Книга Ордер на смерть - Алексей Грачев

— Что вы думаете лично об Артуре Князеве?

— С головой у него что-то не то в последнее время. Раньше он осторожничал — все детали операций заранее планировал. А сейчас он, по-моему, просто озверел. Пьет много, кстати. Мне в последнее время казалось, что у него крыша поехала. Что и немудрено — столько людей поубивать ради денег этих! Есть ли еще вопросы? А то я что-то устал. Раненый ведь лежу!

— Зачем вам нужен был Николай Степанович Вдовин? Который на телефоне сидел — в вашей якобы фирме? — вопросом на вопрос ответил Ярцев. — Почему именно он, а не девчонка какая, посмазливей да помоложе? Неужели помочь ему решили?

— Так, подвернулся… — хмуро и очень тихо сказал Кацман. — Тоже мне в плюс запишите! Помог, как видите, немного человеку без жилья и без паспорта. А вы что — знаете, где он?

— Знаю. А что?

— Так, ничего. Мне ему вопросик надо один задать.

— Говорите, я передам при первой возможности.

— Нет, это с глазу на глаз надо обсудить, только мне с ним.

— Больше ничего не хотите рассказать?

— Устал. Все…

Андрей выключил диктофон и, попрощавшись с оперативником РУОПа, пошел к выходу из палаты. Спустился вниз, на улицу вместе с капитаном Самойловым.

Стоял прекрасный летний день — и Ярцеву вдруг показалось каким-то бредом все, что он сейчас выслушал от Кацмана… Хотя какой же это бред? Все каким-то образом добывают средства к существованию — себе на хлеб с маслом. Делали деньги до поры и эти бандиты, пока их не прижали. И много «заработали», да…

Оставшийся на больничной койке Жора думал про жетон от камеры хранения… Хорошо, что не проговорился. Но плохо, что жетон неизвестно где. Плохо и то, что у Артура есть координаты камеры, где лежит кейс… В то, что Князев с Петровичем пойманы, он поверил, но теперь начал бояться мести за свое стукачество… Что с ним теперь будет? И как его накажут?

Самойлов и Ярцев закурили. Андрей попросил капитана:

— Сергей, просьба есть одна. Человечку одному, ну, Вдовину этому, надо как-то с паспортом помочь. Не прописан нигде. Если не помочь, то хотя бы посоветовать ему что-то… Я бы сам подсуетился, если бы знал, что и как надо делать. Поможешь, а?

— Попробую, не переживай. А теперь извини, я спешу. Едем?..

Они простились в машине Самойлова, который довез Андрея до ближайшей станции метро, после чего Ярцев отправился в редакцию «Чертополоха».

Вагон метро был переполнен, и Андрею всю дорогу пришлось стоять тесно зажатым между раздраженными, потными людьми, собрав в кулак верхнюю часть целлофанового пакета, где лежали кошелек с деньгами, папка со статьей и диктофон.

Когда наконец этот кошмар закончился, Андрей поднялся по эскалатору наверх, поправляя на себе смятую одежду. А выйдя на улицу, с облегчением вздохнул: тут хотя бы дул легкий ветерок! Остаток пути до редакции он напряженно размышлял о том, что рассказал Кацман. И потом, в каком виде этот рассказ опубликовать — то ли это будет интервью, то ли все эти факты следует изложить более сжато. Тут ему необходимо посоветоваться с Рудольфом…

Достала его уже эта журналистика, ох как достала! А что он реально может сделать? Уйти из газеты и снова, как несколько лет назад, мыкаться по столице в поиске заработка? И кто сказал, что на новом месте работы ему будет легче? Наверняка проблем наберется столько же, и все их надо будет решать. Нет, уйти не получится: и потому, что семью надо содержать, и потому, что Мерингер все довольно хитро устроил… Можно сказать, он поймал Андрея на крючок — и квартира у Ярцевых появилась, и денежные проблемы, как правило, решались сразу, без проволочек! Однако работать так дальше, тем более в таком, как бы это выразиться, криминальном жанре, да еще успевать учиться и заниматься творчеством, — это становилось для Андрея все труднее и труднее.

