Книга Зажечь звезду - Софья Ролдугина

А Дэриэлл…

Дэриэлл был прекрасен, и этим всё сказано. До того, как встретить Максимилиана, я всерьёз считала, что улыбчивый целитель в серых растянутых майках и линялых джинсах – само совершенство.

– Всегда было интересно, Нэй… о чём ты думаешь, когда у тебя такое мечтательное выражение лица?

«Совершенство» сидело справа от меня, задумчиво сощурив глаза. Тонкие пальцы с коротко остриженными ногтями небрежно вертели сухую травинку.

«В руках целителя – его сила», – почему-то вспомнилась мне расхожая фраза. Никогда не спрашивала у Дэриэлла, правда это или нет.

– Сейчас думала о тебе, – призналась я, слегка покраснев. Нет, нет, нет. Я вовсе не сравнивала его с Максимилианом. Ведь правда же? А если и сравнивала, то что такого? – А часто у меня бывает мечтательное выражение?

– Раньше – часто бывало, – улыбнулся целитель, глядя куда-то поверх моего плеча. – Сейчас – не знаю. Долго не виделись.

– Это упрёк?

– Может быть. Я скучал, Нэй.

– Я тоже скучала. Жаль, что не смогла приехать раньше.

– Не смогла или не захотела?

– Дэйр!

Я подскочила. Целитель выжидающе смотрел на меня снизу вверх, по-прежнему сузив глаза. Бесконечно терпеливое выражение мне не нравилось. Да что на него нашло, в конце концов! Переживает из-за слов Лиссэ? Я устало опустилась рядом с ним, машинально вцепилась в косу. Его, разумеется. Дэриэлл на мгновение напрягся, а потом привычно расслабился. Я осторожно, кончиками пальцев поглаживала волосы, как могла бы поглаживать близкого человека по руке, чтобы он успокоился.

– Я не собираюсь устраивать дуэль взглядов, Дэриэлл. Просто скажи, что тебя на самом деле беспокоит. Пожалуйста.

Травинка в пальцах замерла и выскользнула на землю. Я не смотрела в его лицо, но знала, что сейчас он закрывает глаза и запрокидывает голову к небу. Дэйр всегда так делал, когда пытался совладать с эмоциями. Но никогда раньше он не сердился из-за меня – даже если я без спросу забиралась в лабораторию.

– Расскажи мне о нём.

Очень тихо это прозвучало. Очень неуверенно.

– О ком? – в первую секунду растерялась я.

– О своём шакаи-ар. Ты любишь его? Действительно любишь?

– Дэйр!

– Не торопись, подумай.

– Это важно для тебя?

– Да.

Что-то в его голосе заставило меня отнестись к этой просьбе серьёзно. Честно говоря, в последние месяцы я много копалась в себе, по полочкам раскладывая события прошедшего года. Размышляла о звезде, о статусе эстаминиэль – номинальном, пока только номинальном… и о Максимилиане. Не раз и не два мне казалось, что от чувств не осталось и следа, что вся эта любовь приключилась со мной только потому, что он так захотел, потому, что я была ему нужна. Да и ситуация располагала к романтике. Опасный, но красивый спутник, приключения, временная изоляция от общества, вынужденные совместные ночёвки… Странно было бы, если я после этого не стала заглядываться на него. И насколько проще сложилось всё, если бы я забыла о нём на следующий же день, как оказалась дома. Нет, такое вынужденное, навязанное чувство не может быть серьёзным, но…

Но, но, но.

Я помнила его до сих пор – до малейших черт лица, тончайших оттенков запаха, невесомых интонаций голоса. Нам всё ещё снились общие сны… и после одного из таких снов, в котором Максимилиану угрожала опасность, я не успокоилась, пока не связалась с Тантаэ и не вывалила все свои страхи скопом.

Несерьёзно? А что тогда называть серьёзным чувством?!

– Я люблю его, Дэриэлл. Ответ – да. Это не помешательство, не увлечение и не фантазия. Это данность.

Лицо Дэриэлла не выражало абсолютно ничего.

– Понятно.

В мысли закралось невероятное, невозможное подозрение.

– Дэйр… Ты что, ревнуешь?

Глаза целителя удивлённо-насмешливо распахнулись. Губы изогнулись в недоверчивой улыбке – так, словно он сейчас рассмеётся.

– Ревную? Я? – Он вздохнул, помолчал, а потом вдруг продолжил, почти до неестественного беспечно и легко: – Конечно, я ревную, Нэй. Посуди сама: долгие годы я занимал главное место в твоём сердце. А тут приходит незнакомец, коварный и беспринципный, и просит подвинуться, потому что это место теперь его.

Щёки вспыхнули жаром.

Значит, он ещё не устал от своей глупой ученицы…

– Прекрати городить ерунду, Дэйр. Он вовсе не посягает на твоё место. Знаешь, есть семь человек, которые мне безумно дороги. Те, без кого я не мыслю своей жизни. Элен, Хэл, моя звезда, ты, наконец… И знаешь что? Как бы сильно я не любила Максимилиана, он всегда будет только восьмым.

На лице Дэриэлла расцвела блаженная улыбка:

– Похоже, это ему надо беспокоиться.

– Ты только что это понял? Чёрствый, невосприимчивый, грубый аллиец! – Я ткнула его пальцем в бок. Дэйр шутливо пихнул меня в ответ. Через минуту мы уже боролись, пытаясь защекотать друг друга и не захлебнуться смехом. Я чувствовала себя так, словно вернулась в детство.

Или не уходила из него?

– Всё, хватит, я задыхаюсь уже… – Я со стоном растянулась на траве. Дэйр развалился рядом больше из солидарности, чем по необходимости. Сбить щекоткой дыхание аллийцу – это надо постараться. Я на такой подвиг не способна.

– Вечереет, – невпопад отозвался Дэриэлл.

– Угу.

Весна в Дальних Пределах – странное время. На календаре ещё февраль, а яблони уже покрываются бело-розовым цветом. Ночи наступают рано, по-зимнему длинные, но тёплые. Ещё два месяца – и в Кентал Савал вернётся тот самый оттенок нереальности, отпечаток аллийского бытия. Но сейчас это место словно застыло на границе между миром человеческим и иным.

– Домой?

– Пожалуй…

Заснула я быстро. Утомительный переход, долгая прогулка на свежем воздухе, мятный чай, тёплая ванна – устоять было невозможно. К тому же маленькая тёмная спальня – а в доме Дэриэлла все комнаты, кроме гостиной и лаборатории, были небольшими – навевала столько приятных воспоминаний… Кровать Хэла, стоявшая раньше напротив, куда-то исчезла, вместо неё появилось кресло и книжный шкаф. В нём разместились украденные из Академии книги и записи разработок – завтра покажу Дэриэллу.

…Да, комната была уютной и до боли знакомой, но когда я проснулась посреди ночи, то не сразу поняла, где нахожусь. В воздухе витало неприятное чувство безнадёжности. Такое впечатление, будто нити вызванивали рваную печальную мелодию. Раньше я не была столь чувствительна к изменению фона, но в последнее время… Эх, легче сказать, что не поменялось в последнее время. И, как правило, перемены приносили сплошные неприятности.

«Заглянуть, что ли, к Дэриэллу, попросить снотворное?» – отстранённо подумала я.