она с самого начала понимала, на что идет, всем бы такое мужество! А потом, Ворон, каков бы он ни был, все-таки Повелитель Ветров. Лучше кровь Алвы, чем Олларов, хотя я все же надеюсь на возвращение законного государя. Надеюсь, но готовлюсь к худшему.

Кстати говоря, по-своему Дорак прав. Если считать нынешнюю династию законной, и если она пресечется, на трон должны сесть герцоги Алва. Когда единственный сын узурпатора был болен, Франциск Оллар написал завещание, в котором назначал своим преемником пасынка и его потомков. Такова была воля Франциска Оллара, которую никто не отменял.

Что еще ты слышал?

— Король… Он тоже…

— Любовник маршала? Тоже правда, причем не только король. Ворон иногда развлекается с мужчинами. Впрочем, дело тут не в похоти, а в скверном характере. Рокэ нравится играть с огнем и унижать других, особенно Людей Чести. Пару лет назад… Короче, была история с одним юношей из хорошего дома. Ворон его опозорил просто со скуки, хотя мальчишка тоже виноват — нельзя забывать свое имя, — Кансилльер махнул рукой. — Чем меньше ты будешь думать об этой грязи, тем лучше. Нам есть о чем поговорить и без этого. Ты сделал глупость, Дикон, но не сделать ее ты не мог. Я боюсь за тебя.

— Вы думаете, что Ворон…

— Ну, Рокэ тебя хотя бы не убьет, хотя лучше не попадаться ему под руку, когда он пьян. Другое дело, что помощи и защиты от такого эра тоже не дождешься. Тебе придется мириться с его обществом, но люди должны видеть, что сын Эгмонта всего лишь исполняет присягу. Кстати, воспользуйся случаем, чтоб пополнить свои знания — у отца Алвы была роскошная библиотека, сейчас, насколько мне известно, в ней никто не бывает.

— Эр Август, у меня была ранена рука, и Рокэ Алва меня вылечил.

— Ничего удивительного, кэналлийцы разбираются в ранах не хуже морисков. Тут тебе и впрямь повезло, но вот все остальное…

Дикон во все глаза смотрел на кансилльера. Штанцлер вздохнул.

— Надеюсь, ты не забыл, с чего начался наш разговор?

— Эр Август!

— Ричард, я очень боюсь, что от тебя так или иначе попробуют избавиться. Дорак попробует. Как это ни смешно, самое безопасное для тебя место — особняк Алвы, но ты не можешь сидеть там безвылазно. Если ты станешь хвостом ходить за Вороном, рано или поздно и скорее рано, чем поздно, скажут, что Ворон развратил сына Эгмонта Окделла.

— Эр Август!

— Молчи! Я понимаю, что этому не бывать, но сплетникам не объяснишь. Да и Дорак постарается, а Ворон, как и прошлый раз, не будет говорить ни да, ни нет, но так, что все решат — да. Тебе нужно вести нормальную жизнь молодого человека, Дикон, — бывать в городе, встречаться со своими сверстниками, ухаживать за девушками. Но упаси тебя Создатель от стычек с молодыми дрянями вроде Эстебана или Северина. И никаких дуэлей! Слышишь, никаких! По крайней мере, пока у тебя не появятся друзья, готовые обнажить за тебя шпаги.