Книга Тиэль: изгнанная и невыносимая - Юлия Фирсанова

— Держись поближе ко мне, лейдин, — прогудел над головой спутницы Торк. — Я пока еще в силе, коль со мной, лапы тянуть поостерегутся…

— Хорошо, — усмехнулась Тиэль, слушая негодующее бормотание Адриса о том, что лейдин идет не с каким-то деревом, у которого не иначе как чудом Инеаллы ноги отросли, а с ним, графом и под его зашитой, потому пусть тот плачет, у кого руки и силы жизненные лишние…

Особняк Взирающего, как это ни странно, или совсем не странно, а вполне предсказуемо, оказался почти по соседству. Всего через три квартала, аккурат на негласном стыке Треугольника Знати, как именовали часть города, где издавна предпочитали строиться и проживать особы благородного сословия или обладатели толстых кошелей, и Купеческой Петли. Там столь же традиционно отводились места под торговлю. Все заведения, от захудалой лавки до большого магазина, да три городских рынка в придачу, тоже располагались в Петле.

Для посетителей, способных вызвать интерес городской стражи, существовал подземный ход, выводящий во внутренний двор особняка и тоже неплохо охраняемый. Неприметная калитка в высокой ограде, ведущая в буйно растущий и явно намеренно запущенный до состояния дикого леса сад, предназначалась для визитеров, не имеющих явных проблем с законом. Она охранялась парой мускулистых молодчиков, безмолвно расступившихся перед Торком и его компаньонкой в плаще. Зато в спину закутанной незнакомке парни присвистнули и защелками языками, вполголоса завистливо пройдясь насчет того, что кому-то на охране париться, а кто-то на гулянку к Нарту свою девку ведет. Торк скрипнул зубами, но возвращаться для экстренной стоматологической операции не стал. Спешил. Зато Тиэль шевельнула пальчиками, украдкой сыпанув из потайного кармашка несколько крупинок порошка. Тот был услужливо подхвачен ветерком и переправлен по назначению. Скабрезные комментарии за спиной сменились громоподобным чихом. Адрис даже не успел вмешаться и постращать глупцов хладными касаниями. Сложно пугаться, если все тело содрогается от непрерывного чиха, а живот подозрительно бурлит, намекая на срочную потребность уединиться.

Дорожка к крыльцу не охранялась никем, кроме пяти здоровенных псов, свободно разгуливающих по саду. Красавцев этой породы вот так сразу поостереглась бы гладить даже Тиэль, обычно ладившая с любым животным. Бросаться на гостей они не стали. Молча повели чуткими носами, принюхиваясь к знакомому аромату Горка и новому запаху эльфийки. Признали неопасными и продолжили патрулирование.

Тролль стукнул в дверь, никаких условных дробей не выводя, просто бухнул по створке и обождал. Открыла ему пожилая женщина с замученно-усталым лицом и замазанным белилами синяком на скуле. Облегчение, почти радость от вида тролля были такими искренними, что тот насторожился:

— Что, Радиша?

— Лейдас Нарт с утра прогнал из комнаты лейдаса Ксара сиделку Дайшу и не велел никому заходить к отцу, — прижав руку ко рту, всхлипнула женщина.

— Я схожу к нему, не плачь, — поморщился тролль.

Торк провел Тиэль по скрипучей до невозможности, нарочно такое захочешь устроить — не получится, лестнице на второй этаж дома. Откуда-то слева доносились характерные звуки набирающего силу застолья. Пьяные выкрики, музыка, звон посуды, женский игривый визг, мужской хохот…

Туда полетел Адрис, а эльфийка с троллем прошли налево к самой последней двери, запертой снаружи на ключ. Он так и остался в скважине, как издевка над тем, кто подыхает внутри. Охраны не было. Тролль глухо рыкнул и отпер дверь, рывком распахнул ее, едва не снеся с петель. В нос ударил мерзкий запах нечистот. Понятное дело, коль забрали сиделку, Ксару не оставалось ничего иного, как ходить под себя и валяться в испражнениях.

Тиэль откинула капюшон, мешающий осмотру больного, и подошла поближе к широкому жесткому ложу. Там простерся жилистый, почти столь же худой, как сама эльфийка, нагой мужчина с седыми, короткими, слипшимися в иглы от пота волосами. Ястребиный нос на осунувшемся лице казался кромкой лезвия. Жалкий комок одеяла, как еще одна издевка, был сброшен на пол.

Бывшего Взирающего разбил полный паралич, он не мог пошевелить и пальцем, даже нахмуриться — и то не мог, лишь темно-зеленые глаза загнанного в ловушку зверя, готового отгрызть собственную лапу, чтобы выбраться из капкана, еще жили на изможденном лице.

— Милости богов, Взирающий. Я привел лейдин Тиэль, целительницу из Проклятого особняка, чтоб осмотреть тебя, — неловко пробормотал Торк, тушуясь под взором недвижимого Ксара. Чуть согнулся, собравшись было поднять одеяло, вспомнил о грязи на кровати и оставил пока все как есть. Не до стыда, да и нет стыда в осмотре целительницы.

Эльфийка втянула носом воздух, не позволяя себе морщиться от смрада, ненадолго прикрыла глаза и проинформировала:

— Твой друг здоров.

В груди тролля начал зарождаться гневный рокот. Секунда-другая — и, несмотря на весь страх перед эльфийкой, Торк обрушил бы на нее свой гнев. Тонкая ладошка с неожиданной силой хлопнула по груди великана, а пальчик укоризненно погрозил гневливцу.

— Я говорю, от него не пахнет болезнью, значит, паралич — следствие магического воздействия. Какого именно, не скажу, не колдунья, таких тонкостей не вижу, лишь черноту. Сейчас граф придет, пусть посмотрит. Его глазам многое видимо.

Тиэль поискала, куда бы присесть, но в спартанской обстановке комнаты Взирающего не нашлось даже кресла, пришлось устраиваться на стуле. Ждать долго не пришлось. Тролль успел лишь перестелить изгаженную постель друга, вызвать Радишу, омыть тело Ксара из принесенного услужливой домоправительницей таза и напоить относительно чистого паралитика водой через соломинку из кружки. Женщина унесла грязное белье, а ветерок из распахнутого настежь окна немного проветрил комнату.

Призрачная тень мелькнула и зависла перед эльфийкой. Кому являться, кому слышаться, а для кого и вовсе оставаться незримым, Проклятый Граф уже давно выбирал сам. Все-таки в бестелесном существовании определенно имелись некоторые преимущества. Дух не замедлил поделиться результатами разведки исключительно с эльфийкой. Другим живым, находящимся в комнате, его было лишь видно.

— Пьяная гульба в разгаре. Знаешь, Тиэль, если не можешь выпить и повеселиться, зрелище сие невыносимо скучно. А это Взирающий у нас помирает?

— Он самый. Погляди сам, болезни я не чую, есть ли след от проклятия?

Адрис, по-прежнему пребывая в ужасающем виде, подлетел к ложу и завис ровненько над параличным. Восхищенно присвистнул:

— След? Да тут целая королевская дорога! Какой черный клубок! Не размотать, не перерезать нитей! Вот что значит смертное проклятие! Кого-то лейдас так приголубил, что его перед смертью прокляли!

Тиэль пересказала соображения графа и уточнила:

— Знаешь проклявшего, лейдас Ксар?

— Рамель, мать Киаль, она ведьма. Больше некому! — глухо промычал Торк вместо неспособного к членораздельной речи, зато мечущего почти магические молнии глазами Взирающего.