Книга Театр для Теней. Книга 1 - Наталия Аникина

Гусеница всё тянулась и тянулась. Аниаллу, присев на корень, скользила по её мохнатому боку невидящим взором, словно это было самое заурядное из зрелищ. Конечно, ей было любопытно, но… но, даже окажись здесь уже вылупившийся псевдодракон, это не шло бы ни в какое сравнение с тем, что она услышала от Талии ан Камиан.

Если Анар, который не хочет искать друзей, — это просто странно, то Анар, не желающий вернуть память, — это уже из ряда вон, и пора начинать волноваться. Что она и делала. В голове Аниаллу царил полный кавардак, но тратить время на то, чтобы разложить всё по полочкам, она не могла. Сианай должна была торопиться, иначе шансы пробраться в Галерею Памяти незамеченной резко уменьшатся, и она может потерять один из важнейших кусков этой головоломки. Она заставила себя встать, разбежалась и перемахнула через личинку.

Снова зарядил мелкий дождь, и Алу не сразу заметила, что заросли вокруг неё поредели, а между деревьями стали попадаться тёмные приземистые строения. Их становилось всё больше, но ощущение дикости и запущенности не проходило. Одно- редко двухэтажные дома выглядели покинутыми. Изредка где-то в лабиринте серых стен вспыхивал огонёк и тут же гас, словно испугавшись чего-то. И только черепица на крышах построек поражала своей новизной и яркостью красок, так что сверху, с большой высоты, на которой только и были дозволены полеты в районе, прилегающем к дому Теней, они ничем не отличались от остальных городских зданий.

У обитателей этого кажущегося вымершим места были свои причины не привлекать к себе внимание. Алу знала, что каждый из невзрачных домишек — это лишь тамбур, ведущий в подземный дворец, по роскоши не уступающий тем, что красуются на поверхности где-нибудь в Посольском квартале. За головы их хозяев была назначена немалая награда, и даже здесь, в Бриаэлларе, они были вынуждены ходить с большой, хорошо вооружённой свитой…

Аллея привела Аниаллу на пустой квадрат площади, мощённой чёрным, обкатанным временем булыжником. Он блестел после дождя, отражая свет высоких фонарей, ярко горящих по её периметру. Стены домов, в три, четыре или пять этажей плотно смыкались, так что попасть на площадь Тишины можно было только с Дикой аллеи или дли-инной, как проповедь танайского жреца, Сонной улицы. Ни одного окна не выходило сюда, здания словно отвернулись от чего-то, к чему не хотели иметь отношения даже как невольные зрители. И правильно: члены дома Теней, мягко говоря, не жаловали тех, кто пытался узнать их секреты…

Алу пересекла площадь в тишине, которую любое другое существо назвало бы не иначе как зловещей, и медленно зашагала вдоль домов, мурлыкая себе под нос одну из популярных в прошлом веке у ан Камианов песенок. Бежали минуты, а скучные стены всё тянулись и тянулись. Сианай начала волноваться — оглядываясь, она видела слева, казалось, всё тот же фонарь, возле которого и началось её путешествие через владения дома Теней.

Песенка в четвёртый раз подходила к концу и терпение Аниаллу — тоже, когда она увидела едва заметный проход между домами. Алу нагнулась, взяла несколько камешков из так кстати подвернувшейся кучки щебня, размахнулась и швырнула туда один. Он исчез в темноте и гулко ударился там обо что-то металлическое. Второй, третий, четвертый камень постигла та же участь, но пятый — не встретил преграды и словно улетел в пустоту. Довольная результатом, Аниаллу бросила остальные на землю и протиснулась в щель.

На этот раз путь её был недолог. Она оказалась на узком дворе, справа возвышались кособокие постройки, впереди слева полукругом выдавалась покрытая мелкой мозаикой стена приземистого, густо заросшего плющом здания. Его опоясывало низкое окно, разделённое на выпуклые квадраты из толстого мутноватого стекла.

