Книга Наши нравы - Константин Михайлович Станюкович

была необыкновенно симпатична, именно симпатична, с своим кротким, задумчивым взглядом, придававшим бледному, нежному ее личику какую-то прелестную восторженность. Напрасно старик Кривский полагал найти в будущей невестке вульгарные манеры и мещанское самодовольство богатой купеческой невесты. Именно в ней не было самодовольства никакого, и манеры ее не могли шокировать своей вульгарностью. Они были несколько резки, порывисты, но в то же время в них было столько благородства и простоты.

Хорошенькие, изящные, как куколки одетые две барышни Кривские отнеслись к Евдокии Саввишне с большим тактом. Они не навязывались ей с дружбой, не расточали мягких слов, а отнеслись просто и мягко. Евдокия их несколько удивила своей простотой, простодушием, манерами — и понравилась.

«Простенькая!» — подумали они, посматривая на богатую невесту.

И Евдокии чувствовалось несравненно легче с молодыми сестрами Бориса, чем с его матерью, и она поспешила предложить им пройтись по саду, чтоб избавиться от излияний Анны Петровны.

Когда князь Вячеслав Петрович вошел в гостиную, то говор на мгновение смолк. Все присмирели и невольно обратили взоры на низенького старичка с седой бородой, приостановившегося на пороге и выглядывавшего из-под очков зорким и живым взглядом. Старик был особа довольно крупная. При виде его в гостях у Саввы Лукича, Хрисашка, толстый, краснорожий воротила, действительно побагровел от зависти и даже крякнул.

А Савва Лукич уже шагал навстречу, склонив на ходу свою типичную, кудреватую голову.

Вся его грандиозная фигура как-то съежилась в низком поклоне, когда он остановился, почтительно пожимая руку его светлости.

— Ну, поздравляю молодого генерала и желаю ему всяческих успехов… Очень рад за вас, Савва Лукич!

Князь очень ловко уклонился от излияния Саввы Лукича, обратившись с приветствием к одному из гостей и завязавши с ним разговор.

Савва Лукич постоял около и подошел к Хрисашке.

— После обеда винтим? — весело сказал он Хрисашке.

А в голосе звучала нота: «Видишь, кто приехал?»

— Винтим!.. — с напускным добродушием ответил Хрисашка, а в глазах его, налитых кровью, гляделся волк, готовый перервать горло.

— Так-то, друг любезный… смотри только, не очень-то в карты грабь…

И довольный, что сделал пакость Хрисашке, отошел к путейскому генералу. С генералом Савва заговорил тем почтительно фамильярным тоном, которым он вообще говорил с людьми, которых можно было покупать по той или другой цене.

Еще не прошло впечатление после появления князя Вячеслава Петровича, как в дверях показалась высокая, стройная, изящная фигура его превосходительства, Сергея Александровича.

Чуть-чуть бледный, усталый, но с приветливой улыбкой на устах, он тихо проходил, радушно отвечая на низкие поклоны и пожимая руки знакомым.

При виде этого гордого старика у себя в доме Савва Лукич осовел и смешался. Он обхватил руку его превосходительства двумя руками и, казалось, не хотел с ней расставаться, так что его превосходительство поспешил освободить руку. Прикосновение этих мужицких толстых рук произвело на него ощущение, далекое от удовольствия; но он с неизменным самообладанием не выдал своего смущения, а напротив, с большим уважением приветствовал Савву Лукича, осведомился о здоровье супруги и Евдокии Саввишны и тихо прибавил:

— Простите, что утром не мог поздравить вас, были спешные дела, но это не мешает мне, Савва Лукич, теперь от души порадоваться за старого приятеля.

Он сделал все, что следовало, и теперь мог свободно болтать с князем Вячеславом Петровичем. Он весело болтал, но скверно было у старика на душе.

— Чай, пора и за стол. Как по твоей луковке, Хрисаша? — опять донимает Хрисашку Савва Лукич.

— Без пяти пять! — хрипит от злости Хрисашка.

Его превосходительство вспоминает, что еще долг не доведен им до конца. Он оставляет князя, пробирается к Савве, отводит его в сторону и говорит:

— А барыням вашим и забыли меня представить…

Они идут в сад. Его превосходительство почтительно просит ошалевшую Леонтьеву любить его и жаловать и останавливается, приятно пораженный, при виде скромной и симпатичной Дуни.

Так вот она, мужичка?

Так вот он, Кривский?

Старик и молодая девушка странно переглянулись, точно и тот и другая приятно обманулись при встрече. Дуня как-то особенно крепко пожала старику руку и в ответ на приветствие его превосходительства отвечала такой открытой улыбкой, что его превосходительство несколько секунд не выпускал руки молодой девушки и промолвил:

— Надеюсь, когда короче познакомимся, вы полюбите старика.

— Я в этом уверена! — проговорила, вспыхнув, девушка.

Старику Дуня, видимо, понравилась.

Лакей доложил, что подан обед. Его превосходительство предложил руку Евдокии Саввишне и повел ее к столу с таким видом, точно он вел под руку не дочь посконного мужика, а настоящую владетельную принцессу.

С болью в сердце, но замечательно художественно, его превосходительство играл свою роль.

Обед был превосходный, и Николай Васильевич Троянов ел с большим аппетитом и с гордостью видел, что все отдают дань искусству Дюкана.

Савва сиял. На его красивом лице блистала радостная, счастливая, ребячья улыбка. Он не говорил почти ни слова, а только глядел на всех этих блестящих гостей и улыбался. Улыбался и подливал себе вина. Когда подали жаркое, лицо его раскраснелось и глаза блистали огоньком. В голове немного стучало. Он испытывал торжество счастливца, достигшего всего, о чем только можно мечтать. Тут у него князь и его превосходительство, не считая разных правителей канцелярий, членов правлений, генералов. Тщеславие и гордость его вполне удовлетворены. Но этого ему еще мало. Он сам генерал, но ему хочется бросить тут, при этом блестящем собрании, всем в глаза, что он не генерал, а мужик, простой мужик, которого его превосходительство приказал однажды отодрать.

Мысль встать и сказать об этом лезет к нему в голову и дразнит его. «Пусть все знают, что я мужик».

Его превосходительство с беспокойством посматривает на Савву. Его добродушно-наглый взгляд начинает пугать Сергея Александровича. Он переглядывается с Борисом. Борис совсем смущен.

— Милостивые государи!

Его превосходительство закрывает глаза в ожидании скандала… Все стали вдруг серьезны.

— Милостивые государи! — снова повторяет Савва, но вдруг, при виде устремленных на него глаз, робеет.

Бывший мужик, робевший бывало перед исправником, сказался теперь в Савве, и он вместо признания о тем, как его пороли, робко, едва связывая слова, объявляет, что Дуня — невеста Бориса Сергеевича.

Начинаются поздравления и тосты.

Николай Васильевич Троянов тянет за фалды Савву, желающего что-то оказать, и обед кончается благополучно.

После обеда князь и его превосходительство незаметно исчезают, а Савва Лукич уже винтит с Хрисашкой и предлагает Хрисашке по сту рублей на туза.

— Нам с тобой это наплевать. Шампанского! — раздается пьяный его голос по комнатам богатой дачи.

К концу вечера началась оргия, и чуть было не разрешилась