Книга Война разведок. Тайные операции спецслужб Германии. 1942-1971 - Райнхард Гелен

Федеральное правительство пошло по второму пути, заручившись полным согласием оппозиции, участие которой в решении данного вопроса было, по моему мнению, абсолютно необходимым. 21 февраля 1956 года было принято решение о создании разведывательной службы, которая должна была войти в состав ведомства федерального канцлера. По указанию федерального канцлера, переход организации на положение ФРС предписывалось начать в новом 1956/57 бюджетном году, то есть 1 апреля 1956 года.

Принятое решение о создании федеральной разведслужбы не исключало возможности внесения по этому вопросу законопроекта, когда в этом возникнет необходимость. К тому же оно обеспечило, что за весь период моего пребывания во главе службы организационно-кадровые проблемы и вопросы, касавшиеся приемов и методов работы, решались быстро. То же самое можно сказать и о контроле за деятельностью разведки.

Особую проблему представляло включение службы в уже существовавшую структуру федерации. Вхождение в состав ведомства федерального канцлера означало, что ФРС получила статус органа высшей инстанции, как, например, федеральное пресс-бюро. Подчинение же ее этому ведомству, так же как и организационное объединение с ним, было равносильно тому, что руководитель ведомства федерального канцлера становился бы прямым начальником разведслужбы и должен был бы нести полную ответственность не только за центральный аппарат, но и за филиалы, то есть периферийные подразделения, а главное – за их действия. Однако все государства мира стараются предоставить своим разведывательным службам – конечно же в рамках их задач – возможно более полную свободу действий. Причины очевидны: деятельность служб должна обязательно сохраняться в тайне; компетентный контроль за ними со стороны неспециалистов по меньшей мере иллюзорен; в ходе работы могут случаться проколы, которых нельзя избежать даже при соблюдении величайшей осторожности, а они приводят подчас к совершенно неожиданным и нежелательным инцидентам, усложняющим отношения с другими государствами. Вспомним хотя бы случай с американским разведывательным самолетом «У-2», который в 1960 году был использован Хрущевым для торпедирования Парижской конференции. Президент Эйзенхауэр, взяв тогда на себя ответственность, выручил директора ЦРУ Аллена Даллеса. Поступок, свидетельствовавший о честном солдатском мышлении этого выдающегося человека, не отвечал традициям политиков. Поэтому решение президента вызвало резкую критику даже в близком его окружении. Английский и французский лидеры, как я полагаю, поступили бы в подобном случае не так, как это сделал тогдашний хозяин Белого дома.

Вообще же главы разведслужб и их сотрудники считают своим профессиональным долгом в случае неудач – от рядовых проколов до скандальных провалов – брать на себя личную ответственность, не рассчитывая на публичную поддержку своих действий со стороны своих государственных деятелей. Так уж повелось, что любое правительство может в таких случаях всегда отмежеваться от разведки, якобы «превысившей свои полномочия».

Соображения такого рода, собственно, и привели к решению о вхождении нашей службы в состав ведомства федерального канцлера. При этом лично я был подчинен главе этого ведомства, а тем самым и непосредственно – самому федеральному канцлеру. Одновременно нам предоставлялось право устанавливать контакты напрямую, без промежуточных инстанций, со всеми федеральными службами, а также земельными правительствами. Правда, нам необходимо было о наших шагах информировать руководство. Федеральный канцлер и его помощники понимали, что быстрая обработка и оценка полученных разведданных были бы невозможны, если бы мы оказались в положении обычной подчиненной организации. Кроме того, подчинение потянуло бы за собой значительное увеличение управленческого персонала ведомства федерального канцлера. При избранной организационной форме было вполне достаточно ввести должность референта для связи с функциями, схожими с обязанностями референтов других федеральных министерств, поддерживающих контакты со штаб-квартирой федерального канцлера.

Такой вариант специального подчинения предоставлял нашей службе возможность – как, впрочем, и разведслужбам в других странах – проводить за границей ни к чему не обязывающий зондаж и собирать информацию еще до активного вмешательства германского дипломатического ведомства. Таким путем, опираясь в определенных случаях на связи с дружескими разведслужбами, достигался явный выигрыш при решении внешнеполитических проблем, когда можно было предварительно прозондировать сложные ситуации, не ограничивая себя на этой стадии официальными рамками. Ведь во всем мире принято: использование разведывательной службы в таких целях ни к чему не обязывает и в любое время может отрицаться. В особенности это касается предварительного политического зондажа. Подобную попытку, не теряя престижа, можно в любое время прервать, когда появится необходимость. Канцлер Аденауэр использовал иногда такую возможность, оценивая ее по достоинству.

Прием персонала организации на федеральную службу проходил не гуртом, а строго индивидуально. Поскольку подготовка шла около двух лет, времени было достаточно, и оно использовалось для тщательной проверки сотрудников: специальная подготовка, соответствие требованиям безопасности, наличие вредных привычек и дурных черт характера. В то время немаловажную роль играла и их национал-социалистическое прошлое. Хотя после войны к нам не принимался ни один человек, не прошедший денацификацию, все же была необходимость проверки отдельных лиц, входивших некогда в наиболее одиозные структуры НСДАП[51]. Такой контроль в последующие годы повторился не раз, в отношении в особенности немногих сотрудников, бывших членами СС.

По причинам, которые я не могу указать, наша организация по согласованию с американскими службами использовала несколько бывших эсэсовцев, ничем не отягощенных в политическом плане, для выполнения специальных заданий за рубежом. Но число их было незначительным. Часто публиковавшиеся в прессе ГДР утверждения о наличии большого числа бывших эсэсовцев в составе организации, которые подхватывались некоторыми печатными органами на Востоке и даже на Западе, да и во всем мире, были выдумками. Эти случаи несколько раз детально рассматривались на заседаниях комиссии по вопросам обороны, занимавшейся проблемами ФРС. Она подтвердила, что здесь имели место примитивные инсинуации. И не более того.

Дело Гайера, возникшее в 1953 году, и его рассмотрение на комиссии показало, что будущая Федеральная разведывательная служба должна обязательно пользоваться доверием депутатов бундестага. Я предложил статс-секретарю Глобке создать небольшую парламентскую комиссию, которая стала бы заниматься нашими вопросами. Он сразу согласился, так как уже давно обдумывал эту проблему. Наши мнения совпали, и с 1956 года стала действовать комиссия, известная общественности под названием «коллегия доверенных лиц», состоявшая из председателей фракций представленных в бундестаге партий. Она рассматривала все заслуживавшие внимания вопросы деятельности нашей службы, причем делалось это всегда с пониманием и готовностью поддержать нас в случае необходимости.