Книга Кровавые ночи 1937 года. Кремль против Лубянки - Сергей Цыркун

Подобные приемы устраивала, видимо, и жена Миронова, «жгучая брюнетка с огненными глазами» [35] , которую в чекистских кругах за чрезвычайную распущенность называли Мессалиной [36] ; жена Гая Раиса, по свидетельству М. Шрейдера, тоже любила устраивать пирушки для руководящих работников госбезопасности. Другие руководители НКВД предпочитали такому активному отдыху интеллектуальный. Заядлые картежники Гай, Шанин и Островский составили постоянную партию в покер с директором московского Камерного театра [37] писателем Ричардом Пикелем, что не помешало им летом 1936 г. подвести своего карточного визави под расстрел [38] . Вот уж верно говорят картежники: не играй хорошо, потеряешь партнеров. Впрочем, Гая Ягода характеризовал как полностью морально разложившегося человека и сифилитика [39] . Должно быть, непросто было Гаю выделиться аморальным поведением на таком фоне. М. Шрейдер, служивший одно время под его непосредственным руководством, сообщает, что Гай, не в силах вытерпеть в ожидании приглашения на одну из дач Ягоды, приспособил для «бардачных дел» конспиративные квартиры, предназначенные для встреч с агентурой, и сам Шрейдер однажды застал его там с некой «красавицей из Харитоньевского переулка» [40] . Секретарша Гая Тарловская, через которую он нередко передавал деньги и ценности своим «агенткам» из секретных фондов, показала, например, что некой Зайончковской через нее однажды «Гай дал 1000 рублей на дачу», добавив: «с ее слов мне известно, что ей раньше Гай подарил золотые часы» [41] .

Да и сам Г.Г. Ягода также умел и любил «культурно отдыхать». Оргии «с вином и женщинами» для него, по воспоминаниям бывшего резидента ГПУ на Среднем Востоке Георгия Агабекова, готовил и проводил начальник транспортного отдела ГУГБ НКВД А. Шанин, «уголовная личность, с явно садистскими наклонностями» [42] . Для проведения этих оргий Шанин использовал один из трех загородных домов отдыха бывшего наркома. Пьянствовал Ягода обычно по ночам в подмосковных Озерках (по Волоколамскому шоссе); для амурных дел облюбовал Гильтищево по Ленинградскому шоссе, где днем в обеденное время блудил с родственницей Максима Горького Надеждой Пешковой, которую называл кличкою Тимоша (ныне, предположительно, в бывшем доме Ягоды расположена гостиница «Планерная»); а Лоза на Калужском шоссе предназначалась для загородных совещаний с приближенными к нему руководителями советской госбезопасности. Охрана этой Лозы, по рассказам местного краеведа, состояла всего из восьми человек, но снаружи покой наркома берегли рассыпанные по лесу стрелки войск НКВД, отгонявшие простолюдинов из числа местных жителей, которых среди партийных вельмож принято было презрительно называть «трудящимися». Почти двадцать гектаров леса огородили деревянным забором, натянув поверх него колючую проволоку (и забор, и проволока сохранились до сих пор). Территорию усадьбы пересекали небольшой ручеек и речка Ордынка, которая перед дамбой впадала в пруд, где разводили рыбу для стола наркома. Ягода любил пировать на всем готовом, поэтому для него держали подсобное хозяйство (на его огородах сейчас воздвигнут храм Новомученикам и исповедникам). «Рассказывает очевидец (из окружения Горького, в то время близкого к Ягоде): в поместье Ягоды под Москвой в предбаннике стояли иконы – специально для того, чтобы Ягода с товарищами, раздевшись, стреляли в них из револьверов, а потом шли мыться...» [43] . Ягода использовал Лозу, согласно неопубликованным воспоминаниям его племянницы В. Знаменской, для проведения совещаний с руководителями НКВД [44] , которые с 1935 г. проводились ежедневно [45] . По своему характеру они напоминают дружеские попойки. При обыске на квартире и дачах у Ягоды изъято 1229 бутылок дорогих заграничных вин, 3904 порнографических фотоснимка и 11 порнографических фильмов. Только в 1936 г. на содержание жилья Ягоды НКВД было потрачено примерно 1 150 000 рублей [46] . Кроме того, Ягода, его секретарь Буланов и другие приближенные лица располагали крупными суммами в валюте и большим количеством ювелирных изделий из присвоенных ими конфиската и контрабанды [47] .

Кто именно составлял близкое служебное окружение Ягоды, кому доверял он пострелять в тире своей бани по иконам, полюбоваться внушительною коллекцией порнографии и отведать изысканных вин? Этот список несложно составить: в совещаниях руководства участвовали его заместитель Агранов, начальники отделов ГУГБ Паукер, Молчанов, Миронов, Гай, Шанин, Слуцкий и Бокий, начальник АХУ Островский, возможно, также Волович (по своей близости к Сталину и другим кремлевским вождям, которых он охранял). По сохранившимся свидетельствам, в этих «кутежах и даже оргиях» принимали активное участие также секретарь НКВД Павел Буланов, начальник ГУПВО (Главного управления пограничной и внутренней охраны) НКВД Михаил Фриновский, помощники Миронова Яков Лоев и Макс Станиславский [48] . К этим фигурам мы еще вернемся.