Да и опасное это занятие! Сенсации, расследования — это все, конечно, дело нужное и высокооплачиваемое. Но Андрей не забывал той истории с «Билонгом», когда жену его, Анну, похитили… Если бы он тогда не проявил свои бойцовские качества и если бы полковник Слободкин вовремя не отправил спецназовцев в загородный особняк Ольхова — кто знает, чем бы вся эта история закончилась? А какая навороченная и тоже, надо сказать, весьма опасная эпопея с видеопиратами была? Тяжелая работа — журналистское расследование по горячим следам! А что в итоге? Разве меньше стало таких деятелей, как Ольхов или как сын и отец Грошевы? Эти уже мертвы, понятно. Но преступность — она словно гидра: отрубаешь одну конечность — и тут же отрастает новая, и эта новая еще сильнее, еще опаснее! И война здесь, вдали от бомбежек и бронированной техники, никогда не кончается…

Там, в горах Чечни или в Таджикистане, враги хотя бы внешне отличались от своих. И было проще, понятнее, что к чему. Мирная жизнь, где Андрею требовалось постоянно изворачиваться, напрягать мозговые извилины, пуская в ход весь свой жизненный опыт, представлялась гораздо более сложной. Здесь слово «враг» приобретало какое-то более абстрактное значение…

Аккуратно одетый, улыбчивый, обаятельный человек мог оказаться настоящим монстром и убийцей, а какой-нибудь блатующий, весь на понтах бандит на деле выступал всего лишь шестеркой и даже не знал большей части темных делишек своего шефа… Именно так чаще всего и было: враг становился невидимым и неуловимым.

А что нужно было самому Андрею Ярцеву, или Ярому (так его звали ребята на войне)? Да отдохнуть от всего — от войн и от разборок, от опасных приключений и от всех этих «расследований»! Просто пожить нормальной человеческой жизнью… Хотя бы недельку полежать на диване и ничего не делать — вообще ничего! Хотя один незаурядный человек признался в одной из своих мудрых книг, что это иногда бывает самым сложным занятием… Ну и пусть! У другого известного писателя покоем наказывали. Но скорее всего имелся в виду не покой в смысле спокойствия и отдыха, а нечто вроде полного забвения.

Нет, забвения Андрей не хотел — не зря же он столько лет ломал голову над хитросплетениями рифм и образов! Уже это одно исключает полное забвение.

Но Андрей устал…

В том-то и весь парадокс, что он не мог позволить себе расслабиться. Разве что вечером, у телеэкрана, с бутылочкой водки под рукой. Это бывало, да, этакая замена общепринятому понятию отдыха. Но наутро на него с новой силой обрушивались все его проблемы — как старые, так и новые. Для примера: только на этой неделе ему нужно закончить обработку интервью с Кацманом, прочитать несколько журналов (где взять для этого время?) и сдать их в библиотеку, в обязательном порядке написать новый рифмованный шедевр (ну, это уж как получится — в последнее время пишется все хуже!) и еще текст для модной рок-группы, потом составить несколько рецензий в тот же «Чертополох», рецензию для крупного московского издательства на один откровенно бездарный детектив — ну и так далее и тому подобное.

Анна вот-вот приедет с дачи: ей ведь тоже нужно внимание уделить, во всех смыслах — от бытового до сексуального. Прибавить сюда дела чисто житейские: глажка там, стирка, приготовление самому себе обедов и ужинов — и получается, что свободного времени у Андрея давно уже не было. Может быть, виной тому была его пунктуальность? Ну не привык он не выполнять поставленные перед собой задачи! Потому что прекрасно понимал: отложишь на завтра дело — сам себе головную боль создашь. А как бы хотелось!..