Книга Царство селевкидов. Величайшее наследие Александра Македонского - Эдвин Бивен

теперь решил установить подобное же почитание царицы Лаодики; для этого в каждой сатрапии должна была быть верховная жрица. Для сатрапии Анаксимброта была назначена верховная жрица Береника, дочь Птолемея, сына Лисимаха; может быть, ее дедом был великий Лисимах.

В последние годы правления Антиоха II мы видим, что в отношении держав внезапно произошел полный переворот. Унылая война между Селевкидами и Птолемеями, которую, кажется, все уже принимали как должное, закончилась. Она не только закончилась: за ней последовал близкий союз. В доме Птолемеев не все было ладно. Во многих случаях его успехи пошли на спад. Мы уже видели, что случилось в Эфесе и Милете. Другое разочарование затронуло Птолемеев сильнее. Мятежный наместник Кирены, Маг, единоутробный брат Птолемея, который был союзником Антиоха I, заключил соглашение с египетским царем около 258 г. до н. э. Его дочь от Апамы, Береника, была помолвлена с молодым Птолемеем, наследником египетского трона, – при таком соглашении царства Египта и Кирены должны были снова объединиться в одно. К несчастью для Птолемея, Маг, заключив это соглашение, практически сразу умер, и царица-мать Апама, которая, таким образом, пришла к власти, немедленно отказалась от договора и нашла своей дочери мужа при настроенном против Птолемеев македонском дворе. Деметрий Прекрасный, брат царя Антигона, пришел к власти в Кирене. Селевкидской царице-матери по-прежнему принадлежала верховная власть, ибо Деметрий, хотя формально и был мужем Береники, вступил в связь с самой Апамой. Кирена продолжала оставаться занозой в боку Египта[518].

Предполагается, что Птолемей выступил с инициативой, предложив мир Антиоху. Судя по всему, он сделал это предложение привлекательным для Селевкидов. Птолемей предложил руку своей дочери, другой Береники, Антиоху, который со своей стороны должен был из-за этого разойтись с прежней своей царицей, Лаодикой. Рука Береники должна была принести с собой и более существенные выгоды: в народе царевну стали называть Фернофорой, приносящей приданое[519]. Каковы были эти выгоды – мы можем лишь предполагать. Вполне возможно, что речь шла о каких-то территориальных уступках. Сравнив приведенный у Феокрита список стран, находившихся под властью Птолемеев, с теми, которые перечислил Птолемей III (в своей надписи в Адулах), которые он унаследовал от своего отца, можно заметить, что Киликия и Памфилия, присутствующие в первом списке, отсутствуют во втором. Поэтому вполне возможно, что согласно этому договору Птолемеи отказались от притязаний на данный регион; возможно, им уже пришлось вывести оттуда войска.

При селевкидском дворе произошли незамедлительные изменения. Лаодика исчезла. У ее сыновей, Селевка и Антиоха, появился соперник – ребенок, которого родила Антиоху Береника. Возможно, теперь резиденция двора стала более постоянной и располагалась в Сирийской Антиохии, ближе к царству Птолемеев, вместо Малой Азии, где сильны были позиции Лаодики. Дружеские услуги между династиями в любом случае стали теперь обычным делом. Врач Клеомброт с Кеоса, которого, возможно, послали из медицинской школы в Александрии, был награжден Птолемеем сотней талантов, поскольку он успешно вылечил Антиоха[520]. Бочки с нильской водой систематически доставлялись Беренике в ее новую резиденцию[521]: было отмечено[522], что нильская вода славилась тем, что способствовала плодовитости[523].

Все, казалось, шло гладко. Но брошенная царица не была женщиной, которая могла бы спокойно сидеть и терпеть унижение. Она яростно старалась вернуть себе прежнее положение, и наконец ей это удалось, ибо, если политика привязывала Антиоха к Беренике, сердце его, как говорили, принадлежало Лаодике. В 246 г. до н. э. Береника сидела одна в Антиохии, а царь был за Тавром – он снова жил с прежней царицей. Затем он внезапно скончался в Эфесе[524]. Лаодика (так, по крайней мере, считали) прервала жизнь царя с помощью яда, чтобы восшествие ее детей на престол больше не зависело от капризов мужа[525].

Мир в Азии, столь недавно достигнутый, внезапно испарился.

Глава 10

Селевк II (Каллиник) и Селевк III (Сотер)

ВОЙНА ЛАОДИКИ

Селевкидское царство перестало быть единым. В нем было две царицы-соперницы, обе мужественные, решительные женщины, как было принято у македонских царевен: Лаодика за Тавром, Береника – в Сирии. Сын Береники, который, возможно, был провозглашен царем в Антиохии, конечно, был еще ребенком в колыбели; старший сын Лаодики, Селевк, был юношей, приближавшимся к порогу совершеннолетия[526].

Селевк был провозглашен царем в Эфесе и Малой Азии, чтобы поддержать свое право против ребенка Береники. Лаодика, как рассказывали[527], прибегла к хитрости: она переодела некоего Артемона, который был очень похож на царя Антиоха, и положила его на царское ложе до того, как стало известно о смерти царя, чтобы в присутствии вельмож двора он мог торжественно заявить, что сын Селевк – его истинный наследник. Лаодика провозгласила своего сына царем, но вскоре бразды правления оказались в ее руках.

Конечно, дальше должна была начаться гражданская война между двумя царицами-матерями. В самом царстве Лаодика, старая царица, была сильнее; за спиной Береники стояла вся мощь Египта. Все зависело от того, сможет ли Лаодика нанести удар достаточно быстро. Даже в Антиохии у нее были свои сторонники, среди них – некий Генней или Кеней[528], один из главных магистратов города. Ей пришла в голову смелая мысль – похитить ребенка соперницы. Посланники Лаодики, возможно поспешно прибывшие в Антиохию с теми же вестниками, что сообщили новости о смерти царя, организовали заговор. Он удался: юный царевич исчез.

В таком крайнем положении Береника проявила отвагу львицы. Думали, что ребенка унесли в определенный дом. Береника немедленно вскочила на колесницу, взяла в свои руки копье и поскакала туда. По дороге ей встретился Кеней. Царица метнула в него копье и промахнулась. Не растерявшись, Береника бросила в него камень, сбивший врага с ног. Отчасти враждебная толпа собралась у закрытых дверей, где, как думали, был царевич. Но она разбежалась при приближении разъяренной царицы. И здесь история обрывается[529]. Другой автор[530] рассказывает ее с более позднего момента. Судьба царевича остается загадкой: неизвестно, жив ли он или мертв. Очевидно, народ в Антиохии был настолько на стороне Береники, что убийцы не осмелились бы признаться в том, что они сделали. К этим чувствам и обратилась Береника. Она обратилась к народу с мольбой, и буря общественного негодования была так сильна, что виновным магистратам пришлось сделать хорошую мину при плохой игре. Ребенка показали народу как маленького царя и окружили всеми полагающимися почестями; у них все еще было достаточно власти, чтобы оставить ребенка себе. Однако им пришлось прийти к какому-то соглашению с царицей и позволить ей устроиться в той части