Книга Изгнанники Нирваны - Константин Мзареулов

Разочарованный Вервольф зашагал с обиженным видом. Потом буркнул:

— Что же дальше — будем держать их в осаде, пока не догадаются поднять белый флаг?

— Придется. Пока советую послать подкрепления в Западный форт и заодно поставить новые ворота. Завтра-послезавтра отобьем у них остальные укрепления. И станем ждать.

— Чего ждать? Капитуляции?

— В лучшем случае.

— А в худшем?

— В худшем случае Хаос пришлет карательную экспедицию.

Фауст не стал говорить, что неприступность старой крепости тревожит его в наименьшей степени. Куда сильнее он был обеспокоен молчанием двух других Сил. Единорог и Змея должны были почувствовать, что истинные повелители Нирваны рвутся к Золотой Пирамиде. Однако ответного удара пока не последовало, и это обстоятельство представлялось в высшей степени тревожным и подозрительным.

Между тем служители накрыли братьям стол для ужина, и легкая трапеза ненадолго прервала беседу. Без аппетита жуя, Вервольф, не желавший оттягивать миг триумфа, продолжал искать возможность ускорить падение цитадели.

— А что, если мы введем в дело все наши Чешуйки и проломим барьер? — с надеждой в голосе сказал он, машинально поглаживая свой перстень. — Фау, это неплохая идея. Попробуем?

— Скорее всего, импульс отдачи размажет нас по соседним Отражениям, — снисходительно усмехаясь, обрадовал брата Фауст. — А в случае удачи наш удар разнесет в пыль большую часть цитадели. Включая подземелье Золотой Пирамиды.

Вервольф снова впал в уныние, мастерски выругался и порывисто выбежал из шатра. Продолжая посмеиваться, Фауст последовал за ним. Младший брат стоял на пригорке, с ненавистью разглядывая фамильную твердыню — сердце сокрушенного Хаосом королевства.

— Не переживай так бурно, — негромко сказал колдун. — Нирвана, считай, у нас в руках. Падение цитадели — вопрос времени. Если Логрус и Лабиринт до сих пор не покарали нас, значит, у них полно своих проблем, и мы имеем небольшой запас времени.

— Ты опять торопишься, хотя лучше меня знаешь, что освобождение этого края, равно как истребление гверфов, не сильно приближает нас к победе, — мрачно откликнулся Вервольф. — Мы беспомощны, пока недоступен вход в Большую Пирамиду, пока остается в заточении матушка, а папаня лежит в коме.

— Это частности. Я постоянно думаю о том времени, когда Нирвана снова попытается занять свое место в мире Отражений. Если другие две Силы заподозрят, чего мы добиваемся, они легко раздавят нас. Придется провести очень тонкую дипломатическую игру, чтобы не допустить этого.

— Задачка для нашего дорогого братишки.

— Да, интриги — любимое развлечение Мефа. — На лице среднего герцога появилась сентиментальная улыбка. — Он всегда достигает целей, которые ставит перед собой.

— Но Мефисто идет к своим целям по трупам.

— Как и все мы. И не только мы.

— Согласен. Однако Меф слишком легко убивает. Иногда я его немного побаиваюсь.

— Ты становишься сентиментальным. Кстати, я тоже Дурной признак.

Вервольф отмахнулся, сказав:

— Ерунда, мы всегда были тонкими чувствительными натурами. Потому и потеряли почти все, что имели.

— Между прочим, где сейчас Меф? Пока его нет, дипломатическую работу придется делать нам… Наступит ли когда-нибудь время, когда мы сможем отдохнуть, не думая о борьбе?

— Поменьше жалей себя, больше думай о делах семьи.

— Для того мы и пришли в этот мир. Ты задумывался над вопросом — почему у нас нет сестер?

— И почему же? — довольно равнодушно осведомился Вервольф.

— По-моему, родители понимали, что предстоят нелегкие столетия, когда понадобятся бойцы.

— Думаешь, они могли контролировать пол будущих детей?

— Думаю, они могли еще многое сверх этого…

— Тебе виднее.

Последние слова Вервольфа прозвучали совсем тихо. Младший брат, которому Судьба отвела участь воина, смотрел на море. Наступила пауза. Потом Фауст встряхнулся и решительно сказал:

— Довольно лирики. Нам придется распределить дела. Ты займешься осадой и штурмом Нирваны, а я отыщу Мефа и поручу ему пудрить мозги королевским дворам. Я нужен тебе или могу ехать?

Не оглядываясь на брата, Вервольф процедил:

— Мне нужны винтовки. Или хотя бы порох. Ты имеешь представление, как его производят? — Он продолжал, не дожидаясь ответа: — Если бы у нас было дальнобойное оружие, мы в два счета решили бы наши проблемы даже без колдовства. Ни одна свинорылая тварь не посмела бы показаться в амбразурах цитадели!.. Помнишь Вьетнам, Фау?

— Скольких джи-ай мы сняли в дельте Меконга! С километра — точно между глаз… Да и в Афгане хорошо поработали снайперскими винтовками. Увы, в наших краях порох просто горит, но не взрывается… Хотя, погоди-ка!

Фауст вдруг вспомнил, как полсотни лет назад, отдыхая после очередного путешествия по дальним Отражениям, он поставил эксперимент в своей лаборатории. Тогда ему удалось взорвать небольшую петарду. Он посчитал те опыты забавными и вскоре забыл как не слишком важный факт. Вервольф выслушал брата с презрительной гримасой и долго стыдил' дескать, некоторые штатские, запершись в башне из хрусталя и слоновой кости, не утруждают себя заботами о ратном деле. Фауст только вздыхал, но оправдываться не решался — понимал, что младший брат прав, а сам он кругом виноват. Наконец Вервольф чуть успокоился и спросил:

— Это был тот же состав, что и у твоего дружка Корвина?

— Нет, рецептура Корвина в Нирване бесполезна. У меня получились довольно удачные опыты с самоцветами, которыми мы пользуемся, чтобы помечать тропинки через Отражения.

— К черту подробности. Немедленно отправляйся не знаю куда и не смей возвращаться без готового зелья! — Вервольф добавил без паузы: — Ты помнишь рецепт?

— Для этого есть лабораторный журнал. Хотя, возможно, понадобятся некоторые дополнительные исследования.

— Постарайся не зарываться, — неожиданно мягко сказал младший брат, — Не хотелось бы потерять кого-нибудь из вас. Особенно сейчас, когда забрезжила надежда.

— Спасибо, братишка. Кстати, и тебе не стоит понапрасну рисковать.

— Мы все рискуем уже много столетий. — Вервольф равнодушно пожал плечами. — Таков наш фатум. Успеха тебе и всем нам.

Козырнувшись в артаньянский замок, Фауст первым делом подергал шнурок звонка, вызывая слугу. Слухи распространялись стремительно, так что челядь уже знала о победоносном исходе сражения.

— Гонец рассказывал, вы опять лезли в самую мясорубку, — осуждающе проворчал старый Алебар. — Хвала Птице, живы-здоровы остались.

— Ничего мне сделаться не может, — отмахнулся Фауст. — Жизнь моя под такой надежной зашитой Высших Сил, что, сколько бы враги на нас ни покушались, — успеха им не знать… Я приму ванну, а ты пока собери мне сумку в дорогу.