Книга Князь Игорь - Василий Седугин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему мы так поспешно сбежали? – спросил он.
Поветрок ухмыльнулся.
– Муженек меня застукал со своей супругой.
– Я так и подумал… А что ей будет?
Поветрок равнодушно пожал плечами. Ответил вопросом на вопрос:
– А ты думаешь, ей впервой?
Ведомысл задумался. Он был воспитан в хорошей, достойной уважения семье, где больше всего ценились порядочность в отношениях между людьми, и ему было непонятно поведение ни Поветрока, ни Евстахии. Кто из них прав, а кто виноват? С одной стороны, дряхлый муж, с другой, как ему казалось, – страстная любовь, которая на деле оказалась никакой не любовью, а одним баловством. Кто из них прав, а кто виноват?..
Так ничего и не решив, он спросил:
– А теперь куда?
– Вот думаю. Хотел в Мраморном море где-нибудь укрыться. Но сейчас неожиданно мысль пришла: не рвануть ли нам в Египет? Путь примерно известен, купцы наши плавали, рассказывали. Сначала надо строго на юг плыть, пока не завиднеется африканский берег, а потом повернуть на восток и держаться берега до тех пор, пока не появится устье Нила. Его, говорят, нельзя пропустить, он очень заметен после ливийской пустыни: буйная зелень, селения и города друг на дружке…
– Египет – это здорово! – взволнованно стал говорить Ведомысл. – Я читал про Египет! Там такие сооружения необыкновенные – пирамиды! Седьмое чудо света!
– Мне до твоего чуда дела нет. Главное – товар поприбыльнее продать, да с собой что-то ценное прихватить. А пирамиды!..
Утром было принято окончательное решение плыть в Египет.
Через три дня миновали пролив Геллеспонт и вышли в Эгейское море. Стояла хорошая погода, судно ходко шло под парусами. Сменялись по очереди у руля, иногда приходилось заниматься парусами, но это было нетрудно, команда отдыхала.
На четвертый день впереди появился остров. Поветрок взял чуть правее, на нос послал Ведомысла глядеть в оба, не наткнуться бы на рифы и скалы. Остров приближался, уже видны были пальмы на берегу. Вдруг из-за него выплыл корабль, длинный, узкий, и Поветрок тотчас определил, что это не торговое, а военное судно, легкое и быстроходное. Судно пошло наперерез. У него упало сердце. Наверняка эпарх разгадал его замысел, послал погоню, где-нибудь военные его обогнали, а теперь дождались у этого острова. Убежать от них не удастся, биться тоже бесполезно, только людей положишь, да и сам погибнешь. Придется сдаваться, может, потом как-нибудь удастся выкрутиться…
Вдруг к нему подбежал один из охранников, прокричал возбужденно:
– Хозяин, это пираты!
– С чего ты взял?
– Да вон на мачте флаг пиратский – череп и кости!
И точно: только сейчас Поветрок разглядел, что на корабле трепещет на ветру черный флаг. Час от часу не легче!
– Что будем делать? – спросил он воина.
– Сражаться. А то захватят и в рабство продадут!
– Их много, побьют!
– Такова наша судьба!
Пираты приближались. Поветрок тоскливо смотрел на бородатые, азартные лица морских разбойников и обреченно думал: «Из огня да в полымя. Эх, наша жизнь купеческая!».
Пираты запустили десятки стрел, Поветрок с людьми тоже стали отвечать. Суда плыли рядом, с пиратского корабля кинули несколько крючьев, стали за веревки подтягивать к себе. Наконец борта стукнулись, и ватага орущих людей с мечами и саблями наперевес кинулась на купеческое судно…
Поветрок как мог оборонялся, но его сбили с ног, связали, перетащили на другое судно, кинули в трюм. Рядом с ним оказался и Ведомысл. Остальных, видно, убили:
– Как ты? – спросил он друга.
Тот поморщился, ответил:
– Вроде ничего, только правый бок болит. Один сапогом угодил, наверно, ребра сломал. Как вдохну, так в глазах от боли рябит…
– И мне по голове крепко врезали. До сих пор шум.
– Губа у тебя кровоточит и под глазом синяк.
– Пустяки. Заживет.
На палубе топали десятки ног, слышался шум, крики, ликование. Наверно, перегрузили его добро, сейчас подожгут его корабль. Так обычно поступают пираты, об этом Поветрок слышал от купцов. Сейчас мысли не о богатстве, а о том, как бы жизнь сохранить.
Ведомысл повозился рядом с ним, видно, устраиваясь поудобнее, чтобы поменьше болел бок. Потом повернулся к нему, сказал:
– Сроду Эгейское море было пристанищем пиратов. В нем множество островов, заливов, где можно укрыться. Еще великий Цезарь стал пленником морских разбойников. Не слышал?
Поветрок помотал головой. Откуда ему знать такие премудрости?
– Я Плутарха читал. Это римский историк. У него такие занимательные описания жизни великих людей!..
Он замолчал, видно, собираясь с мыслями. В это время на палубе вдруг все разом закричали, затопали, в отверстии наверху заметались отблески пламени. Значит, подожгли их корабль. Поветрок вздохнул: судно было вместительное и хорошо держалось во время штормов, не всегда такое попадается.
Ведомысл хотел его успокоить, но только взглянул ему в лицо и безнадежно махнул рукой. Потом спохватился:
– Да! Я тебе про Цезаря начал рассказывать. Это был великий правитель могучей Римской империи.
Тысяча лет прошла после смерти, а слава его не померкла.
Поветрок стал слушать. Хорошо, что хоть Ведомысл не теряет духа и не ноет, а, наоборот, старается отвлечь его от тяжелых мыслей.
– Поплыл он однажды Эгейским морем, и напали на него пираты. Они уже тогда имели большой флот и властвовали над здешними водами. Взяли они его в плен и потребовали выкуп в двадцать талантов…
– Это много?
– Наверно, немало. Но сколько точно золота или серебра, я не знаю. Так вот, потребовали пираты денег, а Цезарь рассмеялся и ответил: «Вы не знаете, кого захватили в плен! Я вам дам не двадцать, а все пятьдесят талантов!» Потом разослал своих людей в различные города за деньгами, а сам остался среди этих свирепых людей с одним другом и двумя слугами. Несмотря на это, он вел себя так высокомерно, что всякий раз, собираясь отдохнуть, посылал приказать пиратам, чтобы те не шумели.
Тридцать восемь дней пробыл он у пиратов и обращался с ними так, как если бы они были его телохранителями, а не он их пленником, и без малейшего страха забавлялся и шутил с ними. Он писал поэмы и речи и декламировал их пиратам, а тех, кто не выражал своего восхищения, часто со смехом угрожал повесить. Пираты охотно выслушивали его излияния, видя в них только проявление благодушия и шутливости.
Но вот прибыли выкупные деньги, и Цезарь был освобожден. Тогда он тотчас снарядил корабли и вышел против пиратов. Он застал их еще стоящими на якоре на прежнем месте и захватил в плен. Богатства взял себе в качестве добычи, а пиратов приказал всех до одного распять, как он часто и предсказывал им, находясь в плену, когда они считали его слова шуткой.