Книга Шенгенская история - Андрей Курков

Опустила Рената телефон на стол и поняла, что денег у нее на щенка не хватит. Пошла к деду.

– Ты мне можешь триста литов одолжить? – спросила, открыв дверь, но не заходя в комнату.

Дед сначала вздрогнул, словно внучка его врасплох застала. Опустил на столик исписанный ручкой листок бумаги, снял очки.

– Да, конечно! Я тебе сейчас занесу! – сказал он и стал сворачивать листок, а потом засунул его в почтовый конверт.

Рената закрыла за собой дверь и остановилась в коридоре. Захотелось вернуться к деду и спросить: чье это письмо он только что читал? Почтальон ведь к ним недавно приезжал на своем оранжевом велосипеде – десятого января он Йонасу пенсию привез. Может, и не только пенсию?

Справилась Рената со своим любопытством и не стала больше деда беспокоить. А минут через десять он сам постучал в ее двери, принес триста литов.

Над Аникщяем светило солнце, яркое и холодное. Дом, в котором продавали щенка овчарки, Рената нашла быстро.

Владелицу звонкого голоса звали Сауле. Она, стройная блондинка лет тридцати, встретившая Ренату в спортивном костюме, сразу повела гостью в дом, оставила ее на пару минут на просторной кухне, а потом вернулась со щенком, неся его почти на вытянутых руках, так как он тянулся своими лапами и длинным языком к ее лицу.

– Вот, посмотрите! Правда он лапочка? – радостно произнесла хозяйка дома.

Рената взяла щенка на руки. По его холодной шерсти поняла, что он только что резвился на улице, наверное, во дворе.

– А как его зовут? – подняла она взгляд на хозяйку дома.

– Гуглас.

– Гуглас? – Рената улыбнулась. – Это в честь Google?

– Да, – Сауле закивала. – У него нюх отличный! Я ему дала на днях носок мужа понюхать, а потом этот носок в багажнике машины закрыла. Так он сначала дом обыскал, а потом на двор выскочил и как начнет на машину лаять! Как раз со стороны багажника! Все, что захотите, найти может!!! Как Google!

– Гуглас, Гугласик, – зашептала нежно Рената, подняв щенка повыше и поднеся его к лицу.

Гуглас извернулся, и Рената почувствовала на своем носу мокрое тепло его языка.

– Вот хитрец! – воскликнула.

Расплатилась с хозяйкой. Согласилась принять от нее на время теплую корзинку с крышкой – для перевозки щенка.

– Когда будете снова в Аникщяе – завезете! – сказала на прощанье Сауле.

Дед Йонас, получив на руки живой подарок, потерял дар речи. Уселся на стул, положил щенка на колени, принялся гладить.

– Ишь, какой вертлявый! – наконец вымолвил и улыбнулся.

И вдруг взгляд его грустным стал, поднял он глаза на стоящую рядом внучку.

– Я ведь его не переживу, – произнес совсем другим, хмурым тоном. – Да и не хотелось бы. А что с ним потом? С кем он останется?

– Ты об этом не думай! – попросила деда Рената. – Одного его тут никто не оставит!

Старый Йонас вроде бы успокоился, но глаза его остались грустными и задумчивыми. Снова стал щенка гладить.

– Гуглас, – повторил. – Такой клички я еще не слыхал!

Рената хотела было объяснить деду, откуда эта кличка взялась, да не стала. Как объяснить про Google человеку, который никогда перед компьютером не сидел? Да никак!

Глава 40. Сейнт Джорджез Хиллз. Графство Суррей

Неожиданный ночной снегопад подарил Ингриде и Клаудиюсу сказочное утро. Из окошка уютной маленькой спальни они не могли налюбоваться искрящимся на солнце белым снежным полотном, на фоне которого подстриженная и подправленная Клаудиюсом аллея туй, ведущая к особняку, была похожа на две шеренги стройных солдат в зеленых шинелях и высоких белых папахах.

– Обалдеть! Жаль, что сегодня не Рождество! – вырвалось у Клаудиюса.

– Жаль, что сегодня не воскресенье! – Ингрида усмехнулась.

Включив электрочайник, Клаудиюс глянул на термометр. Уже несколько дней температура в домике не поднималась выше семнадцати градусов тепла, и ничего! Ингрида на холод не жаловалась. Да и ему самому теперь по утрам просыпалось легче.

Он присел за столик. Уткнулся взглядом в стеклянную вазу, в которой аккуратными шариками лежали спелые турецкие гранаты. Ингрида вчера ездила за покупками. Она, конечно, права! Если б сегодня было воскресенье, можно было бы весь день просидеть в домике, можно было бы приготовить что-нибудь вкусненькое и устроить вечером ужин при свечах. Но до воскресенья еще четыре дня! Долежит ли до него снег? Вряд ли! Да и следующее воскресенье будет наверняка суетным и шумным. А сегодня вторник. Сегодня надо начать готовить особняк к приезду гостей, о которых Артур предупредил прошлым вечером по скайпу. Пять человек, друзья господина Кравеца, приедут в пятницу и пробудут до понедельника. В четверг заедет кэйтеринговая фирма, продукты они привезут с собой. И это хорошо. Но Ингриде и Клаудиюсу предстоит навести в доме порядок, подготовить комнату для прислуги на первом этаже возле кухни и пять комнат для гостей на третьем этаже, проветрить их, застелить кровати. Работы много, но в такое утро спешить не хочется.

Клаудиюс открыл настежь окошко и один за другим выкинул на снег все пять турецких гранатов. Красными шариками они украсили снежный покров.

Закипел чайник.

– Посмотри в окно! – попросил Клаудиюс Ингриду, поднявшись на второй этаж.

К полудню солнце победило снег. Турецкие гранаты снова украшали стол. А Ингрида с Клаудиюсом выкатили из кладовки на первом этаже особняка желтую бочку гигантского пылесоса и принялись наводить в доме господина Кравеца чистоту. Убедившись, что Клаудиюс в состоянии самостоятельно управляться с «боевой» пылесосной машиной, Ингрида отправилась на третий этаж, чтобы осмотреть спальни.

Она уже пару раз поднималась по этой поскрипывающей под ногами изящной деревянной лестнице с резными перилами. Темное, с легчайшим намеком на спрятанную под матовым лаком красноту, старинное дерево вызывало сейчас у Ингриды тихий восторг. А поначалу ей показалось странным, что в доме, где от парадного холла на второй этаж поднимается помпезная мраморная лестница, где высота потолков и первого, и второго этажей заставляет задирать голову, чтобы получше рассмотреть лепнину вокруг старинных массивных люстр, лестница на третий этаж сделана из дерева и при этом находится в странном месте, не являясь продолжением мраморной лестницы от парадного холла, и потолок третьего этажа совсем не такой высокий. Нет, конечно, в этом есть логика! Если на третьем этаже расположены спальни, значит, там должно быть уютно. А уют и помпезность – вещи не совместимые. Никто еще, наверное, не видел в своей жизни того, что можно было бы назвать «помпезным уютом»! Ингрида улыбнулась от этой мысли. Она стояла на предпоследней ступеньке деревянной лестницы, держась левой рукой за перила и словно ощущая тепло этого дерева. Она смотрела на старинные карты, висящие в рамках с правой стороны, на стене над деревянными панелями из такого же темного дерева, как и сама лестница. «Старинные карты» как бы тоже поднимались вверх по этим поскрипывающим под ногами ступенькам. И на всех картах то одна, то в составе Европы была изображена Великобритания, страна, в которую им с Клаудиюсом так хотелось и так легко удалось въехать и в которой они мечтали прижиться и стать счастливыми.