Книга Андропов. 7 тайн генсека с Лубянки - Сергей Семанов

Важнейший вопрос в оценке наследства нелюбимых Андроповым «русистов» есть вопрос практический: могли их идеи победить? Ну, говоря прямо, оказаться компасом у руля великой идеократической страны? Или это было безнадежной игрой, авантюрой, заранее обреченной на поражение?

Как ни странно, вопрос этот не так уж прост. Обратимся сперва к самому зыбкому и ненадежному источнику – голосу «третьей волны». Там по этому поводу высказались такие столпы, как Агурский, Синявский, Эткинд, Янов, а также многие иные. Мнение их единодушно: «русская партия» (так они именовали наш круг) «рвалась к власти» и чуть-чуть ее не захватила. Ясно, что это преувеличение, причем очевидное. По понятным причинам, нужно было пугать «прогрессивную общественность», а также давать материал для компрометации деятелей «МГ» в ведомствах Суслова и Андропова. Что с успехом и делалось, причем не без очевидных подач из Москвы. Ну, а как же было на самом деле?

Политическое наступление «молодой гвардии» шло двумя путями. Во-первых, сами они упорно пробивались вверх. Рассматривая итоги, бросается в глаза огромное расстояние в чиновном смысле между постами, которые занимали «русисты» в пик их успехов, и высшими кабинетами Власти. Никто из них не стал ни министром, ни, тем паче, завотделом ЦК. Кажется, все ясно, но нет: реальные-то политики знали, что большинство министров и завотделами ровным счетом никакого влияния на политику не имеют. Нет, громадность расстояний тут кажется лишь при поверхностности взгляда, ибо в брежневскую эпоху видимая власть настоящей силы не имела, невидимая же, то есть подлинная, укрывалась совсем не на номенклатурно-верхнем уровне. Некоторые деятели вот-вот должны были перейти в тот, подлинно решающий уровень. То, что они туда не перешли, несчастливая для них случайность, «счет не по игре», их подсекли уже у самых ворот. Но… «все могло быть иначе», а что случилось бы тогда?.. Ну, это уже область футурологии.

Во-вторых, «молодая гвардия» свою главную ставку делала на просвещение верхов (точнее – «подверхов»). Здесь была обширная и благоприятная среда: все, кто не сподобился жениться брежневским образом и не облучен влиянием «премудрых», то есть громадное большинство правящего сословия, оказались чрезвычайно восприимчивы к идеям народности, порядка, традиционности, неприятия всякого рода разрушительного модернизма – все это соответствовало настроениям основной части послесталинского поколения Власти. Большинство русской интеллигенции в 70-е годы осталось так или иначе в русле космополитического либерализма. Однако адресат наш в ту пору был политически правилен: минуя основные круги интеллигенции, мы обращались к средним слоям Партии, а также Армии и Народу. Кстати, в кругах Армии и Народа идеи наши – если доходили туда! – встречали полное одобрение: там меньше влияла марксистская догма. О, прицел был верным, а успех мог оказаться решающим!

Андроповские «русисты» хорошо понимали, что такое марксистский «социализм», но рычаги огромного и сильного государства – разве это не преобразующая сила, если она направлена во благо? Демонтаж «социализма» в российских условиях чреват страшными потрясениями. Понимая это, «молодая гвардия» мечтала о сильной и спокойной «революции сверху», чтобы не дать разгуляться страстям и погубить Россию, как это уже произошло в феврале 17-го. Они, люди образованные и опытные, видели недостатки западных демократий: очевидное всевластие денег и тайную роль «премудрых», социальные конфликты, «свобода» для гангстеров и порнографии, безнаказанность педерастов или «красных бригад», многое другое. Так нельзя ли избежать всего этого и попытаться перейти в подлинное царство справедливости и добра, минуя то, что именуется «капитализмом»?..

Лишь история ответит на вопрос, было ли это утопией…

Подведем же итог первого этапа «русского возрождения» при Андропове. Да, в начале 80-х закончился исторически очень важный период в духовной жизни – попытка излечить чужеродную марксистскую заразу изнутри, законными и открытыми действиями, осторожным подталкиванием властей предержащих в направлении отечественного патриотизма и свободного от догм социально-политического развития. Рассказывают, что один из ветеранов когда-то пошутил, что так видел свой долг русского интеллигента: перевести марксизм с иврита на русский язык… «Перевод» не удался, как это теперь обнаженно ясно, а непрошеных переводчиков разогнали куда следует.

Как говорится, попыток не убыток. В тысячелетней истории великой России это лишь эпизод, хотя и примечательный. Нет сомнений: русское возрождение неодолимо, оно будет произрастать вновь и вновь в разных обличьях, пока жив народ и не забыто его блистательное культурное наследие. К изумлению профессиональных русофобов и многих отчаявшихся русских, мы утверждали: карканье о скорой гибели русского народа преждевременно.

Тайна пятая

ЕЩЕ ОДНО ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ

Андропов всегда был снедаем острым честолюбием. С годами оно только усиливалось, ибо правящая верхушка Советского Союза все более физически дряхлела, а главное – стала состоять из совершенно уже полнейших ничтожеств. Недаром они всеми теперь забыты и никто их даже не поминает – нечего и вспомнить. Но у него была одна главнейшая слабость – Андропов был шефом КГБ, наследника ленинской ВЧК, а оттуда никогда еще в Генеральные секретари люди не приходили. Напротив, был один случай совершенно противоположный – способный и честолюбивый интриган Берия попытался сам себя сделать Генеральным, но его все окружавшие «товарищи» дружно скрутили и вскоре велели расстрелять в лубянском подвале. Так что мечтать о высшей власти Андропову приходилось очень осторожно. Однако чему-чему, но ждать и молчать он научился давно.

Задача, стоявшая перед ним, – перебраться с Лубянки в кремлевские палаты – была, казалось, неразрешимой. Однако случилось же, как сказал поэт, «чудо, непостижное уму», это произошло! Как такое могло случиться, есть одна из величайших тайн этого таинственного человека. Свидетелей нет, сам он тем паче никаких следов о своих замыслах и путях достижения их не оставил. Попытаемся же восстановить истинную картину этого советского чуда на самом-самом кремлевском верху. Будем тут осмотрительны с расхожими предположениями и предельно объективны.

Андропов не любил своих «товарищей» по Политбюро, презирал их за скудоумие, убогий круг духовных интересов (вспомним любимцев Брежнева), нерешительность и стадность. Он это тщательно скрывал, маскируясь под облик послушного и такого же безликого бюрократа, изливая свою тайную тоску в стихах для собственного употребления. Самолюбца, его мучило и то, что в графе про образование он вынужден был указывать «незаконченное высшее» (Справочник депутатов Верховного Совета СССР, 1974 г.).

Так-то оно и было в лучшем случае: кое-как заочно закончил речной техникум, потом вроде бы (точно ничего не известно) потолкался на каких-то партийных курсах, и все. То же и в Энциклопедии 1981-го: «Учился в Петрозаводском университете и ВПШ»; заметим, что глагол «учился» – несовершенного вида, значит, не окончил оба эти заведения. И только в газетах от 13 ноября 1982 года мимоходом отмечено: «Образование высшее», но наименования его нет, хотя называть его строго полагалось по протоколу. Доброжелательно станем утверждать, что Юрий Владимирович с 81-го по 82-й успел что-то закончить, хоть совсем иные, исключительно важные дела отвлекали его в ту краткую пору.