Книга Чарослов - Блейк Чарлтон

Глава вторая

Существо притаилось за каменным дымоходом и теперь наблюдало за носящейся по двору горгульей.

Резвость ее прыжков явно указывала на избыток энергетического текста, а хаотичность движений говорила о том, что пострадала глубинная магическая основа конструкта. Дело рук сильного какографа?..

— Значит, прямо сейчас, в это самое мгновение, мой малыш находится там, — пробормотало существо, бросая хищные взгляды на книгохранилище. Оно успело заприметить свою цель в окне библиотеки, но дождь магических фраз, так некстати просыпавшийся из горгульи, скрыл все, кроме силуэта мальчишки.

Внезапно ночную тишину разорвал громкий треск.

Существо обернулось: из-за остроконечной башенки на крыше здания выстрелили серебряным заклинанием. Магическая сфера была написана на магнусе — а значит, обладала мощным воздействием на объекты физического мира. По правде говоря, у пламенеющих чар имелось лишь одно предназначение — превращать человеческое тело в облачко кровавого пара и костяной пыли.

И самое главное: заклинание летело с бешеной скоростью… прямиком в голову существа.

Существо нырнуло вправо, скатившись по шиферной крыше. Сверху громыхнуло, спину пронзила боль — словно от сотен крохотных иголок. Судя по всему, боевое заклинание попало в дымоход, и тот взорвался, рассыпав вокруг острые каменные осколки.

У края крыши существо притормозило и, сев на корточки, затаилось. По его подсчетам, до ближайшей контрфорсной арки, ведущей на соседнее здание, было футов десять, если не больше. Оно огляделось по сторонам, но не заметило никаких признаков стрелявшего конструкта-охранника.

Здесь его телу ничто не грозило — на крыше охранные заклинания сильно теряли в скорости. А вот на земле, во двориках и коридорах университета, стража реагировала молниеносно и вполне могла помешать выкрасть мальчишку.

— Значит, стражу придется убрать, — буркнуло создание.

Взмахнув развевающимся на ветру белым плащом, существо одним мощным скачком взмыло в воздух и приземлилось точнехонько на арку. Затем оно осторожно перебралось на соседнюю крышу, что примыкала к одному из акведуков, обслуживающих Звездную академию. Окинув акведук оценивающим взглядом, создание убедилось, что внутри нет воды, и побежало в восточном направлении.

В чистом небе сияли все три луны, яркие и круглобокие — приближалось полнолуние. Из-за многочисленных башен и мостов, освещенных под тремя разными углами, в ясные ночи вроде этой внутренний двор Звездной академии начинал походить на лабиринт причудливо пересекающихся теней.

Волшебники с присущим им высокомерием именовали Звездную крепость одной из своих «академий». На самом же деле в глубокой древности здесь находился город, построенный хтониками задолго до появления на континенте первых людей. Несмотря на утверждение волшебников, что им принадлежит весь город целиком, на деле они освоили лишь одну третью (самую западную) часть территории.

Существо уверенно направилось прочь от обжитых зданий — туда, где среди темных башен и некогда величественных, растрескавшихся от времени куполов пролегли мощенные булыжником улицы, что за века успели зарасти сорной травой.

Притаившись возле заброшенного здания, оно подождало, пока тяжелые шаги стражи не стихли вдали. Затем по винтовой лестнице одной из башен стрелой взлетело на верхнюю площадку и юркнуло в проход, ведущий в северном направлении.

Убедившись, что стражники остались далеко позади, существо свернуло на запад и погрузилось в раздумья. Все его кровавые помыслы были направлены на одну заветную цель — изловить мальчишку-какографа.

Нико надавил локтем на дверную ручку и, пятясь задом, кое-как протиснулся внутрь, в кабинет магистра Шеннона. Ступая в темноте наугад, он споткнулся о порог и упал на бок.

Обеими руками юноша крепко прижимал к себе скатанный в рулон, обмотанный бечевкой ковер, который то и дело подавал признаки жизни: шевелился и бубнил приглушенным, но вполне различимым голосом. Причем нес он какую-то околесицу:

— Добрый, ободрение, бодрячком. Ха! Бодрое одобре-е-ение!

Нико откатился в сторону.

— Селеста, богиня небесная, молю, сделай так, чтобы она заткнулась! Обещаю каждую ночь возжигать свечу в твою честь, только помоги.

Увы, небесную богиню посулы юноши не впечатлили.

— Эмпатия, апатия, симпатия, хо-хо-о! — не унимался гобелен.

— А если две свечи? — расщедрился Нико, обращаясь к скрытому за потолком небу.

— Полифония, какофония, хо-хо! Каллиграфия, какография, ха-ха! — проверещал куль.

Нико со стоном поднялся с пола. Если бы не свет двух лун — белой и синей, — что проникал сквозь арки распахнутых окон, в кабинете было бы совсем темно.

Кабинет магистра представлял собой прямоугольную комнату с длинными рядами дубовых книжных шкафов вдоль стен. Дальний угол занимал широкий письменный стол, а в центре стояло несколько стульев.

Нико направился к ближайшему шкафу и снял с полки внушительный фолиант — учебник по починке горгулий и уходу за ними. Нужное ему заклятие нашлось на десятой странице. Он положил открытую книгу на стол, высунул руки из рукавов и сотворил в правом предплечье коротенькое заклинание на нуминусе. Соорудив из золотых чар нечто вроде удочки с крючком на конце, юноша закинул ее на страницу, чтобы извлечь связку магических нитей на нуминусе, которые тут же образовали прямоугольник кристаллической решетки. Следя за тем, как бы ненароком не коснуться текста, он вернулся к извивающемуся кульку и перерезал бечевку острым, как нож, магическим словом.

Горгулья с радостным воплем вырвалась на свободу.

Но Нико был начеку: не дав хулиганке опомниться, он огрел ее по голове решеткой нуминуса. Как только кристаллические чары обернулись вокруг разума горгульи, она застыла в неестественной позе — одно колено на полу, обе лапы воздеты к небу — и стала заваливаться вперед.

Времени на подготовку предотвращающего падение заклинания не было: придется импровизировать. Тихонько выругавшись, юный чарослов поспешил наколдовать несколько простеньких замедляющих фраз на магнусе, подхватил горгулью и прислонил к шкафу.

До сих пор ему везло: похоже, никто не заметил, как он очертя голову гнался за беглянкой через весь двор с гобеленом в руках. Нико вознес благодарственную молитву Создателю.

Затем он взглянул на горгулью и пробурчал:

— Глупое, несчастное создание. Что же я с тобой сотворил?

— Расплавил кору нуминусного мозга, — прогрохотал в ответ грозный голос.

У Нико кровь застыла в жилах.

— Магистр! — прошептал он, глядя на выходящую из темного угла фигуру.

Архимаг Агву Шеннон шагнул в полосу голубого лунного света. Из темноты выплыло его смуглое лицо, обрамленное длинными прядями седых волос, короткой бородой и усами. Тонкие губы под крупным крючковатым носом были крепко сжаты — верный признак недовольства.