Книга Императрица Солнца - Йен Макдональд

— Нет, я ненадолго возвращаюсь в мой мир, — ответила Шарлотта Вильерс. — Это гадкое место выводит меня из себя.

— Сейчас я введу координаты, — сказала оператор Прайс.

— Вы оказали мне неоценимую услугу, господа Хир, — промолвила Шарлотта Вильерс. Агенты-двойники поклонились. — Наслаждайтесь временем, которое вам предстоит провести вместе.

— Нам очень недоставало друг друга — начал Эббен Хир.

— Ужасно, ужасно недоставало, — продолжил Хир Фол.

Их голоса звучали устало, а руки и лица побледнели и исхудали. Слишком много времени они провели порознь, слишком далеко друг от друга. Неужели разлука их погубит? А когда один умирает, впервые подумала Шарлотта Вильерс, что происходит с другим?

Вспыхнул свет. Портал Гейзенберга занимал всю ширину туннеля.

— Приготовьтесь, Эббен Хир Фол, — сказала оператор Прайс.

Свет погас Портал Гейзенберга открылся в штаб-квартире Президиума. Двойники устремились внутрь, с каждым шагом обретая уверенность и силу. Портал открылся — портал закрылся.

— А теперь на Землю-3, — промолвила оператор Прайс.

Свет от монитора делал ее лицо грубее, инопланетнее. В самом прямом смысле. «Интересно, что эта Прайс знает о мире за облупленной черной дверью, — подумала Шарлотта Вильерс. — Забавно, я доберусь до дома гораздо быстрее тех болванов на Пиккадилли. Быстрее, но не ближе».

И снова станция-призрак задрожала от грохота проходящего мимо поезда.

— Три, два, один.

Ангхарад Прайс отжала рычаг. Портал Гейзенберга вспыхнул.

Мигнул.

И погас.

И снова вспыхнул.

И мигнул. Безумные тени плясали на стенах туннеля.

— Что случилось? — Шарлотта Вильерс похолодела от страха. Ей ни разу не приходилось видеть, чтобы портал вел себя подобным образом.

Глаза Ангхарад Прайс метались от монитора к монитору.

— Что-то мешает квантовому резонансному полю, — сказала она. — Но это невозможно!

Портал Гейзенберга погас. Экраны заполонили цифры.

— Массивное квантовое перемещение. — Глаза Ангхарад Прайс расширились от ужаса — Прямо над нами.

Шарлотту Вильерс отделяли от Пиккадилли десятки метров, но она посмотрела наверх, словно могла разглядеть сквозь толщу земли, что творилось в надземном Лондоне.

— Это невозможно, — повторила Ангхарад Прайс. — Множественные перемещения. — Пятьдесят... — На мониторах по очереди загорались тревожные красные надписи. — Тысяча. Несколько тысяч. Не только здесь — во всех мирах Пленитуды. Двадцать тысяч... Миллион... Мисс Вильерс, два с половиной миллиарда перемещений!

ГЛАВА 34

— Как, еще одни инопланетяне?

Эверетт Л и Рюн сидели на скамейке. Клиссолд-парк — отличное место для разговоров по душам: открытое, людное. Целеустремленные девушки с хвостиками на голове совершали пробежки по аллеям. Мужчина средних лет кидал собаке теннисный мяч, используя катапульту. Одинокие отцы катили коляски, подростки выделывали пируэты на горных велосипедах.

— Суперразвитые динозавры с планеты, на которую астероид не падал, — ответил Эверетт Л.

Рюн поднял воротник теплой куртки. День выдался холодный, но ясный.

Такси довезло их до школы, но Эверетт Л и Рюн не зашли в ворота. Окна кабинета миссис Абрахамс выходили на улицу. Эверетт Л использовал тринское зрение, чтобы выяснить, заметила ли она. Заметила. Теперь наказания не избежать. Он может сколько угодно истреблять нанопаразитов, это его не спасет: в субботу их с Рюном точно оставят после уроков.

— Моя жизнь была такой простой, — сказал Рюн. — Раньше, до тебя. До него, другого тебя. Как думаешь, мы уничтожили всех Нано?

— Я и раньше так думал, — ответил Эверетт Л, вытягивая ноги и пряча глаза.

Внезапно Рюн вскочил со скамейки. Его лицо побледнело и вытянулось:

— Меня сейчас вырвет.

Рюн согнулся над рододендронами. Эверетт Л старался не прислушиваться к звукам из-за кустов. Рюн вернулся, вытирая рот салфеткой.

— Черт возьми, какая-то зелень. Наверное, те суши протухли.

— Дело не в суши, а в людях, — сказал Эверетт Л. — Суши тут ни при чем.

— А ведь она даже не угрожала мне! Ни разу не сказала, типа, теперь твои родители покойники.

— А зачем? Достаточно, чтобы ты знал: она не шутит. И ни перед чем не остановится.

У Рюна дернулась щека.

— У нее неплохо получается.

— Рюн, она уже проделала такое со мной. Стерла в порошок, отправила порошок на Луну и там слепила обратно. А потом выложила мне все без утайки.

Рюн глубже зарылся в воротник.

— Похоже, мы вляпались.

— По самые уши, — кивнул Эверетт Л. — Знаешь, за что я ненавижу ее больше всего? Она смеется над нами, понимает, что у нас связаны руки. Потому что за нами стоят наши семьи.

— Но кое-что мы можем сделать, — сказал Рюн. — Семья настоящего... другого Эверетта. Мы должны позаботиться о его матери и сестре. Ладно, я вляпался в это, потому что сунул нос не в свое дело, но они-то? Они ни в чем не виноваты!

Эверетт Л вытащил телефон и вскочил со скамейки.

— Ты куда? — удивился Рюн.

Эверетт зашагал вперед, ускоряясь с каждым шагом

— Есть еще один человек, о котором я должен позаботиться, — бросил он через плечо.

ГЛАВА 35

Она сидела на диване с потрескавшейся кожаной обивкой, поджав под себя ноги, с чашкой вьетнамского кофе в руке. На ней была смешная шапка с ушками, которая очень ей шла. Нуми задумчиво слушала болтовню одной из подружек. Все это делало ее невыразимо милой и желанной. Неужели нельзя выглядеть менее сногсшибательно?

«Сейчас я войду, и все уже никогда не будет, как прежде», — подумал Эверетт Л. Ее подружки сильно осложняли задачу, хотя, с другой стороны, свидетели ему не помешают.

Эйдан, бариста с дредами, кивнул ему. Колокольчик у двери звякнул. Эверетт Л остановился рядом с диваном

— Ты все еще стоишь, — напомнила Нуми, когда подружка договорила. — Школьная форма? Нет, Эв, только не это. Минус за прикид.

Эверетт Л онемел. Ему казалось, что сердце взорвется, если к нему прикоснуться. Никогда он не испытывал такой боли. По сравнению с этим викторианские нанозомби — пара пустяков.

— Нуми, есть разговор.

Она хлопнула по дивану рядом с собой.

— Не здесь.

Ее глаза удивленно расширились. Она была особенная, она была ни в чем не виновата, а в нем заключалось все зло мира. Они стояли у стеклянной витрины. Хорошо, теперь ее подружки все услышат.