Книга Золотая чаша Колоксая - Татьяна Мирная

— Тоже мне печаль-забота!.. Выбрала бы познатнее да попригожее, — усмехнулся кто-то из маг’ярцев.

Альвийка хмыкнула:

— В том-то и дело, что выбрала. Одна из дочерей — Любояра — готовилась к свадьбе и тайком встречалась со своим женихом у садовой ограды. А вот другая — Зоремира — давала всем женихам от ворот-поворот. Девица всерьёз решила стать наёмницей, и никто не мог её переубедить. У несчастной матери оставалась одна надежда — Лунхар.

— Я, кажется, догадалась, кто ваша бабушка, — выдохнула Яронега.

Видунья посмотрела на неё:

— Дед и сам толком не понял, когда успел влюбиться! Только в какой-то момент оказалось, что других девушек — альвиек, обычных смертных — он больше не замечает. Перед глазами только она!

Княжна мечтательно вздохнула:

— Наверное, ваша бабушка была особенным человеком, раз её полюбил альв.

Нимфириель улыбнулась, только улыбка вышла ненастоящая и какая-то злая. Яронега поёжилась:

— Вы сами говорили, что союзы между альвами и людьми бывают редко.

— И это правильно! — не спорила видунья. — Нельзя сходиться представителям столь разных рас. Да, мы не сильно отличаемся внешне, но внутренние различия огромные.

— Но любовь…

Видунья перебила девушку:

— Союз со смертным — это самоубийство для альва, княжна. Альвы любят лишь раз. И не дай боги, чтобы это оказался смертный. Я видела такие пары. Я видела альвов, оставшихся без своих половинок, — девушку передёрнуло. — Они похожи на мертвяков: ходят, говорят, а глаза пустые. Многие быстро угасают, не в силах пережить потерю, не желая жить… Отдать жизнь длиной в тысячелетие за тридцать — сорок лет со смертным?! А потом существовать, с нетерпением ожидая смерть?.. — Нимфириель отрицательно покачала головой. — По-моему, это глупость, если не безумие. Альвы должны жить с альвами, а люди — с людьми.

— Но ведь нельзя полюбить по указке!

Видунья согласно кивнула:

— Да, я знаю. Чувство возникает неожиданно. Но первую влюблённость легко контролировать. И не допустить, чтобы она переросла в серьёзное и глубокое чувство.

— Как-то скучно и тоскливо… — пожал плечами мрачный Усыня.

— А видеть, как стареют и умирают твои дети, интересно и весело? — язвительно заметила Нимфириель.

— Но ваш дед…

— Он целиком посвятил себя службе стране и владыке. Мы с мамой видимся с ним не так часто, как хотелось бы. И не по нашей вине!

- Лунхар не хочет видеть вас, потому что вы похожи на бабушку? — предположила княжна.

— Я? — Нимфириель удивлённо замерла, потом тряхнула головой. — Нет, не очень. Моя тётя похожа… Она с мужем уехала из Мирквида на север, в королевство Снежных гор.

Почему, было понятно без слов. Яронега грустно посмотрела на альвийку.

— Однажды вы сказали, что за всё хорошее в жизни надо платить. И за любовь тоже!

— Эта плата не по мне, — резко оборвала девушку видунья.

— Ваш дед и ваш отец, думают по-другому, — возразила княжна.

— Это их выбор, — Нимфириель поджала губы, — я его не поддерживаю.

Яронега услышала ледяные нотки в голосе девушки и растерянно глянула на Усыню.

— Значит ваша мать — внучка Буевоя? — маг’ярец, кашлянув, перехватил нить беседы.

— Да. Она полуальв, но выбрала жизнь альва.

— Почему ты не следуешь её примеру? — спросил Володарович.

Видунья повернулась к колдуну, который тоже слушал её рассказ, но до сих пор не вмешивался.

— Я ещё не решила.

Радомир смотрел, как альвийка уходит из-под навеса к воротам, тем самым обрывая разговор. Как бы ни так! Тарс потянулся следом. Скрестив руки на груди, он пристально рассматривал девушку.

— Почему ты не хочешь жить как альв?

— С чего ты взял?

— С того, что ты чаще бываешь среди людей, чем в Мирквиде. Быть полукровкой не так уж и весело, да?

Нимфириель украдкой глянула на остальных. На неё с Володаровичем никто не обращал внимания. Маг’ярцы вспоминали своих предков, участвовавших, как и Буевой, в альвийской войне. А Яронега тихонечко сидела между ними, представляя неизвестную, давно умершую девушку, покорившую Лунхара.

— Меня всё устраивает, колдун, — наконец, ответила видунья.

— Я не глупенькая княжна, — усмехнулся Радомир. — Я знаю, как серые альвы относятся к таким, как ты.

— Просвети меня, будь любезен! — альвийка прислонилась к ограде, тоже скрещивая руки на груди.

— Серые альвы недолюбливают полукровок, не считают их ровней себе, — мужчина следил за лицом девушки, — и даже твой дар не помог тебе добиться их признания.

Нимфириель усмехнулась, едва заметно кивая:

— Человеческая кровь в моих жилах не облегчает мне жизнь.

По правде говоря, Радомир ждал, что видунья станет спорить. Такое быстрое согласие с её стороны удивило тарса, он осторожно предположил:

— А может, дело в том, что тебе предначертано жить среди смертных?

— С чего ты взял? — удивилась альвийка, пристально глядя на мужчину.

Володарович предостерегающе поднял руку:

— Я сам скажу, не лезь в мою голову.

— Даже не собиралась, — огрызнулась видунья.

— Это пока, — волхв задумчиво почесал нос. — Без нужды ты чужие мысли не читаешь, но уж если тебя что-то заинтересовало, то спасу не будет.

Девушка прищурилась так, что глаза превратились в две узкие щёлочки. Мужчина криво усмехнулся:

— Я давно тебя знаю и довольно хорошо, заметь…

— Что же ты такого знаешь обо мне? — Нимфириель вдруг почувствовала раздражение. — Только то, что подсмотрел на мельнице?

— Нет, — Радомир не сводил с неё хитрого взгляда. — На мельнице я смотрел только последнюю седмицу, проведённую вместе.

— Зачем?

— Да хотя бы затем, чтобы узнать, что ты на самом деле сказала болотницам, — с вызовом заявил тарс.

Видунья смутилась, отводя взгляд:

— Тогда ты должен знать, я говорила первое, что пришло в голову.

Володарович выгнул бровь:

— Первое, что пришло тебе в голову, было: «Этот мужчина — мой»?.. Странно! Не находишь?

— Колдун, умолкни, — девушка с опаской глянула на сидевших неподалёку товарищей. — Я действовала по ситуации: болотницы вели себя как девки, не поделившие кавалера. Я только подыграла… до какого-то момента, пока ты им груди лапать не начал.

К её удивлению, Радомир не спорил:

— Я ничего не помню вплоть до того момента, когда нас встретил Жунь.