Книга Слезы счастья - Льюис Сьюзен

Прыснув со смеху, Розалинд сказала:

— Помнишь, как ему потом нравилось носить ту сережку? Его ужасно дразнили в школе.

Она уже дошла до «Мад-Дока» и поднималась по ступенькам в кафе. Любители утреннего кофе уже разошлись, а для ланча было рано. Выбрав столик у окна, в окружении подвешенных к потолку велосипедов[25], она заказала латте без кофеина и посмотрела на гавань.

— Интересно, — проговорила она, отворачиваясь, чтобы ее не услышали люди в кафе, — ты в последнее время не заходил к маме на могилу?

Хотя Розалинд заранее знала, каким будет ответ, она расстроилась даже больше, чем ожидала, когда Дэвид сказал:

— Должен признаться, я уже давно там не был. Надо сходить.

Да, надо.

— И скоро ты пойдешь?

— Конечно, скоро.

Ей опять пришлось шумно глотнуть. Чувствуя себя до боли напряженной, она сказала:

— Когда пойдешь, не бери с собой ее, хорошо?

Он ответил не сразу, и Розалинд почти не сомневалась, что ее намеки наконец достигли цели.

— Милая, мне жаль, что тебе сегодня грустно, — ласково сказал Дэвид. — Я должен был позвонить...

Но не позвонил!

— Сегодня ей исполнилось бы пятьдесят два, — проговорила Розалинд, и ее глаза налились слезами.

— Розалинд, что я могу сказать? Тут столько всего происходит...

— Помнишь, — не слушая его, продолжала Розалинд, — как вы всегда устраивали двойные вечеринки на наши дни рождения? Днем — для детей, а вечером — для родителей, пока я не стала достаточно взрослой, чтобы их совмещать.

— Да, конечно. Чудесное было время! Драгоценные воспоминания...

Такие драгоценные, что ты ничего не вспомнил сегодня.

— Мама любила покупать подарки, — сказала Розалинд и попыталась рассмеяться. — Она даже на свой день рождения покупала и нам что-нибудь, чтобы мы не чувствовали себя обделенными.

— Она всегда была очень щедрой.

— Знаю. Помнишь, какую вечеринку она закатила, когда тебе исполнилось пятьдесят? В тот год было еще больше поводов для праздника, потому что у нее началась ремиссия.

— Да, золотце, но, к сожалению, она продлилась гораздо меньше, чем следовало.

— Да, — всхлипнув, сказала Розалинд.

— Милая, где ты? Мне кажется, ты должна быть с Ди или Салли, если Джерри нет рядом.

— Буду, но попозже. Сегодня у меня на утро запланирована встреча. Я провожу собеседование с новым оформителем. Роланд Свифт уходит на пенсию в конце месяца.

— Тогда мы должны устроить ему достойные проводы. Как насчет золотой кисточки или волшебной лестницы?

Понимая, что отец очень хочет ее развеселить, она рассмеялась и сказала:

— Не волнуйся, я уже об этом позаботилась. По всей видимости, он никогда не был за границей, поэтому я поговорила с его женой Джоан, и теперь их ждет двухнедельный отдых в Испании.

— Очень хорошая идея. Знаешь, твоя мать чрезвычайно гордилась бы тем, как ты заботишься о людях, которые многие годы преданно трудятся в нашей компании, и при этом держишь недвижимость в целости и сохранности. Она всегда была... всегда... Извини, дорогая, минутку.

Догадываясь, что отца отвлекла она, Розалинд продолжала держать телефон у уха, чувствуя, как к горлу подкатывает такой огромный ком, что его даже не получится проглотить. Когда Дэвид вернулся на линию, она сказала:

— По-твоему, это честно, пап? Как ты поступаешь сейчас по отношению к маме?

В трубке опять повисло молчание, и Розалинд почти увидела перед собой папино лицо, искаженное болью, чувством вины и неспособностью найти слова, от которых стало бы легче хоть кому-то из них.

— Милая, — проговорил он наконец, — я понимаю, что ты чувствуешь, и очень сожалею об этом, честное слово, но...

— Все нормально, не надо больше ничего говорить, — перебила она, пока отец не начал оправдываться. — Мне все равно уже надо идти, новичок только что появился, — и, торопливо попрощавшись, она отключилась и спрятала телефон подальше в сумку. С тех пор как она села за столик, в кафе никто не заходил, но ей нужно было немедленно закончить разговор, иначе она бы принародно опозорилась. Ей и без того трудно сдерживать слезы.

Зачем она позвонила ему сейчас? Нельзя было подождать до дома или хотя бы сделать это в машине? Теперь уже было слишком поздно ругать себя за неудачный выбор момента. Что сделано, то сделано. Не надо было вообще с ним разговаривать, ведь она почти наверняка знала, что в конечном итоге ей станет только хуже. Он никогда раньше не забывал про мамин день рождения, но теперь, как видно, не видел смысла о нем помнить. Не в силах вынести самой мысли об этом, Розалинд зажала рот рукой, чтобы не всхлипнуть. Иногда ей приходило в голову, что всем было бы лучше, если бы они с Лоуренсом просто уехали куда-нибудь и никогда больше не возвращались. Тогда бы у всех разом решились проблемы: у Джерри, у нее, у Лоуренса... А отцу и его любовнице никто не мешал бы жить счастливыми эгоистами без всяких угрызений совести.

Нет, Лиза действительно не хотела, чтобы Тони ей звонил. Более того, если бы он осмелился это сделать всего за несколько дней до свадьбы, она пришла бы в такое бешенство, что отключилась бы прежде, чем он успел сказать «алло». Однако тот факт, что он не пытался выйти на связь с того самого дня, когда они вместе обедали (приходилось признать, что насчет инцидента с отмыванием денег она звонила ему по собственной инициативе), начинал занимать столько же ее мыслей, сколько и сама свадьба.

Вообще-то, это было преувеличением. Теперь каждая свободная минута посвящалась подготовке к торжеству, но Тони каким-то чудом умудрялся вклиниваться в паузы, крутиться рядом с вопросами или шагать рука об руку с решениями, как будто — упаси бог! — был неким фантомным гостем, который мог в самый неподходящий момент трансформироваться в страшную реальность.

— Он такого не сделает, правда? — говорила она Брендану, своему теперь уже бывшему редактору, который был единственным человеком, кому она могла довериться на столь поздней стадии. Эми придет в бешенство, если услышит, что хотя бы слабая тень Тони Соммервиля еще блуждает в мыслях сестры. А мать, наверное, так растревожится, что доведет себя до какого-нибудь приступа. Что до остальных друзей, им пришлось бы слишком долго объяснять, почему она вообще думает о Тони в такую минуту, и поэтому игра не стоила свеч, даже если бы у нее было время, а его не было.

— Дорогая, он полетел за покупками в Пекин, — сказал ей Брендан, — и, насколько я знаю, пробудет там до конца августа, так что не волнуйся, ты в безопасности.

— Я не могу допустить, чтобы он испортил мне свадьбу, — твердила Лиза. — Дэвид чудесный человек, такой добрый и щедрый... Он не заслужил, чтобы что-то пошло не так...