Книга Королевский двор - Жанна Стужева

— Дак… это… — стушевался старик, забавно топорща усы и поглаживая седую бороду. — Сын соседский яблоню сломал, она заболела, перестала плодоносить, а штраф платить эти паразиты не хотят.

— Ваша Справедливость! — подошел второй крестьянин. — Дак у него этих яблонь целый сад!

— Мой сад! Не твой! — оскорбился первый крестьянин. — Я, между прочим, свой собственный бюзнис развиваю.

— Бизнес, а не бюзнес, — поправил второй крестьянин.

— Не важно! — обиделся первый. — Из-за одной яболни большой урон, недостача, вот! Так что штраф гони!

Пока крестьяне спорили, я приложила ладонь ко лбу и тихо вздохнула: ожидала, что буду действительно помогать, а по факту решаю соседские склоки.

— Вот что, — перебила я принявшихся грызться мужиков. — Пусть соседский сын, что яблоню сломал, ухаживает за этой яблоней, пока она не выздоровеет. Коли за год не исправит ситуации, платите штраф.

— И налог со штрафа! — великодушно напомнил о необходимых податях секретарь Марсон.

При звуках слова «налоги» оба мужика побагровели, а потом поклонились, поблагодарили и ушли. Чуяло мое сердце, договорятся без штрафов.

Следующими пришли ругаться две девицы: обе были в положении и потеряли все богатство, покрывая долги некоего мужчины. Что удивительно, жаловались барышни не на мужчину, не на потерянные средства, а друг на друга. Утверждали, что обе были замужем за ним, и требовали расторгнуть ненастоящий брак.

Я настоятельно порекомендовала начать расследование и найти того самого мужчину, чтобы он все исправил. Однако девушки тут же заголосили и принялись защищать своего ненаглядного, мол, это дело семейное, и все решится в кругу семьи. Вот только им бы узнать, какая семья настоящая. Я про себя снова взвыла, но не выказала ни грамма возмущения.

— Пройдите в ближайший храм Богини и попросите любого из служителей или епископов, вот вам мое разрешение, — заключила я, выдавая заранее подготовленный Марсоном конверт с печатью. Девушки обрадованно засияли и, поклонившись, ушли.

Затем были жители далекого хутора, просящие некроманта на упокоение проснувшегося кладбища. За ними — мельник, у которого сгорело все имущество. Пара сирот, бродяжничавших несколько лет и теперь пожелавших получить приют.

Люди все шли и шли, шли и шли, просто нескончаемым потоком.

Время приема давным-давно вышло, день неуклонно катился к вечеру, даже к ночи, но совесть не позволяла мне прекратить прием: ведь я несколько дней не исполняла обязанности, а люди меня ждали. Интересно, как Арий справлялся? У меня уже после десятого рассказа в голове была полная каша. После двадцатого началась мигрень.

Двадцать первым говорящим оказался невысокий мужчина в коричневой рясе с капюшоном.

— Здравствуйте, я пришел сказать вам спасибо, — тихо произнес он высоким тонким голосом. Совсем еще мальчишка! Я оторопело вытаращилась, всматриваясь в скрытое капюшоном лицо. О чем думал этот парнишка? За обращение не по этикету его могли тотчас отправить на рудники. Глупый! Марсон что-то такое и сказал, упоминая наказание, неуважительное обращение и рудники, отчего юноша испуганно дернулся, и капюшон с его головы упал, а я, наконец, увидела знакомые черты лица.

— Аврелий! — ахнула я и придержала рукой рвущегося в бой секретаря. — Все в порядке, никакого оскорбления не было, я хочу выслушать.

Барон позеленел от злости, но в присутствии народа спорить не решился.

— Как ты? — спросила я. Подозвала поближе бывшего энканта; это у него я когда-то украла ошейник подчинения и едва не отправила мальчишку к Богине. Вот дура! Чем я думала?! Когда парнишка подошел, добавила уже тише: — И тебе спасибо. Я очень надеюсь, что ты не держишь на меня зла. Я виновата перед тобой, прости.

— Что вы! — тихо прошептал в ответ Аврелий. — После драконьего лечения я стал слабеньким магом огня и теперь работаю учеником в гончарной мастерской. Это просто сказка! Позвольте пожать вам руку на прощанье.

Я кивнула и под внимательный взгляд секретаря протянула ладонь. Мы с Аврелием пожали руки, после чего он поклонился и, пятясь, отошел. Парнишка оставил у меня в ладони крохотный конвертик, который я тут же поспешила спрятать в рукаве.

— Хватит, прием окончен, — объявил барон, за что я удостоила его возмущенным взглядом. Но вместо объяснений мужчина рукой указал на новоприбывших и затем постучал пальцем по временному артефакту, покачал головой. — Завтра будет следующий прием. Всем спасибо!

Поняв, что если не закончу, могу хоть неделю тут провести, не стала спорить. Произнесла прощальную речь, благословила народ (за что получила шквал аплодисментов и клятв верности) и пошла, наконец, к себе.

— Я провожу вас, выглядите уставшей, — любезно предложил барон, когда мы, наконец, миновали коридор.

— Я провожу, не утруждайся, — раздался голос Талия До. Я не сразу заметила министра торговли, а при его необъятных размерах это было ой как непросто! Но, наверное, усталость и впрямь сказалась — я потерла глаза, но согласилась. Секретарь насторожился, но не стал спорить, лишь приказал паре охранников следовать за нами.

Едва мы прошли один коридор и свернули во второй, Талий попросил постоять минутку и принялся глубоко дышать. Министра мучила одышка, я сразу догадалась, что ее причиной была его болезненная тучность.

— Я не отниму вашего времени, Ваше Высочество, — сказал министр и промокнул взмокший лоб белоснежным платком. — Просто хотел предупредить вас, что после сообщения о смотринах женихов для наследницы митингующие немного успокоились, а служителям, наконец, удалось урегулировать вопрос с постоянным мародерством.

— Рада слышать, — коротко ответила я, а потом поблагодарила: — Спасибо, что держите меня в курсе. Даже несмотря на то, что я энканта.

Талий До отчего-то прыснул в кулак. Отсмеявшись, он осмотрелся по сторонам и шепнул мне на ухо:

— Знали бы вы, Ваша Светлость, сколько таких, как вы, в высоких семействах. Просто все это не афишируется.

— Но ведь в простых семьях родители словно на казнь отдают собственных детей, — шепотом же ответила я.

— Это замечательный способ контролировать власть лишь у благородных, — задумчиво ответил Талий, как-то странно на меня посмотрел и перевел разговор на другую тему: — Скажу правду: вы мне не нравитесь, деточка. Но я не позволю чему-либо с вами случиться. Слухи о ваших шашнях с конюхом не покинут территорию дворца; наслаждайтесь, пока свободны.

— Вы уверены? — с сомнением спросила я и покраснела. Мне было ужасно стыдно за сплетню, которую пустил Баян.

— Я лично приказал магам бросить магическую сеть по клятве верности, таким образом, ваша личная жизнь теперь неприкосновенна для каждого, кто давал клятву Короне, — немного обиженно ответил Талий. — Как бы то ни было, Арий был очень дорог мне, а он хотел бы, чтобы я позаботился о вас.

— Позвольте, но разве не Робертина — всеобщая любимица? — решила я уточнить.