Книга Нефритовый Глаз - Дайан Вэйлян

Мои дети не употребляют наркотики, не якшаются с преступными элементами, но у них ничего нет, потому что ничего нет у их отца! Кто я такой? Да никто, и твоя мать знает это! — Дядя Чэнь сокрушенно уронил голову на руки, уперев их локтями в колени.

Мэй молчала — сказать было нечего.

— Прости, Мэй, — вздохнул дядя Чэнь. — Я никак не ожидал, что ты догадаешься. Я обратился к тебе за помощью, зная, что ты не будешь задавать лишних вопросов.

— Да, ведь я слепо верила вам, как дурочка! В чем еще вы врали мне? Может, по вашему доносу папу посадили в тюрьму? Кто это сделал? Сун Кайшань? Как умер мой отец?

— Мэй, я рассказал тебе все, что знал. И это правда. Обратившись к тебе за помощью, я думал о выгоде обеих наших семей. Мы бы поделили вырученные деньги поровну.

— Какие деньги? — с презрением переспросила Мэй. — Вы сами прекрасно знаете, что нефритовая печать, вероятнее всего, давным-давно уничтожена! Возникает вопрос: зачем вам понадобилось затевать это дело? Думаю, что из мести. След нефритовой печати неизбежно привел бы меня к Суну. Вы пришли ко мне, потому что именно я, дочь Лин Бай, должна была докопаться до истины! Но теперь я потребую от вас ответную услугу. Устройте мне встречу с Суном!

— Тебя не пропустят в министерство государственной безопасности!

— Зато вас пропустят! Передайте Суну, что у меня к нему безотлагательное дело.

Вернувшись к себе в агентство, Мэй села у телефона и стала ждать. Небо за окном заволокли грозовые тучи.

Она позвонила сестре, но не застала и оставила для нее сообщение у ассистента. Ей хотелось знать, удалось ли знакомому врачу Лу разведать что-нибудь о маме.

Гупинь закончил работу и уехал домой. Темнело. Наконец телефон зазвонил.

— Он встретится с тобой через час в баре «Трижды краснознаменный» в Хохае. — Дядя Чэнь говорил сдержанно и сухо, потом чуть помедлил и добавил: — Мэй, не ходи туда! Давай просто забудем обо всем!

— Боюсь, теперь уже слишком поздно, — ответила Мэй.

Глава 33

Черное небо, казалось, вот-вот обрушится под собственной тяжестью и накроет всю землю. Молнии сверкали одна за другой, сопровождаемые оглушительными громовыми раскатами. Яростно хлестали косые потоки дождя.

Мэй едва давила на педаль газа, двигаясь буквально вслепую. Вода толстым слоем заливала ветровое стекло; свет фар бессильно упирался в сплошную завесу ливня. Очередная вспышка высветила черные выгнутые очертания каменного моста. Впереди во мраке повисли красные огоньки. Мэй поехала совсем медленно, сантиметр за сантиметром, напряженно вглядываясь в темноту перед капотом, и при следующей вспышке молнии повернула направо. Прямо перед ней засияли неоновые вывески баров Хохая, похожие на бумажные фонари в штормовом море.

Мэй поставила машину возле моста и вышла. Дождь обрушился на нее, заставив ссутулиться. Она торопливо зашлепала по лужам, выставив вперед плечо, сжимая пальцами воротник и полы плаща. Ее туфли и джинсы мгновенно намокли, вода затекала в рукава.

На краю набережной, спускающейся к каналу, стоял черный «ауди». Мэй прошла мимо. Внутри машины произошло какое-то движение — Мэй не разглядела, дождь заливал глаза.

Прочитав вывеску «Трижды краснознаменный», она перешла через дорогу. Поблизости не было ни души — ни туристов, ни дежурных полицейских, ни официантов, чтобы пригласить ее внутрь. Никто не предлагал фирменных напитков и специальных скидок на алкоголь.

Преодолев напор ветра и дождя, Мэй добралась до входа в бар и ухватилась за круглую дверную ручку.

Та повернулась, и Мэй буквально ввалилась внутрь. Менеджер бара поспешил закрыть за нею дверь.

На сцене бесновалась женская рок-группа. Вокалистка визжала и скакала, будто на пружинах. Гитаристка в тугих джинсах с торчащими во все стороны волосами, напротив, хранила полное спокойствие, будто ей на все наплевать, — возможно, так оно и было. Девушка-ударник казалась неистовым облаком летящих волос.

Менеджер что-то сказал, но Мэй не расслышала и даже подумала, не ошиблась ли адресом. Молча стянула с себя мокрый желтый плащ и отдала менеджеру, а тот вручил его официантке в черном.

— У меня здесь назначена встреча с Сун Кайшанем! — прокричала Мэй что есть мочи в надежде, что менеджер расслышит.

У того отвисла челюсть, и Мэй подумала, что он тоже кричит, но ничего не могла разобрать.

Менеджер жестом предложил ей отойти от сцены. В соседнее помещение вела двустворчатая калитка красного дерева, покрытая причудливой резьбой.

— Сюда! — наконец услышала Мэй и прошла вслед за менеджером.

Они попали в узкий коридор, обшитый деревянными панелями, который привел их на противоположный край здания, обогнув его по кругу. Музыки здесь не было слышно, ощущались только удары большого барабана.

— Прошу вас! — Менеджер открыл дверь и жестом пригласил Мэй войти. — Господин Сун, к вам пришли! — доложил он скрипучим голосом и, щелкнув ручкой, исчез.

В комнате не было ни единого окошка. Посередине стоял низкий черный столик, окруженный мягкими подушками. По краям потолка светились розовые неоновые лампы.

За столом на подушках восседал Сун Кайшань. Перед ним стояли тарелочки со всевозможными закусками — соленые яйца, маринованные свиные ушки, жареные орешки. Бросалась в глаза красно-белая этикетка на бутылке рисовой настойки «У Лян Е», рядом горела спиртовка из белого фарфора для ее подогрева.

— Я приехал пораньше. Надеюсь, вы не возражаете, — произнес Сун, показывая на бутылку.

По нему трудно было определить, как долго он здесь сидел и как много выпил. Воздух настолько пропах рисовой настойкой, что и свинья надышалась бы допьяна. Сун простер белую руку, приглашая Мэй сесть. В очках без оправы его лицо выглядело еще более интеллигентным и непроницаемым.

— Надеюсь, вы довольны тем, что я сделал для вашей матери.

Мэй села, утонув в мягких подушках и подтянув к груди согнутые в коленях ноги. Она знала, что должна быть благодарна Суну, и, возможно, ей следовало сказать ему об этом. Нетрудно вести себя подобострастно с элегантным мужчиной, но Мэй не желала заигрывать с Суном.

— Разговор будет не о матери. Я здесь по поводу нефритовой печати и человека по имени Чжан Хун.

Лицо Супа осталось бесстрастным.

— Хотите послушать одну занятую историю? — спросила Мэй.

Тот не спеша налил рисовой настойки в нагреватель. По комнате тут же распространился резкий запах.

Не дождавшись ответа, Мэй продолжила:

— Тридцать лет назад два молодых сотрудника секретной службы отправились в Лоян со специальным заданием. Древнюю столицу потрясало вооруженное выступление десятков тысяч хунвейбинов, уничтожавших пережитки прошлого — музеи, книги, интеллигенцию. Однако по ходу дела они раскололись на фракции и передрались между собой. Сотрудники секретной службы должны были поддержать выступление «красных охранников» и собрать информацию об антимаоистских настроениях в провинции.