Если бы, по какой-то невероятной случайности, сюда попал непосвящённый, он сразу понял бы, что забрёл куда-то не туда, и поспешил бы убраться восвояси. Это место просто не могло находиться в Бриаэлларе: в блистательном городе Аласаис не должно было быть ни плюща, неряшливо свисающего с выщербленных временем стен, ни сваленных в кучу старых вывесок, ни другого хлама, который покрывал весь двор.

Алу тоже насторожилась, но её смутила отнюдь не чуждая Бриаэллару атмосфера. Чуткие уши сианай уловили едва различимый шорох, и она юркнула вправо, за кучу кирпича, на которую обрушивался целый водопад жирного вьюна. Затаившись, Аниаллу прислушивалась к усилившемуся шуму — лёгким шагам, приглушенной брани и недовольному шелесту листьев. Неожиданно она почуяла знакомый вкусный запах и тут же поняла, что сделает дальше.

У стены круглого здания, спиной к ней стоял кто-то из Теней. Юноша, помогая себе тихой руганью, пытался высвободить из объятий приставучего плюща объёмистую сетку, которая и источала дивный аромат свежепойманной рыбы-блюдолизки. Алу терпеливо ждала, пока он справится с этой нелёгкой задачей и обернётся, чтобы столкнуться с ехидным взглядом застукавшей его на месте преступления сианай.

— Госпожа Тень, — пролепетал алай, пяткой заталкивая за спину свалившуюся с плеча сетку. Но тут же его глаза наполнились радостью: он понял, что перед ним наименьшее из возможных зол — Аниаллу, а не какая-то другая, менее милостивая Тень богини. — А ты тут… — Он хотел было спросить «что делаешь», но понял весь абсурд этого вопроса и смущенно замолк.

— Я-то домой иду, угол вот срезаю, а ты, вижу, рыбку воруешь? В наше-то тяжёлое время. Нехорошо! — укорила Алу, выразительно глядя на его добычу.

Скорее всего, этот алай поймал её не для себя, а для кого-то из старших, в чьих глазах ему очень хотелось поднять свой авторитет.

— Э… Да, — выдавил он, перестав пинать каблуком несчастную рыбу, и задал следующий, не менее «умный» вопрос: — А ты что, про этот проход знаешь?

— Как видишь.

— И Малаур?.. — икнул алай. Алу пожала плечами:

— А сам-то ты как думаешь? Юноша неуверенно кивнул.

— У патриарха Малаура поистине танайское терпение, — продолжала Алу. — И он совсем не жадный.

Она мило улыбнулась, её собеседник тут же оттаял и даже позволил себе поддакнуть:

— Он такой!

— Но на твоём месте я бы не очень радовалась: почти обо всём, что известно Малауру, рано или поздно узнаёт и патриарх Селорн, — жестоко промурлыкала Аниаллу.

— Т-ты расскажешь ему? — выдавил алай мигом вернувшись в шкуру кота, хлопнувшегося с ветки в середину собачьей стаи.

Сианай немного помучила воришку, изображая раздумье.

— Нет, — вздохнула она. — На этот раз я получу с тебя взятку и вероломно промолчу.

Она обошла ошалевшего от её заявления алая и ловко выудила уже уснувшую рыбину из сетки, мокрый кончик которой почти выскользнул из совсем ослабевших при имени Селорна пальцев вора. Держа скользкое тело за хвост на вытянутой руке, сианай подошла к мозаичной стене. Оглянулась (алая уже и след простыл), отсчитала в левом окне третий сверху и второй справа квадрат и вдавила в стекло ладонь.

Почти сразу тусклый узор перед её носом прорезала трещина, кусочки мозаики стремительно поплыли к ней, пёстрым водопадом хлынули в темноту и исчезли в глубине стены. Обнажившаяся каменная поверхность тоже пришла в движение: она подёрнулась рябью, мелкие серые волны, изгибаясь, глиняными змейками сползлись к её центру и сложились в громадное хмурое лицо Ректора Линдоргской академии, несколько опухшее, но узнаваемое. Оно некоторое время разглядывало Алу, а потом с протяжным завыванием распахнуло огромный рот, да так и застыло.